Лужков наш

Ушёл из жизни Юрий Лужков. Когда-то так казалось — вечный градоначальник Москвы. А позднее — пчеловод и фермер. Ушёл из жизни энергичнейший человек, прежде всего. Тот, который ещё недавно произносил яркую, долгую речь по случаю 90-летнего юбилея Евгения Примакова; с ним Лужков дружил и работал в своё время. Но теперь — не выдержал операции на сердце.

Юрий Михайлович когда-то выглядел настоящим титаном (используем это архаичное, но более чем уместное в данном случае слово). Казался непотопляемым градоначальником Москвы, создавшим своё государство в государстве, со своими законами и правилами. Возможно, и в президенты Юрий Михайлович метил, наверняка. Партию «Отечество» олицетворял. Но был у него и свой персональный «киллер» — Сергей Доренко, рассказывавший жуть о Лужкове в эфире Первого телеканала. К слову, Доренко тоже ушёл из жизни в этом году.

Что скажут о Лужкове москвичи? Разное, наверное. Одни будут восхищаться и говорить, какой он принял столицу и какой её оставил — навёл порядок. Другие, наоборот, обязательно заявят, что именно Лужков ответственен за уничтожение и осквернение Москвы их детства. Третьи выскажутся о том, что идёт кампания по его дискредитации, запущенная чуть ли не из собянинских кабинетов. Но в конечном итоге оценку Лужкову дадут сами москвичи.

А я должен сказать ещё об одном городе-герое, где Юрия Михайловича помнят сугубо с положительной стороны. И тут расхождений в оценках быть не может. Речь идёт о городе-герое Севастополе, где Лужков обладал колоссальной популярностью, где его искренне любили и уважали.

В начале нулевых, помимо прочих вузов, я поступал в МГУ, на факультет психологии. И поступил, кстати. Учиться, правда, там не стал (на то были личные причины). Но поступал я не в тот МГУ, что в столице, а в тот, что в Севастополе — в филиал. Есть ещё один филиал МГУ — в Швейцарии. А тот, который открыт в Севастополе — он открыт благодаря Юрию Михайловичу.

И дед мой — ветеран Сталинградской битвы, артиллерист — получал доплату к украинской пенсии — «лужковскую». И дивизиям Черноморского флота России градоначальник Москвы помогал, и крейсер «Москва» от списания спасал. И дома для моряков-черноморцев строил, и Дом Москвы на площади Нахимова открыть помог. Много, очень много сделал для Севастополя Юрий Лужков.

Собственно, в девяностых и нулевых он был одним из тех немногих, кто напоминал севастопольцам, что они живут в русском городе, что Россия их не забыла, не бросила. И тогда подобное не являлось политическим трендом — наоборот. Это сейчас у нас каждый третий творил, оказывается, для возвращения Севастополя в родную гавань великие дела (где они, а?) — ну, так они говорят. Пусть говорят. Но жители-то города-героя помнят имена настоящих благодетелей. Тех, кто напоминал в самые худшие годы: Севастополь есть русский город.

И неудивительно, что тогда украинская власть за огненные речи у Чёрного моря сделала Лужкова персоной нон грата. И неудивительно, что сейчас Юрия Михайловича выдвигают на почётного жителя Севастополя. В этом есть своя нерушимая, мощная логика. Потому что Лужков — несомненно, один их тех, благодаря кому свершилось важнейшее событие в новейшей истории России.

И это я всё говорю не к тому, как прекрасен и замечателен был Юрий Михайлович. Не был. И это не разговоры из серии «добрейшей души был человек». Тут фокус в другом. Он, собственно, в двух вещах.

Во-первых, и тот, кто совершает зло, порою делает добро. Возможно, даже последнего больше. Но для этого важно быть идейным, увлекающимся человеком. Нужно понимать масштаб — в самых разных его измерениях. К сожалению, у многих из тех, кто явился на смену тому же Лужкову или Примакову, такого понимания нет.

И во-вторых. В этом году из жизни ушёл и первый президент Крыма Юрий Мешков. Он также был одним из тех, кто сделал для возвращения полуострова весьма и весьма много. Но потом не справился, а позднее и вовсе был оттёрт от праздничного пирога, отправлен в тень. Но помнить его необходимо.

Так и с Лужковым — только больше. Его деяния заложили фундамент исторической справедливости в одном конкретном, но очень важном её приложении. И в данном контексте смерть — не только повод для тоски или злословия, но и для того, чтобы вспомнить реальных героев, сколько бы их ни старались вытеснить «герои» новые, наглые, самопальные, уверенные, что до них будто и не было ничего. Нет, история непрерывна — и отметки на ней имеют свой смысл, свою правду.

Так что, Юрий Михайлович, вас помнит не только Москва, но и Севастополь. И в городе русской славы вас станут вспоминать исключительно добрыми словами, будьте в этом уверены.