Почему Пашинян и Чавушоглу заговорили о «третьей силе»?

Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу и премьер-министр Армении Никол Пашинян выступили с важными, интригующими заявлениями. «Должно быть достигнуто соглашение о создании совместной пограничной комиссии и по мирному соглашению, предложенному Азербайджаном, — говорит Чавушоглу. — Продолжаются обсуждения между президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым и нашим президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом. Мы поддерживаем этот процесс. В чем вред от проведения встречи в Турции? Зачем нужна третья страна? Им (Армении – С. Т.) стоит проявить больше смелости». Пашинян, говоря о ситуации вокруг Карабаха, констатировал: «Не мы решали, быть войне или нет, мы не решали ничего. Я сегодня говорю, что Армения — суверенная страна, и мы должны вернуть право решать что-то нам».

Эти два высказывания объединяет общий тезис: фактор «третьей силы». Чавушоглу, говоря о соглашении по созданию совместной пограничной комиссии и по мирному соглашению, имеет в виду не те договоренности, которые были достигнуты в конце прошлого года в Сочи между президентами России и Азербайджана с премьер-министром Армении. Он обозначает договоренность, достигнутую на недавней встрече в Брюсселе Алиева с Пашиняном при посредничестве ЕС по созданию комиссии по делимитации армяно-азербайджанской границы без консульского содействия России. Что касается Пашиняна, то он также намекает на то, что вторую карабахскую войну развязал кто-то из внешних игроков, но все понимают, в чью сторону направлены такие обвинения. Но разве не он и его правительство предприняли максимум усилий для того, чтобы замотать урегулирование карабахского конфликта, ввести Армению в состояние дипломатической изоляции по ходу попыток изменить содержание переговорного процесса? Поэтому момент, когда можно было договориться о поэтапной передаче Баку семи районов вокруг Нагорного Карабаха в обмен на его промежуточный статус и размещение миротворцев, был упущен. Достаточно вспомнить хотя бы заявление Пашиняна о том, что фактически нет понятия «территории вокруг Карабаха», а есть «пояс безопасности».

В этот период Еревану прямо говорили, что отсутствие уступок с армянской стороны может привести к возобновлению войны и что для перехода Баку к силовому сценарию складываются благоприятные внешнеполитические условия. Британский эксперт Томас де Ваал считает, что момент начала войны был выбран с учетом сразу нескольких факторов: от климата и сезона до политической обстановки в США. А когда началась война, Армения и Карабах воевали в изоляции. Сдача Нагорного Карабаха была предрешена. Стороны согласились на переговоры благодаря влиянию России и лично президента Владимира Путина. В Нагорном Карабахе появились российские миротворцы. Мы контурно описываем эту ситуацию. Но она тщательно изучается и анализируется не только в Азербайджане и в Армении. Парадокс некоторых сделанных при этом выводов в том, что эксперты прогнозировали в дальнейшем возможность деградации российских посреднических усилий. Не случайно после недавнего конфликта на армяно-азербайджанской границе стороны вместе, но по-разному и по разным причинам обвиняли российских миротворцев, фактически перекладывая вину за ситуацию на Россию.

Если миротворцы покинут Нагорный Карабах и эта территория полностью перейдет под контроль Баку, то Ереван в сдаче Нагорного Карабаха будет обвинять, конечно, не себя, а Москву. С другой стороны, формально Москва имеет все основания заявить о существовании реальной военной угрозы одному из членов ОДКБ. И на этом основании объявить о своем праве сформировать миротворческие силы из состава армий стран, входящих в Договор. Если удастся – под флагом ООН, если нет – вполне достаточным окажется и флаг ОДКБ. Главное, что введение миротворческого корпуса ОДКБ можно будет провести не от лица Армении, не в поддержку Карабаха, и не против Азербайджана. Речь пойдет о разведении сил сторон на дистанцию. Тем самым будет продемонстрирована неоспоримость прав российских интересов в регионе, российского третейского статуса в любых его спорных вопросах, а также его практическая способность обеспечивать мир именно коллективно. Но это в теории. На практике Турция, начавшая процесс по нормализации отношений с Арменией, отделяет от Еревана Россию, снимает для Армении фактор турецкой угрозы с целью изменения его политического курса.

В этой связи многие турецкие аналитики стали задаваться вопросом о причинах «хода Пашиняна», заявляя, что «для Турции отношения с Арменией неважны ни в экономическом, ни в политическом плане». Некоторые из них пошли дальше в своих прогнозах: Пашинян стремится изменить формат своих отношений с Россией, снизить ее влияние в регионе, апеллируя к западной диаспоре. Он выставляет перед Москвой не столько ереванские, сколько региональные исторические цели, которые могут быть поддержаны на Западе. Потому что, как считает турецкая газета Cumhuriyet, «ослабление влияния России в Закавказье в «стратегическом тылу» открывает перед Турцией новые геополитические перспективы в Сирии». В свете происходящего логичным шагом является попытка восстановления турецкого геополитического контроля над Закавказьем. Тем более что там есть отличный плацдарм – Азербайджан.

По оценке американского издания Washington Examiner, Баку, Ереван и Анкара вовлекаются в сложную многоходовую геополитическую игру, сохраняя уверенность в том, что им удастся закрепить нужное для себя положение вещей в регионе. Чтобы все это значило?