Трудная судьба британца Брилёва, или Точка входа в систему
Творческие люди иногда конфликтуют между собой. Владимир Владимирович Маяковский как-то поссорился с Алексеем Максимовичем Горьким, о чём написал весьма язвительное стихотворение. Теперь у нас другой Владимир Владимирович — теперь уже Познер — слегка поссорился с Сергеем Брилёвым, сказав, что советует Брилёву сдать британское гражданство, на что Брилёв мгновенно ответил: «На себя посмотри!»
Вот текст ответа Брилёва Познеру, размещенный некоторыми нашими информационными порталами:
«Обладатель гражданств США, Франции и России Владимир Познер публично предложил мне сдать британский паспорт, отказавшись при этом сдавать свои. Занятно.
В.В. Познер проводит грань между собой (телеведущим) и мной («руководителем»). Что ж? В один момент мне действительно добавили статус «зам.директора канала по спецпроектам». По каким спецпроектам? А Вы, Владимир Владимирович, их все или видели или легко найдёте на них ссылки. Это — мои фильмы. Из недавнего: «Горбачёв. Сегодня и тогда», «Примаков. 85», «Шаймиев. В поисках Тартарии», «Чуркин».
И последнее. Владимир Владимирович интересуется, как же это я получил британский паспорт.
Год 1995-й. Между двумя командировками на «первую чеченскую» (были там, Владимир Владимирович?) я приезжаю в Лондон на курсы Би-Би-Си. Но одновременно делаю серию сюжетов для «Вестей». Мне предлагают стать собкором в Лондоне.
Год 1998-й. Дефолт. В течение многих следующих месяцев и даже лет о каком-либо стабильном финансировании от ВГТРК приходится только мечтать. А лондонским коллекторам долгов корпункта было совершено неинтересно вникать в детали.
Для того чтобы сохранить для ВГТРК такую важную точку, как Лондон, мы с женой пошли на то, чтобы оплачивать счета корпункта (в определенный момент даже зарплату оператора) из своего кармана: из скромной, но стабильной зарплаты жены (она нашла работу в одной лондонской компании) и из тех гонораров, которые я получал за выступления на Би-Би-Си, Sky News и т.п.
То есть, я превратился в того, кого теперь и в России называют «самозанятым», а с точки зрения британского бухгалтерского учёта, у меня возник доход на территории Соединенного Королевства.
Значит, надо было платить британские налоги (что и было сделано).
Оплаченные налоги и время, проведённое в Британии, позволяли повысить иммиграционный статус. Почему это было не сделать? Поездив по Соединенному Королевству, познав английское общество изнутри, я проникся к нему искренней симпатией. А на фоне безденежья и тогдашней кадровой чехарды в ВГТРК (да, к сожалению, и во всей России) я начал искать другую работу.
Больше того, в 2000 году я направил в Москву заявление с просьбой о прекращении работы на ВГТРК в Британии — по причине невозможности выполнять обязанности в отсутствии финансирования.
Заявление принято не было, новым финансовым блоком ВГТРК мне были даны гарантии, что компания рассчитывается со мной по долгам, а в 2001 году я неожиданно получил приглашение стать ведущим «Вестей» в Москве. Может быть, кто-то помнит, что дебютировал я в качестве такового 11 сентября 2001 года (то есть, в день терактов США, когда провёл сразу несколько многочасовых эфиров).
Однако и после этого я продолжал жить на два города: у жены пошла карьера в Лондоне, и она ещё долго продолжала оставаться там.
И в последующие годы меня продолжало многое связывать с Британией. Вы, Владимир Владимирович, почитайте мои уже напечатанные книги «Фидель. Футбол. Фолкленды», «Забытые союзники» и ту, которая вот-вот выйдет: «Нелегалы» наоборот». В них я бесконечно возвращаюсь к, конечно, непростой, но самоценной для меня истории отношений Москвы и Лондона.
И вот от этой моей привязанности я точно отказываться не собираюсь».
Такую версию выдвинул Брилёв. Как говорят в спецслужбах, лучшая «легенда» — это максимально приближённая к реальности.
