Революция 1848 – национализм из бездны

Революция, начавшаяся в Париже под республиканскими лозунгами и превратившаяся в Вене в конституционалистское движение, резко изменилась по мере того, как в нее стали втягиваться разные народы. Противоречия, не решенные монархами, стали исправляться национально-освободительными движениями, и эти поправки не без основания показались многим современникам кошмаром. Разногласия были удивительно знакомыми — между приоритетом права национальности и приоритетом права сохранения статус-кво. Не менее современными были методы преодоления. Это было насилие.

7 апреля император Фердинанд признал правительство графа Батьяни, а 11 апреля ‑ и новое конституционное устройство Венгрии. В Будапеште объявили программу реформ, включавшую в себя отмену всех феодальных привилегий и исключительных прав. В ночь на 18 мая австрийский императорский двор вынужден был оставить охваченную революцией Вену, население которой все активнее требовало политических уступок, и перебраться в Инсбрук, в Тироль, население которого оставалось лояльным короне. Отъезд Фердинанда был полностью одобрен Николаем, русский посол покинул Вену и последовал в Инсбрук.

Нессельроде опасался распада Австрии и, как следствие, создания на ее месте множества независимых государств. В таком случае неизбежно возникала бы проблема Галиции, чего он и император хотели избежать. Впрочем, надежды не покидали русского министра. «Австрия не в первый раз выходит из бездны, — докладывал он 51(27) июня 1848 г. Николаю I. — Возможно, что для единства Австрии имеется больше, чем предполагают, жизненных оснований, таящихся в привычках и исторических традициях, привязывающих к царствующей династии разные нации, объединенные под ее скипетром, в антагонизме их самолюбий, их взаимных интересов, антагонизме, который мешал бы существовать раздельно, без открытой войны, немцу и богемцу, венгру и славянину, если бы только они порвали мирные узы, соединяющие их политически».

Революция, действительно, несла с собой не только переустройство политической системы существовавших государств, но и угрозу войн за изменение политической карты Европы. По германским государствам также прокатилась волна потрясений.

Еще в 1846 г. датский король Христиан VIII объявил о том, что порядок наследования в Дании и объединенных с ней династической унией герцогствах Шлезвиг и Голштейн будет общим. Проблема заключалась в том, что наследник короля был бездетен, а в герцогствах, в отличие от Дании, наследование по женской линии не допускалось. В королевстве такое наследие допускалось с 1660 г. В случае сохранения этой традиции раздельное существование Шлезвиг-Голштейна и королевства осуществилось бы естественным образом. Голштинский сейм обжаловал указ короля в сейме Германского союза, в который входили герцогства, но получил ответ, что сейм уповает на справедливость Христиана VIII. В январе 1848 года он умер, и его преемник Фредерик VII немедленно попытался провести реформу на территориях, принадлежащих его династии.

Это были весьма важные для экономики короны территории. Ежегодно из герцогств (в основном в Англию через Гамбург и Любек) вывозилось до 100 тыс. тонн зернового хлеба, 120−150 тыс. тонн пшеницы и ячменя, и, кроме того, экспортировалась мука, мясо, большое количество скота — 35 тыс. крупного рогатого, 20 тыс. свиней, 12 тыс. лошадей. Общая стоимость вывоза равнялась 16 млн. рейхсталеров. Датская корона не намерена была терять эти земли. По предполагаемой Фредериком реформе герцогство Шлезвиг со смешанным германо-датским населением было отделено от преимущественно немецкого Голштейна и лишено автономии. Это означало почти полное слияние Шлезвига с Данией, что вызвало протесты сторонников немецкой партии в герцогствах, объединенных с датской монархией после смерти Петра III: актом 14(25) июля 1773 г., изданным от имени Великого Князя Павла Петровича, будущего императора Павла I, его права на герцогства были переданы младшей линии Голштейн-Готторпского герцогского дома.

