Карпогоры: то у белых, то у красных

Хуже нет, когда живешь во время гражданской войны, да в местности, переходящей с боями из рук в руки. В этом смысле жителям села Карповая Гора — нынешних Карпогор, в 1918—1919 годах не повезло.

Красные наступают.

Интервенты не придавали значения далекой Пинеге, войск хватало только на Двину и железнодорожный фронт. Ошибкой воспользовался командир Котласского района 6-й армии А. И. Геккер, отправивший в верховья Пинеги отборный отряд в 100 штыков под командой бывшего офицера С. Н. Смелкова, его помощника И. Н. Быстрова, придав им А. П. Щенникова — члена губисполкома, «анархиста по духу». Превратив Артемиево-Веркольский монастырь в склад-казарму, отряд пополнился сотнями добровольцев — сторонников советской власти. Первоначально командование ставило задачу не допустить белых с Пинеги на Двину. Но оказалось, что никто туда не рвется — тогда решили захватить Карпогоры, а затем уездный центр Пинегу. Не исключался выход на Двину в Усть-Пинеге и блокирование этой речной дороги.

Впереди отряда бежали рассказы о расстрелах врагов Советской власти, и зажиточные семьи в страхе репрессий. Деревни разделялись на белых и красных — те и другие формировали партизанские отряды. Белые уходили вниз по реке, красные вливались в отряд Смелкова-Щенникова. Вступив в Карпогоры в первый раз в октябре 1918 года разгоряченные предыдущими боями красноармейцы, находящиеся на самообеспечении, реквизировали зажиточных граждан. Еще на Двине А. И. Геккер напутствовал командиров словами: «…у меня ничего нет. …А сколько там богатых монастырей имеется. Они не такие уж скупые, поделятся с вами малость» (1). Но разбитые у Марьиной Горы отступили в Верколу.

Второй раз на Карпову Гору красные пошли в 20-х числах ноября 1918 года: «Дрались безукоризненно, шли в лоб, что и было главным недостатком, лезли на пулеметы… раненых везли на 15−17 подводах. Число убитых достигало до десяти от отдельно взятой деревни».

После боя в Карпогорах стали набирать пополнение — записалось всего четыре человека. Поставили вопрос ребром — «Холостяки должны или записаться в отряд Красной армии или идти к белым, но чтобы соглашателей не было… Красные после упорной схватки в Карпогорах озверели, имущество белых били, растаскивали и только часть отдавали беднякам» (2).

25 ноября красные после разгрома у Марьиной Горы ушли из Карпогор в Верколу. Там сформировали 3-й батальон Красноборского полка, командиром назначили Иосифа Ильича Кудрина — из бедняков Двинского уезда, выслужившегося в Первую мировую в офицеры, и снова бросили на Карпогоры. Село вернули, расстреляли 40 человек, заподозренных в связях с белыми (3). Правительственный комиссар Северной области на Пинеге Д. М. Рогачев: «Когда мы оставили Карпову Гору… в Пинегу хлынул массовый поток беженцев… Эти беженцы, застигнутые внезапно свалившейся бедой, явились в Пинегу в плачевном состоянии: без хлеба, без одежды, без денег» (4).

Белые отправили на Пинегу капитана П. Т. Акутина, офицера «выдающихся способностей», когда «…в город (Пинегу — прим. автора) прибежала толпа вооруженных крестьян-партизан, голодная, неорганизованная, к бою неприспособленная… Акутин сумел… создать там отличные боевые роты» (5).

