Рождение постзрителя, или К чему привёл «сократизм морали» в театре

Как сказал народный артист России Константин Аркадьевич Райкин, открывая Первый всероссийский фестиваль-конкурс профессиональных театров «POST ФАКТ», самое главное в театре — это зритель. Думается, что с этим утверждением согласны далеко не все, но лично я согласен абсолютно.

Для чего нужен театр как не для разговора со зрителем. Настоящий режиссер, создавая спектакль, вступая в диалог с публикой, пытается ей что-то сказать, донести какую-то очень важную для него мысль. Средства воздействия на зрителя могут разниться, но, опять-таки на мой взгляд, главным из них является идейно-эмоциональное, что позволяет испытывать глубокие переживания. Самая тривиальная мысль, преподнесенная должным образом, заставившая сопереживать, может стать частью человеческой натуры и трансформировать ее.

Любой человек знает, что такое хорошо и что такое плохо, вот только далеко не все поступают в соответствии с этим знанием. Лишь эмоция, в своем пределе выраженная в катарсисе, преобразует мертвое знание в живое действие и заставляет человека не просто знать о добре, но и творить добро.

Однако сегодня, как мне кажется, мостик, связывающий режиссера и зрителя, во многом разрушен. Одной из причин тому стало превращение культурного досуга в светское мероприятие. В возможность выгулять новое платье или выпить бокал вина в антракте (да, теперь в театр ходят именно для этого), поучаствовать в светских беседах, пустых, но приятных, тогда как сама постановка является лишь небольшим приложением, но не основной целью. Сегодня громкая театральная премьера сопровождается массой глянцевых мероприятий, призванных подогреть к ней интерес, но в действительности затмевающих ее.

Во всем этом хаосе миру являет себя новый зритель, как удачно было подмечено на фестивале «POST ФАКТ» — это постзритель. О родовых его качествах мне бы очень хотелось сегодня поговорить.

Постзритель всегда всем доволен. Что бы ни поставил режиссер на сцене, он все воспринимает на ура, он с негодованием отметает даже любой намек на скепсис. Он получает истинное удовольствие от любой постановки и проникается любовью к авторам. В бесконечных обсуждениях события он неизменно встает с одним и тем же комментарием: «Супер», «Ура», «Потрясающая игра актеров/сценография/режиссура/драматургия», «Невероятная атмосфера», «Я влюбилась в вашего героя», «Огромная благодарность» и все в этом же духе.

Набор комментариев несколько варьируется, но никогда не варьируется их смысл. И совершенно неважно, что сегодня показывают на сцене, совершенно неважно, как играют актеры, постзритель всегда будет ими восхищен.

Постзритель любит провокацию, он целый час будет обсуждать наготу героини «Жанны на костре» в постановке Ромео Кастеллуччи и, конечно же, придет к выводу о том, что это самая главная режиссерская находка, без которой постановка не имела бы смысла. В постановке «Пилорама Плюс», показанной на фестивале «POST ФАКТ», он обсудит органичность и необходимость использования ненормативной лексики. Но никогда он не опустится до смыслов, заложенных в произведении.

Постзритель влюбчив, ему неважно что в спектакле Егора Перегудова «Дон Жуан» главный герой бросает вызов небу, совершая удивительные по низости поступки. Ему неважно, что в спектакле «Хроники Макбета» ярославского театра «Театр 18+» главные герои просто конченые мерзавцы, их ничтожность намеренно гиперболизирована. Он прямо признается в любви к этим моральным уродам, которые для того и созданы такими, чтобы кое-что донести до нас, но не для постзрителя.

Постзритель всегда посещает лекции, организуемые для более глубокого понимания предстоящего спектакля. Он внимателен, иногда даже записывает важные тезисы в тетрадочку или блокнотик. Он вежлив и рассыпается в благодарностях лектору, любому лектору. Он дает ему обещание, что все новые имена, открытые во время лекции, будут изучены для дальнейшей «работы с ними». Результатов этой работы он не предоставит, но, как и прежде, будет восхищаться все новыми и новыми открытиями на будущих лекциях, тщательно фиксируя их в свою маленькую тетрадочку.

Постзрителюважны внешние формы, спецэффекты, буйство красок, карнавал. Он пришел в театр не для того, чтобы думать, он пришел сюда хлопать. Желание поддержать артиста столь велико, что постзритель хлопает всегда — во время музыки, во время монологов героев, даже тогда, когда его просят не хлопать. Главным вопросом для него на спектакле «Cantos» в Пермском театре оперы и балета была именно эта проблема. «Когда же хлопать?» — вопрошал постзритель и был немало озадачен осознанием того, что аплодисменты здесь противоречат духу разыгрывавшейся мистерии.

Постзритель отзывчив, он с большой радостью реагирует на грубую лексику на сцене, особенно акцентированную. Его вдохновляет перечисление синонимов к словам секс, экскременты и половые органы. Он встречает их бурным смехом, порой аплодисментами. Иногда ему так хорошо, что он продолжает смеяться, когда на сцене происходит нечто трагическое.

Постзритель является верным поклонником любого театрального действа — все, что ни будет создано на сцене, он примет всей душой, поэтому очевидно, что режиссеры, тратя огромные деньги на постановки, стараются не для него. А эффект для постзрителя всегда один и тот же — он всем доволен, но в первую очередь самим собой.

Постзритель — это отнюдь не только театральное явление, постзрители заполонили библиотеки, музеи и прочие учреждения культуры, очищенные теперь от векового слоя пыли, служившего иной идее, но ставшей непосильным бременем для постзрителя.

Библиотеки и музеи уже не являются храмами скуки, теперь здесь организуются вечеринки, постзрителей усаживают в мягкие пуфики, предлагают им закуску и что-нибудь еще, преобразуя тем самым ветхое пространство. И оно начинает жить новой жизнью. Постзритель приободряется и начинает чувствовать себя иначе, причащается чем-то несказанно для него важным, хоть и далеким от первоначального смысла оккупированного им учреждения.

Постзритель пока не тотален, он еще не поглотил все и вся, он только начал свое победоносное шествие, которое неизбежно окончится его воцарением, и тогда скучный мир искусства заиграет всеми цветами радуги и навсегда превратится в вечно повторяющийся карнавал.