Будучи уверенными в поддержке со стороны Германии, сторонники независимости быстро перешли от протестов к восстанию. В январе 1847 г. полк. Д.А. Милютин опубликовал обзор Германского Союза, в котором, в частности, говорилось: «…Германия, по своему устройству, может действительно служить к охранению мира в Европе: — но только в той мере, сколько она сама может надеяться на собственное внутреннее спокойствие и согласие; нарушение же внутреннего мира в Германии неизбежно повлечет в войну целую Европу, и обратно, всякая война в Европе неизбежно коснется Германии». Через год с небольшим это предсказание начало сбываться.

18 марта 1848 г. сторонники германской партии герцогств потребовали отделения Шлезвига от Дании. 23 марта, еще до того, как Копенгаген рассмотрел эти требования, в Киле было заявлено о создании Временного правительства, на следующее утро его сторонники захватили внезапным ударом стратегически важную крепость Рендсбург. Прусский король немедленно пообещал оказать военную помощь правительству в Киле. Датский — 26 и 27 марта призвал герцогства к спокойствию. Призывы не имели успеха.

Юридически помощь восставшим мог оказать и Германский Союз. Положения о его армии были выработаны в 1842 г. — она должна была состоять из 3 корпусов (австрийского, прусского и сводного из контингентов остальных государств). Всего в армиях Союза числилось в первой линии 303.498 чел. при 592 орудиях, а вместе с резервными и запасными — 645 тыс. чел. при 1290 орудиях. Разумеется, достичь таких цифр было возможно только путем значительной мобилизации усилий государств-членов Союза. Для борьбы с Данией этого, как казалось поначалу, не требовалось. В конце марта 1848 года, по предложению германского союзного сейма, Берлин начал военные действия под предлогом защиты прав немецкого населения датской короны.

Датская армия перед войной состояла из 17 батальонов, 19 эскадронов, 8 батарей и по штатам военного времени насчитывала 24.282 чел. В случае призыва резерва она могла быть увеличена до 30 тыс. чел., а в случае призыва всего мужского населения от 20 до 45 лет — до 50−60 тыс. чел. Учитывая, что на сторону Временного правительства перешли немецкие части герцогств, составлявших приблизительно ¼ датской армии, в начале кампании она имела в строю не более 20 тыс. чел.

В Берлине поначалу планировали ограничиться моральной поддержкой и наблюдением. 26 марта к границе с Голштинией был направлен небольшой наблюдательный корпус — 4 батальона, 6 эскадронов и 1,5 батареи. Вскоре он был усилен, кроме того, 3 апреля Ганновер, Шверин, Ольденбург и Брауншвейг приняли решение собрать 10 тыс. солдат и офицеров для помощи Шлезвиг-Гольштейну. 9 апреля в первом же сражении войска Временного правительства были разбиты, через два дня датчане полностью восстановили контроль над Шлезвигом. В апреле мятежники сумели создать армию из 7.140 рядовых, 374 унтер-офицеров и 114 офицеров. Она имела всего несколько кадровых частей, много воодушевленных национальной идеей добровольцев и слишком мало профессиональных военных и времени для подготовки. После боев под их знаменами осталось 5,5 тыс. чел. Тем не мене, развить свой успех датская армия не успела, хотя вскоре датчанам удалось довести размер своих вооруженных сил до 70 тыс. чел при 144 орудиях.

Против них были направлены 1 прусская дивизия и 1 дивизия Германского Союза. 13 тысяч пруссаков при 22 орудиях и 9 тыс. союзных солдат при 28 орудиях резко изменили расклад сил в пользу немцев. 10 апреля прусские войска перешли границу герцогств и к концу апреля изгнали оттуда датчан, 2 мая они вторглись уже на территорию Ютландии, т. е. собственно в Данию. Германский союзный сейм в ответ на начатую датчанами блокаду немецкого побережья объявил сбор средств на создание флота. На строительство кораблей и обучение команд не было времени, поэтому планировалось купить суда и нанять экипажи для каперских действий. Программа предполагала создание флота из 12 парусных (восьми 60-пушечных и четырех 40-пушечных), 12 паровых (шести колесных и шести винтовых) фрегатов и 100 канонерских лодок. Для этого требовалось 9140 матросов, 10,25 млн талеров единовременно и по 3,62 млн талеров ежегодно. В немецких государствах (включая Австрию) насчитывалось 6 806 судов и 45 тыс. моряков. Большинство из них, разумеется, были моряками торгового флота.

