Государство в государстве: власть имущие сожрут народ, а после — самих себя

Славны российские чиновники! Конкуренцию в хайпожорстве им могут составить разве что актёры, заседающие в ток-шоу, и футболисты, шныряющие по кабакам. Но чиновники всё равно круче, потому что бьют в сами основы российского бытия, словно потешаясь над остальными плебеями. Пир во время чумы — известное выражение, но тут даже не пир, а вакханалия. Будто собрали сирых и голодных, посадили в зрительный зал, а сами уселись на сцене, чтобы на глазах истекающей слюнями публики уплетать за ботоксные щёки лучшие яства.

Два случая, на первый взгляд, не связанные между собой. Из последнего, что называется.

На Сахалине живёт Ольга Розенко, у неё пять детей: три дочки и два сына. Четыре ребёнка рождены в Южно-Сахалинске, а ещё один — в Беларуси. Ольга родила его в Минске, когда гостила у родственников. Зря она это сделала. Потому что именно рождение одного из Розенко за пределами Российской Федерации позволило местным чиновникам утверждать, что Ольгу нельзя считать многодетной матерью, и, соответственно, не дать ей льгот. Зафиксируйте: у женщины пять детей, но она не многодетна.

Так думают сахалинские чиновники, прикрываясь постановлением правительства Сахалинской области №543. Звучит оно следующим образом: «Под многодетными семьями понимаются семьи, проживающие на территории Сахалинской области, воспитывающие четырех и более детей, включая усыновленных, каждый из которых рожден на территории Российской Федерации и проживает в семье». После такого женщинам лучше вообще никуда не выезжать.

Тут и не скажешь сразу, чего у людей, издевающихся над Ольгой Розенко больше — глупости или бессовестности? И что в итоге ждёт многодетную мать, оспаривающую отказ чиновников через суд?

Можно, конечно, сказать, что история Розенко — это танцы на костях русских традиций, где милосердие, сострадание, совесть — основополагающие понятия, но от подобного неизбежно пахнёт архаикой (а над ней нынче любят посмеиваться). Потому — лучше о современности. Матери пятерых детей из региона, который, к слову, не отличается демографической образцовостью, отказывают в статусе многодетной тогда, когда на каждом углу нам рассказывают, насколько важны семейные ценности и как надо их укреплять. Только на словах — одно, а на деле — иное.

Тут же можно вспомнить историю Ольги Журавлёвой — матери-одиночки, воспитывающей двух детей. Суд приговорил её к 120 часам обязательных работ за то, что она, получая пособие по безработице, неофициально подрабатывала уборщицей кафе. Чтобы прокормить детей.

Сколько таких историй в стране? Десятки и сотни. О некоторых мы узнаем — в частности, истории Журавлёвой и Розенко стали известны благодаря Сергею Шаргунову — но другие остаются за кадром, фиксирующемся на очередном политологе, рассусоливающем об Украине, или актёре, отказывающемся от отцовства.

И такое государство в таких проявлениях не просто несправедливо — оно кайфует от собственной несправедливости, бравируя ею как издёвкой. Ведь главный ужас заключается в том, что истории и Журавлёвой, и Розенко в нынешней матрице — не вопиющие случаи, а вполне себе норма бесчеловечного абсурда на местах.

А меж тем — хотя мы ещё не успели забыть депутатшу Веру Ганзю, жаловавшуюся на свою маленькую зарплату в 380 тысяч рублей — блеснула и ещё одна власть имущая. Саратовский министр труда и занятости Наталья Соколова — сытая, холёная дама — заявила, что на 3 тысячи рублей прожить вполне можно. Мало того, ещё и пользу от этого получить. Напомню, что 3 тысячи рублей — это сумма, заложенная на продукты в прожиточном минимуме.

Процитирую Соколову, оно стоит того (то ли Даниил Хармс, то ли Мишель Монтиньяк): «Я могу вам даже составить меню, исходя из тех магазинов, которые я посещаю, со скидками, и вы поймёте, что жить можно! Сбалансированное, но диетическое. Вы станете моложе, красивее и стройнее». В общем, станете как Соколова. Вот только боюсь в магазинах, которые она посещает на 3 тысячи рублей не разгуляешься. И хочется спросить: да, жить можно, но нужно ли, после такого? Успокойтесь, ведь Соколова заключает: «Макарошки стоят всегда одинаково». А нет «макарошек» — ешь картошку.

Соколову вроде как уже уволили. Впрочем, не сомневаюсь, она найдёт себе другое выгодное местечко. Ведь беда даже не в конкретных людях, а в системе, порождающей вот таких Ганзь и Соколовых, системе бесчеловечной и до хруста в костях несправедливой.

Безусловно, чиновники есть разные, но паршивые овцы портят всё стадо, гнилое яблоко в бочке заражает гнилью все остальные. И, глядя на лица наших некоторых власть имущих, на то, что они творят, как-то с трудом верится в нормальное большинство. Как там у Толстого? «Большинство либо воздерживается, либо не может участвовать». Это классик про власть сумасшедших, если что, и отстранённых несумасшедших. Но что считать сегодня безумием? Не стало ли оно нормой?

Ведь страшно глядеть и на тех, кто идёт следом, прёт во власть, как шакалы на падаль. Эти новые лидеры, политики, общественники, коих просеивает и вычленяет система — нет, не все они гнилы, но именно гнилые очень часто добираются до вершин. Если жить среди падальщиков, то надо менять свои вкусы. Или голодать. Так как нынче чувствуют себя многодетные матери, лишённые льгот и вынужденные питаться «макарошками»?

Мы забрели в дремучий лес, из которого, похоже, нет выхода. Волк охотится за Красной шапочкой, внучка доедает бабушку — всё по законам мира, где чтобы выжить, надо сожрать другого, всё согласно теории жизненного пространства. Общество ещё ждёт перемен, но всё больше точит ножи и вилки. Бесчеловечная несправедливая система, пронизывающая все слои общества, ставит сегодня любого перед выбором: либо уничтожай, либо уничтожат тебя; будь либо милосерден, либо беспощаден, но в первом случае ты проиграешь.

И последнее. Критика подобного рода воспринимается власть имущими как антигосударственная. Но фокус заключается в том, что государство — это организация всего общества, а не высших каст, от данного общества отделившегося и дразнящего его роскошью. Однако именно это сегодня произошло: часть людей организовало своё государство в государстве (status in statu), срастив его с общим государством на уровне идеологическом, но не на социально-экономическом или культурном. Такова инфернальная подмена понятий, обрекающая остальных на жалкое существование.

Ведь если что сегодня и дискредитирует российское государство в первую очередь, то это часть зарвавшихся элит, то самое «государство в государстве», подминающее всё под себя в тотальной, воинствующей несправедливости. Тем самым оно обрекает на мрачный конец сначала остальных, чужих, находящихся вне его, а после — своих же. Сатурн пожирает детей, но, не в силах наесться, принимается за себя.