Обратите внимание на историю с командировкой в Англию в 90-е. Давайте посмотрим на описанную ситуацию не глазами зрителя, а глазами если не офицера ФСБ, то хотя бы глазами районного участкового. Это люди, в чьи профессиональные обязанности входит задача вербовки информаторов. Их учат тому, как это сделать. Упрощённо одну из схем можно описать так: берёшь интересующего тебя человека, изучаешь его свойства характера, создаёшь ему проблему, потом помогаешь её решить ‑ и он у тебя в кулаке или в кармане. Создать проблему и потом решить её — это создать точку входа в нужные отношения патронажа «шеф — клиент». На языке спецслужб это называется вербовкой.
Мы узнаём, что в 1995 году Брилёв поехал на так называемые учебные курсы, организованные Би-Би-Си. Ежу понятно — это кастинг потенциальных агентов британской разведки под крышей телекомпании. Ведь чему и зачем можно научить уже сложившихся профессиональных журналистов? Правильно — из профессии — ничему. Учёба — только повод для изучения и вербовки. Да, не каждому поступит такое предложение. Но следы его поступления можно обнаружить невооружённым глазом. Это оказание помощи в трудоустройстве в стране прохождения «учёбы».
Я вполне допускаю, что в 1995 году, когда в России ЦРУ и МИ-6 проводили массовые вербовки сотнями и тысячами, создать хаос в финансировании ВГТРК было легко. Схема «хаос в финансировании — отправка группы стажёров в Англию — предложение о сотрудничестве с ВГТРК — отсутствие зарплаты и финансирования — предложение работы в Англии — установление доверительных отношений с представителями спецслужб» представляется просто лежащей на поверхности.
Посмотрите — Брилёв сначала едет стажёром, а потом становится репортёром ВГТРК. То есть в Англию он едет не как собкор, а как стажёр и внештатник телеканала. И только после серии пробных репортажей становится штатным корреспондентом, под которого создан корпункт в Лондоне. Его отношения с ВГТРК оформляются уже во время его нахождения в Лондоне. И тут возникают финансовые трудности. В России бардак (такая версия особого порядка), у Брилёва финансовые проблемы. Обратите на это особое внимание, это кульминация всей операции. Пять лет Брилёв сидит в Лондоне и корпункт перебивается с хлеба на квас, после чего Брилёв просит уволить его. При этом сам Брилёв вовсе не голодает, устроившись в Англии на работу «по случаю».
Но просьба об увольнении выглядит очень двусмысленно. Оказывается, Брилёв в Лондоне нашёл работу для себя и жены, и из своей зарплаты они оплачивали счета корпункта, на который наехали злые лондонские коллекторы.
Тут возникает четыре очень интересных момента. Последствия дефолта, на который ссылается Брилёв, нивелировались очень быстро и обернулись ростом экономики, возникшим именно благодаря дефолту — сбросу долгового бремени и изменению курса рубля на выгодный для внутреннего производителя. Мы все помним то время — рост экономики сопровождался ростом рекламы на телеканалах. Доходов у ВГТРК вполне хватало на корпункт в Лондоне. Но тот почему-то аж до 2000 года продолжает испытывать недофинансирование. Почему? Кто и почему придерживал деньги на этом направлении? И какие условия создавались при этом для работников лондонского корпункта?
Первое — почему несмотря на рост доходов, телеканал не финансирует лондонский корпункт, попадая в зависимость от собственного корреспондента?
Второе — как корреспондент сам решает взять на себя финансирование корпункта без договора, разрешающего ему это делать? Без доверенности от ВГТРК? Без гарантий возмещения затрат Брилёву? На каком основании лондонские коллекторы принимают деньги от третьего лица, к которому у них нет претензий, и которое не имеет законных оснований и даже права платить за должника? Вы даже в России без доверенности не оплатите электроэнергию за другую организацию — деньги не примут. Думаете, в Лондоне иначе?
Третье — как может хватить части доходов Брилёва на оплату долгов всего корпункта? Что это за доходы такие и что это за расходы?
Четвёртое — как могут Брилёв и его жена получить разрешение на работу в Англии, если у них нет соответствующей визы? Как мы знаем, Брилёв въехал в Англию сначала по визе чуть ли не студента, а потом переделал её в визу собкора ВГТРК. Ни та, ни другая виза не даёт права работать в Англии по найму у британских компаний. Для работы нужно переделать визу на рабочую. А зачем это нужно английским компаниям? Им что, своих репортёров не хватает? А может, их попросили уважаемые в Англии люди, от предложения которых там никто не в состоянии отказаться?