Недостаток кадров и недоверие к существующему небольшому флоту Пруссии привели к тому, что командовать флотом поручили немцу, находившемуся на греческой службе — капитану Карлу-Рудольфу Бромми, немедленно произведенному сеймом в контр-адмиралы. Опасность расширения зоны военных действий была весьма велика. Для решения проблемы Нессельроде первым предложил раздел между Шлезвигом и Данией по национальной границе. Это предложение не было поддержано ни немцами, ни датчанами, и в результате возникла опасность более глубокого проникновения прусских и немецких войск в Данию.

Свои армию и флот мобилизовала Швеция. Стокгольм объявил, что занятие пруссаками Ютландии приведет к тому, что Швеция будет вынуждена вмешаться в войну. В июне в полную готовность для оказания помощи Дании было приведено до 20 тыс. чел. В конфликт косвенно вмешалась и Россия. В мае 1848 года к датским берегам в крейсерство была отправлена 3-я дивизия линейных кораблей Балтийского флота — 6 линейных кораблей, фрегат, пароход и бриг под командованием контр-адмирала И.П. Епанчина. Перед ней была поставлена задача демонстрации русского флага с целью поддержки датчан и недопущения высадки немецкого десанта на датские острова. Эскадра находилась у берегов Дании и Германии 4 месяца и частично действовала совместно со шведской эскадрой. Пребывание русских кораблей в этих водах было весьма сочувственно встречено датской общественностью.

В тяжелые минуты русский адмирал демонстрировал полное спокойствие, обращаясь к Фредерику VII со словами: «Не бойся, король датский, Епанчин с тобой!». В начале августа 3-я дивизия Балтийского флота была замещена 1-й под командованием вице-адмирала А.П. Лазарева — 9 линкоров, 2 фрегата и бриг. Это была существенная помощь флоту Дании, в составе которого насчитывалось 6 линкоров, 8 фрегатов, 4 корвета, 4 брига, 3 шхуны и 3 катера, имевших на борту 1162 орудия.

Что касается флота Германского Союза, то попытка его создания закончилась неудачей. Корабли были куплены и вместе представляли уже определенную силу. Конечно, эта эскадра не могла рисковать сражением с русскими линейными кораблями или датским флотом, однако ее сил вполне хватало для того, чтобы нанести урон датскому торговому и рыболовецкому судоходству, и оказать помощь своей армии: 3 паровых фрегата, 7 паровых корветов, 2 парусных фрегата и 24 гребные канонерские лодки. В конце концов, планы создания германского флота остались на бумаге. Великобритания заявила о том, что не признает новый флаг на море, и, следовательно, будет трактовать экипажи под ним как пиратов. Поведение англичан было логичным — в среднем через Зунд ежегодно проходило 18−19 тыс. торговых судов. Первое место среди них занимали британские. Германский сейм стянул купленные корабли в гавани, а в 1853 г. они были проданы с аукциона в Гамбурге.

В августе 1848 г. Николай I ультимативно потребовал от Пруссии остановить войну с Данией из-за Шлезвиг-Голштейна. Пруссия вынуждена была согласиться. 14(26) августа 1848 г. в гор. Мальме было подписано перемирие сроком на 7 месяцев. 5 сентября немецкие войска начали эвакуацию занятой ими территории. Пруссия и Дания немедленно приступали к переговорам в Лондоне при посредничестве Англии, Франции, России и Швеции. До заключения мира Голштиния оккупировалась прусскими, Шлезвиг — шведскими, а остров Альзен — датскими войсками, герцогства управлялись смешанной датско-прусской комиссией (по 2 представителя от каждой стороны). Прусско-датский конфликт был приостановлен.

Тем временем резко ухудшилось положение в Австрии, правительство которой в 1848 году вынуждено было вести войну не только с революционным движением внутри страны, но и с Сардинией, возглавившей итальянское объединительное движение на севере Апеннин. Численность населения Пьемонта и Сардинии в 1847 г. равнялась 4,65 млн чел., сардинская армия в мирное время равнялась 25.153 чел., в военное, вместе с резервными и запасными, она могла быть увеличена до 80 тыс. Разумеется, что при обычных обстоятельствах и речи не могло быть о войне Сардинии с Австрией, население которой в 1847 г. составило 36,5 млн. чел., а армия мирного времени — 410 тыс. чел. Но обстоятельства были необычными.

