Ресурс НАТО для Турции исчерпан

Еще совсем недавно в Турции дискуссии о членстве страны в НАТО велись на уровне заявлений экспертов и представителей академических учреждений. Но сейчас происходит то, что ранее представить себе было сложно. Не присутствующая в парламенте партия Vatan не только объявила о начале кампании по выходу страны из Североатлантического альянса, но и стала организовывать масштабные митинги в крупных городах страны. Генсек партии, известный турецкий публицист Догу Перинчек заявил, что выступления проходят под лозунгами «выхода страны из НАТО, активизации политики Турции на евразийском пространстве, с призывами признать воссоединение Крыма с Россией и теснее с ней сотрудничать».

Интрига тут в том, что раньше такие акции всячески пресекались властями. На сей раз этого не происходит. В этой связи турецкое издание Cumhuriyet высказывает обоснованное предположение, что Перинчек «получил негласную поддержку в проведении акций протеста со стороны группы президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, которая решает свои задачи». Их главный смысл усматривается в следующем. Анкара располагает информацией о том, что после саммита НАТО в Мадриде президент Франции Эммануэль Макрон будет продвигать проект реформирования альянса. В изложении турецких изданий он описывается как попытка Парижа создать «новую европейскую архитектуру безопасной на основе военно-политического альянса Франции и Германии без участия Турции». Этот проект коррелируется с тем, о чем недавно говорил премьер-министр Великобритании Борис Джонсон, предлагая Польше, Турции и странам Прибалтики создать новый военно-политический блок, то есть отводил Анкаре роль потенциального союзника. Потому не исключено, что за публичными антинатовскими выступлениями в Турции скрывается закулисный торг о ее месте в предполагаемых новых союзах.

При этом Анкара действует по старой схеме: в случае чего двинемся в сторону «стратегического партнерства» с Россией и Ираном, начнем интеграцию в ШОС и БРИКС. Это первое. Второе: Эрдогану не удалось заручится поддержкой со стороны партнеров по НАТО по курдскому вопросу, что, как говорит Перинчек, «ставит под угрозу независимость и целостность Турции». Наконец, президенту предстоят сложные парламентские и президентские выборы. Ему важно сохранить имидж политика, не следующего в фарватере НАТО во внешней политике, решающего национальные задачи. Но к Эрдогану вплотную подбирается оппозиция, отчего он, как считают эксперты, делает нестандартные ходы в публичной политике, которые могу сработать. То есть использует в своих интересах политические силы, которые формально считаются оппозиционными и которые пользуются, как партия Перинчека, известностью на Западе. В этой связи можно согласиться с мнением российского востоковеда Андрея Чупрыгина в том, что Эрдоган через партию Vatan «прощупывает настроения населения» и осуществляет некие PR-кампании, в том числе и провокативного характера, которые ему самому как лидеру правящей партии проводить не с руки».

Однако все понимают, кто за этим стоит, и антинатовская кампания импонирует душе турецкого обывателя. Поэтому она является еще одним шагом в сторону затяжных и «героических» переговоров Эрдогана с НАТО. Эрдогана и Перинчека на данном этапе объединяет понимание того, как подмечает западное издание Responsible Statecraft, что «США больше не являются единственной державой, которую необходимо умиротворять, а Россия и Китай приобретают все большее значение в геополитике Ближнего Востока и Евразии. Поэтому большинство ближневосточных государств не желают рисковать важными отношениями ни с Москвой, ни с Пекином». Турецкий лидер стремится продолжить вести независимый курс в международных отношениях, укреплять за страной статус великой региональной державы. И он дает понять, что ресурс НАТО для поддержания этого имиджа исчерпан, однако геополитический вес Турции может оказаться востребован другими блоками и государствами. Другое дело, что в Анкаре пока еще не готовы встать из-за стола и покинуть важный евроатлантический институт безопасности. Но в долгосрочной перспективе всё может измениться вместе с переменами в геополитике Ближнего Востока и Евразии.