Может ли опыт Татарии быть модельным для соседних регионов?
Губернатор Ульяновской области Алексей Русских накануне заявил о том, что тренд на укрупнение регионов сохраняется, но многое будет зависеть от социально-экономической эффективности региональных администраций. Глава Счетной палаты России Алексей Кудринзаявил, что Татарстан может стать главным агломерационным фактором Поволжья.
Следите за развитием событий в трансляции: ««Омикрон» в России: регионы ждут пика заболеваемости – все новости»
Эксперты говорят, что процесс объединения регионов может коснуться ряда территорий, а также указывают, что в ПФО по многим показателям Татария лидер, однако может ли опыт этой республики рассматриваться как модельный для соседних регионов?
Руководитель Института региональной экспертизы Дмитрий Михайличенко на основе сравнения ключевых потенциалов двух лидеров социально-экономического развития в ПФО — Татарии и Башкирии — приходит к выводу, что в нынешних условиях перед регионами стоит задача актуализации прежде всего потенциалов лоббизма и взаимодействия с федеральным центром: эти факторы являются залогом устойчивого развития регионов в условиях ковидокризиса.
Одним из инструментов «мягкой силы» Татарстана как субъекта Федерации является экспертный дискурс о вероятности экстраполяции опыта этой республики на другие субъекты Федерации. Под его воздействием заговорили не только о татарстанском чуде, но и о татарстанской управленческой школе, и, более того, у элит даже появилась пилотная площадка для апробирования этого опыта — Мордовия. Впрочем, успехов от пребывания на посту руководителя этого региона Артема Здунова и команды татарстанских управленцев пока немного, а недовольство со стороны местных есть.
Напомню, татарстанская модель оформилась в 1990-е гг., а кристаллизировалась в 2000-е гг., когда элитам этой республики удалось сохранить свои основные активы, в отличие, например, от мощной в промышленном отношении соседней Башкирии. При этом в нынешних условиях вряд ли татарстанская модель может быть тиражирована на другие регионы: условия отличаются от 1990-х гг. и траектории развития регионов сейчас иные.
Сейчас структуру действия, управленческих решений и возможные программы для регионального развития задает федеральный центр: при этом у губернаторов остается возможность лоббирования получения федеральных денег и актуализация повестки развития. Чем эффективнее это происходит, тем насыщеннее повестка развития. В этом сейчас залог успешного социально-экономического развития регионов.
Фундаментальное различие между Татарией и Башкирией — это нефтеперерабатывающий комплекс. Татарстан благодаря своим элитам смог сохранить его, а Башкортостан — нет. Позднее удалось частично вернуть контроль над «Башнефтью» (на уровне четверти от контрольного пакета акций), однако этого явно недостаточно. Татария за эти годы обеспечивает больший приток денег в свою экономику и диверсифицирует их, в Башкирии эти процессы также идут, однако они менее масштабны, что и обеспечивает динамику развития. Эта проблема для Башкирии носит структурный характер, ведь экономика региона долгие годы была заточена под нефтепереработку, и перестройка требует времени и серьёзных усилий.
Этот инвариант Башкирия будет преодолевать достаточно долго: для того, чтобы изменить баланс и соотношение сил, нужны десятилетия последовательной экономической политики. Для этого нужно новые точки роста. На мой взгляд, социально-экономическая стратегия в условиях сверхцентрализации заключается в реализации инфраструктурных проектов, увеличении трат на социальную сферу и вложений в экономику, что и обеспечивает бюджет развития, а также рециклической финансовой политике, предполагающей заимствование средств для вложения в экономику, развитие которой потом позволит их вернуть. Плюс создание благоприятного инвестиционного климата, но это не быстрый процесс. Методологию и его генеральную линию во многом задают федеральный центр и такие структуры, как АСИ, взаимодействие которых с регионами продемонстрировало свою полезность.
В этом плане политика создания особых экономических зон (ОЭЗ), реализации масштабных инфраструктурных проектов, стимулирования развития малого бизнеса — это работа в правильном направлении. Та же самая ОЭЗ «Алга», созданная в Башкирии в 2021 г., продемонстрировала лучшую динамику развития среди зон старше одного года. В планах «Алги» — проекты 11 резидентов с объемом инвестиций порядка 33 млрд рублей. Это плюс к тем 10 компаниям, которые уже являются резидентами и реализуют инвестпроекты на общую сумму более 23 млрд рублей, предполагающие создание порядка 1700 новых рабочих мест. Здесь планируется усилить ориентацию на инновационные производства, с помощью преференций поддерживать новые направления развития. Предполагается, что предприятия в этом случае увеличат инвестиции. Появление новых инновационных производств позволит перезагрузить экономику и выйти на новый стандарт качества. Грядущее десятилетие формирует отчетливые вызовы, и ОЭЗ — это эффективный инструмент, который позволяет региональным администрациям формировать льготы для резидентов: адресная административная навигация в привлечении инвесторов совершенно необходима.
При этом основой развития большинства регионов Урало-Поволжья остаются промышленность и сельское хозяйство. В промышленности Пермского края, Челябинской области и Башкирии удалось преодолеть спад, вызванный распространением пандемии. По итогам 11 месяцев 2021 г. индекс промышленного производства в Челябинской области составил 108,6% по сравнению с аналогичным периодом 2020 г., в Пермском крае — 105%. В Башкирии он составил 106%. То есть рост за счет прежде всего металлургии и нефтянки.
Это не самые большие цифры в стране, но важно, что большая часть отраслей демонстрирует позитивную динамику. Нормализация производства и сбыта продукции обеспечила значительное улучшение финансового состояния предприятий. Республика всегда обладала мощной промышленностью, которая составляла основу региональной экономики. В первую очередь это касается Уфы — города с миллионным населением, который, как и любой другой российский мегаполис, станет центром притяжения населения из других регионов и самой Башкирии. У Урало-Поволжских миллионников большой промышленный потенциал — машиностроение и нефтепереработка дают возможность смотреть в будущее уверенно, а развитие бизнес-климата должно способствовать подъёму малого и среднего предпринимательства.
Одной из точек роста в ближайшие годы для Башкирии станет и Башкирская содовая компания, контрольный пакет акций которой в собственности республики совсем недавно. В развитие производства этой компании до 2030 года планируется инвестировать 390 млрд рублей. Причём значительная часть этих средств пойдёт на создание новых инновационных производств, будут созданы индустриальные парки «Сода» и «Каустик», а так называемые «белые моря» — накопленные отходы производства, за что предприятие часто критикуют экологи, — планируется рекультивировать.
В целом бюджет той же Башкирии, конечно, смотрится поскромнее, чем у Татарии, однако и его потенциала достаточно для того, чтобы развиваться поступательно. В последние годы как расходная, так и доходная часть регионального бюджета стабильно растет, существенно превышая уровень инфляции.
Не менее важно обеспечить приток квалифицированных кадров. В Татарии и Свердловской области есть свои федеральные университеты, которые аккумулируют лучшие кадры из соседних регионов. Башкирия, как и Челябинская область, в своё время упустила этот вопрос, сильных вузов в регионе почти не осталось. Сейчас предпринимаются попытки исправить ситуацию и создать мощный научно-исследовательский кластер. Точки роста региональной экономики связаны с созданием современной инфраструктуры городских пространств и формированием инновационной среды. Но при этом стоит задача и актуализации новых точек роста, связанных с цифровизацией и, шире, переходом к новому технологическому укладу. Это невозможно сделать без квалифицированных кадров и специалистов нового поколения, которые получают лучшее современное образование.
Повторюсь, ключевым для социально-экономического развития регионов в ближайшие годы будет умение региональных администраций создавать благоприятный инвестиционный климат и эффективный лоббизм на уровне Федерации. Он есть у Татарии, но также имеется и у Башкирии. Достаточно сказать, что из федерального бюджета и Фонда содействия реформированию ЖКХ республика за прошлый год получила 88,41 млрд рублей — больше, чем любой другой регион. Именно в Башкирии заработал завод австрийской фирмы Lasselsberger в Абзелиловском районе, на открытие которого приезжал президент страны, что само по себе делает событие нерядовым. Эта же компания в 2022 г. начинает строить завод под Уфой, уже третий в республике, казахстанская компания «Мега Смарт» построит завод по глубокой переработке древесины, а это ещё 100−120 млн евро инвестиций.
Не менее важен и поступательный рост инвестиций в основной капитал: по объему инвестиций в основной капитал по итогам 9 месяцев республика продемонстрировала прирост капиталовложений на 3,6%, их общая сумма составила 244,4 млрд рублей. У Пермского каря прирост составил 1,1%, а общая сумма 185,7 млрд рублей. Но не все регионы демонстрируют рост по этому направлению. Например, Челябинской область за этот период привлекла инвестиций на 191,5 млрд рублей, что на 13,4% меньше, чем за тот же период в прошлом году. Тем не менее другой стратегии, кроме как привлекать внутренние инвестиции, у регионов, по сути, просто нет, тем более что количество иностранных инвестиций в стране резко уменьшается, что на фоне геополитической конфронтации вполне объяснимо.
Многие регионы Урало-Поволжья пытаются адаптироваться к сложным реалиям ковидокризиса и по максиму включиться в инфраструктурные проекты. Включение этих регионов в магистральные транспортные потоки — это один из факторов стратегического успеха. В этом плане преимущества от строительству магистрали Москва — Екатеринбург получит не только Казань, но и Уфа, тем более что трасса пройдет через территорию Башкирии. Это долгосрочный плюс, позволяющий урало-поволжским регионам усилить свою мобильность в широком смысле этого слова.
В сложившейся социально-экономической ситуации усилить собственную экономическую субъектность регионов весьма непросто, но не только у Татарии, но и у многих других промышленно развитых регионов Урало-Поволжья есть своя траектория развития и есть понимание, в каком направлении нужно двигаться. Тем более что рано или поздно логика сверхцентрализации сменится на децентрализацию: цивилизационный ракурс показывает, что Россия существует в колебательном режиме и волны централизации сменяются волнами децентрализации.