Австрийское правительство, по соображениям финансового характера, постоянно сокращало численность своей армии. В 1848 году расходы империи составили 290 млн гульденов, в то время как доходы — всего 150 млн. Революция только усложнила кризис финансов Дунайской монархии. Вена сокращала свои войска и в Северной Италии. В 1831 г. их численность там насчитывала 104.500 чел., в 1833 г. — 75.000 чел., и 49.297 чел. в 1846 г., из которых только 34.000 могли быть использованы в качестве полевой армии. Остальные были разбросаны по гарнизонам. Это были лучшие части империи, однако они не смогли справиться с городскими восстаниями. В двух корпусах австрийской армии, стоявших в Ломбардии и Венеции, было немало итальянцев (19 из 63 батальонов были итальянскими, учитывая списочный состав — до трети солдат было итальянцами). Если учесть те 75 тыс. чел., которые могли вставить в поле сардинцы, то положение австрийцев становилось весьма тяжелым.

Недовольство на севере Италии накапливалось, с сентября 1847 г. особенно напряженным стало положение в Милане. Стычки между горожанами и военными привели к росту жертв среди гражданских, в ответ на что последовала кампания бойкота всего австрийского и товаров, которые обкладывались имперским налогом — сигар, табака, дорогой одежды и т.п. В начале января 1848 г. в городе вновь произошли кровавые стычки, в ходе которых погибли миланцы. 15 января 1848 г. фельдмаршал Иоганн-Иосиф Радецкий счел необходимым обратиться к итальянцам с предупреждением: «Его Величество Император твердо намерен сохранить Ломбардо-Венецианское королевство против всех внешних и внутренних атак», добавив при этом, что его, то есть Радецкого, рука по прежнему твердо держит саблю.

17 марта новости о восстании в Вене пришли в Венецию и в Милан. Началось давно готовившееся восстание, получившее массовую народную поддержку. 22 марта, после четырех дневных уличных боев, Радецкий вынужден был покинуть Милан. Имея 10 тыс. чел., из которых 3 тыс. были итальянцами и только 14 полевых орудий, фельдмаршал предпочел выйти из города и блокировать его. Оставаться в Милане было опасно и потому, что запас боеприпасов и продовольствия был невелик. Армия и сама могла оказаться блокированной. В тот же день австрийцы покинули Венецию. Здесь серьезных столкновений с восставшими не было. Венеция также давно уже была неспокойна. Австрийские власти арестовали руководителей местных либералов, но город не был успокоен. Пришедшие вскоре новости о событиях в Париже и Вене наэлектризовали его. Толпа начала закидывать камнями немецкие части, в ответ те открыли огонь. В городе начала формироваться национальная гвардия.

Здесь восставших поддержали итальянские полки гарнизона. На площади Св. Марка было поднято трехцветное знамя. Губернатор подписал капитуляцию, по условиям которой немецкие части перевозились по морю в Триест, оставляя все тяжелое оружие и арсеналы. Это было серьезное приобретение. Венеция была основным военно-морским портом Австрии, здесь находились 35 верфей, литейные и ремонтные мастерские, канатные фабрики, все запасы австрийского флота.

Ослабленные австрийские гарнизоны под руководством фельдмаршала Радецкого покидали северо-итальянские города, и уходили под защиту «четырехугольника крепостей» — Вероны и Леньяго на р. Адидже и Пескиеры и Мантуи на р. Минчино — главной опоры австрийского военного присутствия на севере Италии. Это движение осложнялось тем, что восставшие разрушали мосты и дороги, и всячески пытались препятствовать войскам. Большое количество итальянских солдат дезертировало из австрийских частей. Временное правительство, образовавшееся в Милане, категорически отказалось от переговоров с австрийским правительством, которые предлагал ему Лондон. Революционный Милан заявил, что независимость итальянских земель должна быть признана Австрией без всяких оговорок и распространяться «на всю австрийскую Италию», в которую революционеры включали и Южный Тироль с его преимущественно германским населением.