Красные развернули второй батальон и вернули Карпогоры 5 декабря 1918 года. Красный командир А. П. Никулин: «Сразу же, как только была сформирована и вооружена вторая рота объединенного отряда… выступила из Верколы на Карпогоры, где находились 300 белогвардейцев и взвод американцев. Противник вел в Карпогорах оборонительные работы. Гарнизону активно помогала буржуазия. … На исходе дня группа бойцов из резервного взвода была выслана в обход села. Она вышла из леса в районе больницы и обстреляла дорогу, идущую на Шотову. Тут было большое скопление подвод противника. У врага началась паника, приведшая к бегству из Карпогор на Шотову солдат, семей купцов и чиновников. В ночь на 4-е декабря в деревню Айнову Гору из Верколы подошла первая рота. Теперь вражескому гарнизону противостоял отряд в 500 красноармейцев. 4 декабря вторая рота пошла в наступление. Ее поддерживали артиллеристы. Первая рота обошла село через Кевролу, Немнюгу, Усть-Покшеньгу, держа путь на Марьину Гору, и нанесла удар с тыла. Противник поспешно отступил… Вторая рота взяла Карпогоры. Несколько десятков красноармейцев погибло в этом бою. Противник понес еще большие потери» (6).

Теперь интервенты и белые отступили далеко — к Труфановой Горе, где закрепились. Комендант города Пинеги капитан Хиле: «По телефону капитан Конвей из Труфановой сообщил, что вчера Карпогоры весь день обстреливались противником ружейным, пулеметным, орудийным огнем… Капитан Конвей распорядился американцам отходить, сегодня они прибыли в Труфанову, откуда вечером отступают на Пинегу. Добровольцы (белые — прим. автора) без них держаться не могут. Большевики все население занятой ими местности мобилизуют…» (7). Командир белых на Мезени и Вашке полковник Шапошников: «Сейчас узнал о скачке от Карпогор до Высокой горы. Чем объяснить отход на 60 верст? …Все труды очищения Вашки и Мезени могут свестись к нулю» (8). Марушевский: «Пинежские партизаны, отлично дравшиеся к югу от Пинеги, в это время были покинуты американским отрядом, который без всяких объяснений отступил… предоставив крестьянскую дружину самой себе» (9)

Карпогоры почти на год получили советскую власть. 7−8 ноября состоялся Пинежский чрезвычайный Съезд Советов, на котором обсуждали как жить: «5 Всероссийским съездом советов был принят красный террор. У нас же, по нашему личному усмотрению, было вынесено постановление о расстреле негодных элементов. По постановлениям комитетов бедноты расстреливались… по 18 и даже 20 человек… уездисполком и местные исполкомы считали это правильным… Заморозок в июле убил урожай… Очень часто у деревенской церкви выставлено 10−15 гробов с умершими от испанки. Белогвардейский поп сбежал, а население ждет, когда придет батюшка и отпоет покойника…» (10).

В январе 1919 года в Карпогорах из пинежан развернули второй, 160-й стрелковый полк, Кудрин стал командиром бригады 54-й дивизии РККА, которой противостояли 2 900 штыков белых, в том числе 250 американцев.

Фронт громыхал километрах в 100 севернее Карпогор — возле Почи, Труфановой, Усть-Ежуги и Пильегор. К тому времени взаимная ненависть пинежан, разделенных «классовой борьбой», достигла предела: «…бои настолько были ожесточенные, что пленных, которых было много, не брали… не брали с обоих сторон, ожесточение и даже зверство особенно были велики между родственниками — пинежанами, дравшимися на разных сторонах…» (11). Д. С. Вехорева: «Егора Дмитриевича Ермолина белые в прорубь спустили. Он хотел вылезти, за лед зацепился. Ему пальцы-то топором оттюкнули. Он утонул». Из показаний Злокина: «Матвеева поставили к проруби,… Обреченный просил чтобы его расстреляли, но Кулаков закричал на нас: «Колите!»… Он не был связан, сильно кричал. …Аристов взял кол и стал заталкивать Матвеева под лед. Тот кричал». А. И. Буторина, д. Започье: «Красные едут с Почи верхом на лошадях, на шапках ленты. Людей выгоняют из домов, носятся везде, штыками тычут, вешают и жгут… Мы корову выпустили, а овцы, телята — сгорели. Так и сожгли нас. Отца увели» (12).

В конце марта 1919 года Айронсайд предпринял большое наступление на Пинежском фронте — от деревни Остров к Карпогорам прорывался отряд англичан и белых в 1 300 штыков во главе с полковником Бортоном, но был остановлен у деревни Земцово и отступил.