Чем таким особым уникально ценны для британских компаний Брилёв и его жена? Кто и как их трудоустроил в Англии? За что им платят такие деньги, что им хватает и для оплаты долгов корпункта, и для жизни в Лондоне. Лондон — город не из дешёвых. За что же платят Брилёву англичане?
Ситуация с искусственной задолженностью корпункта в Лондоне напоминает схему искусственного банкротства для введения нужных учредителей с состав совета директоров. Брилёв стал кредитором ВГТРК и ему дали гарантии погашения долгов, после чего его карьера пошла в гору.
Увидев всю эту схему «введения члена в Политбюро», даже деревенский участковый поймёт — тут за версту пахнет спецоперацией. А любой посторонний, вклинившийся в эту историю, попадёт неожиданно для себя в самый центр оперативной разработки. С ним станут происходить непонятные истории и необъяснимые чудеса. Пока он не поймёт, что суёт нос не в свой вопрос и не прекратит это делать.
Я вполне допускаю, что именно так МИ-5 мягко вербовали Брилёва. Настоящая вербовка ведь никогда не выглядит вербовкой. Она выглядит как установление дружеских отношений, обмен взаимными услугами и любезностями. Все контрразведки изучают чужих журналистов на предмет связи со спецслужбами. Британцы несомненно в досье на Брилёва оценили его как перспективного и амбициозного кандидата на вербовку, прокачали на предмет связи с КГБ и ФСБ. Ответ их устроил. Брилёв подходил на роль перспективного агента влияния. И началась многоходовая операция. Сколько таких было в тогдашней России в отношении наших ключевых фигур? Думаю тысячи и десятки тысяч. Не до всех могут добраться наши спецслужбы, но все у них так или иначе в оперативных учётах состоят.
Я также вполне допускаю, что наши наблюдали за каждым шагом британской операции, и когда всё было закончено, перевербовали Брилёва, сделав его двойным агентом. Я совершенно уверен, что об этом знают англичане. И это является причиной уверенности Брилёва на экране и в жизни. Ему нечего бояться. Зачем же Брилёв нужен спецслужбам обеих стран, если они всё о нём знают?
Основание может быть лишь одно: Брилёв — это один из каналов передачи нужной информации друг другу. Передаваемой редко, возможно лишь в случае нужды. Информация эта не касается каких-то секретов государственного, политического или военного характера, но вполне может касаться оценок общеполитических перспектив, настроений, зондирования намерений ключевых сред в России и Англии: корреспонденты ТВ — очень информированные люди, а заместители руководителей телеканалов — тем более. Проще говоря — агенты влияния прощупывают сферы друг у друга. И это всех устраивает, потому что двойной агент ещё по Сунь Цзы — самый ценный агент, потому что он реально вхож туда, куда внешние агенты только стараются пробиться. Двойник видит разведку противника изнутри. Дальше — кто кого переиграет.
Я полагаю, что именно этими соображениями вызвана официальная реакция на казус Брилёва. Брилёв останется там, где был и ничего менять в судьбе не будет. Его судьба устраивает оба его государства. Устраивает ли она нас? Ну, знаете, все агенты не являются образцами нравственности, иначе не стали бы агентами. Я знаю одно — будь Брилёв нам действительно опасен, его давно бы уже нейтрализовали. Если вскрывают вражеских нелегалов, то Брилёв всегда был как на ладони.
Всё вышеизложенное вполне может выглядеть как плод фантазии. Но если это так, то все прочие версии выглядят ещё более фантастично. А если так, то все импровизации заранее отрепетированы и волноваться не стоит. Остаётся просто неприятное чувство обычного человека, попавшего в какой-то момент жизни в эпицентр операции спецслужб. Это ощущение, как писал автор детективов Даниил Корецкий в романе как раз на эту тему, — ощущение себя как «Пешки в большой игре». Но такова уж вся большая политика, в которой мы все участвуем, едва включив с утра телевизор.