Красные отступают.

Осенью 1919 года 6-й армии пришлось перебрасывать полки против Деникина и Юденича, и А. А. Самойло, успокоенный отбытием интервентов, посчитал необходимым отозвать бригаду с пинежского фронта: «В начале октября 1919 года снова пришел приказ об отводе 2-й бригады с Пинеги в район Верхней Тоймы» (13). Соображение, что на 90% полки состояли из пинежан, не желающих уходить, не вызывало тревоги.

И. И. Кудрин уже пару раз отбивался от приказа отступать, в этот раз настоять не смог: «В начале ноября 1919 года началась эвакуация тыловых учреждений, … отход частей и подразделений… кулаки и эсеры организовали прямой саботаж эвакуации: крестьян с подводами отправляли в леса, чтобы лишить воинские части подвод… Выехавший в Карпогоры комбриг И. И. Кудрин вместе с комендантом штаба бригады Ивановским созвал в школе собрание крестьян и потребовал предоставить подводы под грузы отходящих частей. …с мест стали выкрикивать: «Уезд разорили, а сейчас бросаете нас. Мы не хотим войны, не хотим драться ни за красных, ни за белых. Не дадим подвод…». На собрании оказалось несколько человек вооруженных. Во главе них стоял Николай Долгих, снятый с должности коменданта Карпогор за мародерство. Долгих и его группа схватили Ивановского, затем двинулись к Кудрину. … Кудрину удалось выбить раму и выскочить на улицу. А с Ивановским бандиты жестоко расправились: в ход были пущены штыки, приклады.

Кудрин вбежал в дом Ивана Немирова, где расположился штаб комендантского управления, связался по телефону с д. Чаколой, поставил в известность… командира полка 481-го полка Смелкова об обстановке в Карпогорах и потребовал выслать роту лыжников-разведчиков, командира артиллерии… с орудием и взвод конных разведчиков.

В Карпогорах было немало людей, преданных советской власти, на которых комбриг Кудрин мог опереться, чтобы немедленно парализовать действия кулацко-эсеровской банды. Но Кудрин почему-то не воспользовался этой возможностью. …работники штаба бригады… не только не были подняты на ноги, но даже оставались в неведении относительно происшествия в школе… Штаб в доме Немирова не охранялся, …когда стемнело, вооруженная группа явилась к штабу. Мятежники увели с собой Кудрина, а потом зверски убили его… Каждый вонзал в труп Кудрина штык и таким образом каждый считался участником убийства Кудрина» (14).

Начальник оперативного отделения штаба бригады В. И. Стирманов: «Кто-то из коноводов сообщил нам, что мятежники захватили Кудрина и куда-то увели… Собралось нас в кобылинском доме больше 10 человек… Оказался у нас пулемет с пулеметчиком… Выставили охрану, сделали разведку… Утром 15 ноября в Карпогоры прибыл отряд т. Смелкова…» (15). Мятежники бежали из Карпогор в Веркольский монастырь. Они захватили в заложники и комиссара бригады Н. Я. Кулакова, командир 481-го полка бросился с отрядом на его освобождение, освобожденный Кулаков помчался в Верколу договариваться с мятежниками об освобождении своей жены. Хаос нарастал.

Потом было отступление бригады, дезертирство местных красноармейцев, саботаж деревень, бой с мятежниками в Верколе, попытка белых с Вашки выйти в тыл, отступление к Шиднеме и Верхней Тойме, аръергардные бои. «Если до начала отступления в двух полках насчитывалось 6,5 тысяч бойцов, после Верколы в рядах отступающих осталось 5,2 тысячи. 1 300 разбрелись по домам или примкнули к белым. В Верхней Тойме недосчитались уже половины личного состава…» (16). Развал красного фронта на Пинеге обернулся захватом белым отрядом капитана Н. П. Орлова Яренска и почти всей территории нынешней республики Коми.

Красные вернулись в Карпогоры позднее падения других фронтов Северной области в феврале 1920 года — главным было взять Архангельск.

Примечания: