Поддержит ли Путин «проект» Эрдогана

Как известно, после неудавшейся попытки переворота в Турции президент России Владимир Путин 17 июля провел телефонный разговор с турецким лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом, в котором обозначил принципиальную линию Москвы на «категорическую недопустимость в жизни государства антиконституционных действий и насилия и выразил своему коллеге соболезнования по поводу человеческих жертв». Напомним, что ранее после получения письма Эрдогана с извинениями в отношении инцидента с российским самолетом, Путин также говорил с ним по телефону. При этом стороны сначала договорились провести личную встречу в сентябре в Китае на полях «большой двадцатки». Затем последовали уточнения: встреча может состояться в конце июля или в начале августа. Теперь после разговора 17 июля пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков более конкретно скорректировал ситуацию. По его словам, «стороны договорились, что эта встреча пройдет в первой декаде августа, будет это в Российской Федерации, но город пока и точная дата уточняются».

Понятно, что переговорная повестка лидеров двух стран после начала нормализации отношений и сейчас после неудавшегося переворота в Турции может, если не измениться, то быть дополненной некоторыми проблемами, связанными с резко меняющейся геополитической ситуацией в регионе. Эту ситуацию необходимо воспринимать как объективный фактор, нуждающийся в серьезном анализе. Однако выявляются и моменты субъективного свойства, которые воспринимаются как элементы тактической интриги, инициированной не только Анкарой. В этой связи обозначим вброшенные в политическое пространство некоторые важные сюжеты, которые не воссоздают всю панораму событий, но помогают более адекватно представить ход событий.

Первый сюжет: в ходе телефонного разговора со своим иранским коллегой Хасаном Рухани президент Эрдоган заявил о готовности сотрудничать с Ираном и Россией для решения региональных проблем. По его словам, «мы настроены на сотрудничество с Ираном и Россией, чтобы рука об руку решать региональные проблемы и значительно усилить наши шаги по возвращению в регион мира и стабильности». В этой связи иранские эксперты подчеркивают, что «идея Эрдогана о новой «тройке» была озвучена в разговоре с президентом Ирана, а не перед лидером России», и усматривают в этом «новый ход — через посредничество иранского президента предложить Кремлю «вечную» дружбу в рамках «тройственного союза». Но для того, чтобы на практике развернуть Турцию в сторону России и Ирана, Эрдогану в первую очередь необходимо «наступить на горло своей песни», изменить политику в отношении Сирии в целом, и в отношении президента Башара Асада.

Не случайно советник верховного лидера ИРИ по внешней политике Али Акбар Велаяти призвал Эрдогана руководствоваться новыми принципами в отношении Сирии, где Турция своим военным вмешательством стремилась к силовому смещению законного правительства во главе с Асадом. Помимо этого, Анкаре предстоит провести трансформацию во взаимоотношениях с Саудовской Аравией и некоторыми другими арабскими странами, что всегда являлось камнем преткновения во взаимоотношениях между Анкарой и Тегераном.

Второй сюжет: министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф, выступая на закрытом заседании Меджлиса, заявил следующее: «Учитывая позицию Саудовской Аравии по последним событиям в Турции, можно сделать вывод о причастности саудовцев к перевороту». В то же время в Тегеране обратили внимание на то, что Эрдоган «практически в одно и то же время разговаривал по телефону с иранским президентом Рухани и саудовским королем Салманом, и Тегерану неизвестно, что именно обсуждал Эрдоган с Эр-Риядом». Более того, если Иран приветствовал процесс нормализации отношений Турции с Россией, то процесс восстановления сотрудничества Анкары с Тель-Авивом у него, мягко говоря, вызывает много вопросов. В этой связи неслучаен и осуществленный информационный «вброс» с серьезным подтекстом.

Издающаяся в Лондоне и в ряде других европейских столиц, в США, а также на Ближнем Востоке международная ежедневная газета на арабском языке «Аш-Шарк аль-Аусат», которая входит в издательско-финансовый холдинг — Саудовскую исследовательскую и маркетинговую группу, и где ведущие позиции в списке ее владельцев занимает семья принца Ахмеда бен Сальмана, «неожиданно» печатает заявление бывшего эмира Катара Хамад бен Халифа аль-Сани, в котором он обвинил Саудовскую Аравию, а также западные страны в сотрудничестве с турецкими военными, которые предприняли попытку военного переворота в Турции. По его словам, «куратором военного переворота от саудовского королевства являлся министр иностранных дел КСА Адель аль-Джубейр».

Еще одним подтверждением причастности саудитов к военному перевороту, как поясняет экс-глава Катара, служит реакция средств массовой информации Саудовской Аравии и ОАЭ на попытку турецкого путча. В частности, телеканалы «Скай Ньюс» и «Аль-Арабия» выступили в поддержку мятежников, а при освещении событий в Турции журналисты этих СМИ сообщали только об успехах путчистов и о том, что Эрдоган «был намерен бежать из страны». Свою лепту на этом направлении внесло и иранское агентство «Фарс» со ссылкой на «некоторые арабские СМИ и дипломатические источники в Анкаре», сообщившее, что Эрдоган якобы получил от России предупреждение о готовящемся военном перевороте за несколько часов до его начала.

В свою очередь бакинский портал Haqqin.az привел даже некоторые детали, согласно которым «Москва сочла возможным начать операцию по защите турецкого лидера с помощью элитного 25-го полка спецназа ГРУ» и, «узнав о планах по защите президента Турции, ЦРУ было вынуждено ускорить планы переворота, но не смогло опередить мероприятия по организации физической защиты турецкого лидера, охране линий связи с правительством, полицией и лояльными СМИ». Пресс-секретарь президента России Песков опроверг эту информацию, заявив, что «не знает, на какие источники ссылается иранское агентство «Фарс». Тем не менее, эта информация стала обрастать самостоятельной политической плотью. С одной стороны, высокопоставленные чиновники в Анкаре заявляют, что национальная разведка Турции проинформировала их о подготовке военного переворота «примерно за пять часов до его начала». С другой — сам Эрдоган в интервью Reuters заявил, что «разведка страны допустила ряд промахов в преддверии мятежа», и эта служба «имеет серьезные пробелы и недоработки, сейчас нет смысла пытаться их скрыть или отрицать».

Третий сюжет: правящая Партия справедливости и развития (ПСР) публично высказала недовольство «недостаточной поддержкой со стороны западных государств по вопросу предотвращения военного переворота в стране». По словам заместителя председателя ПСР Ясина Актая, «Турцию оставили в одиночестве». «Если вы спросите, была ли достаточной поддержка западных стран для Турции в вопросе предотвращения госпереворота, то в этом смысле мы недовольны и серьезно разочарованы, — считает Актай. — Нас разочаровало, что первым делом нас спрашивают, что мы будем делать с путчистами, которых мы только что задержали. Это очень оскорбительно. Это направлено на ослабление борьбы, которую ведет Турция. Это, желание оставить ее в одиночестве. Ведь это была не маленькая агрессия. Целью этой агрессии была вся Турция, поставить Турцию на колени. И в самый разгар войны нас спрашивают, как же мы поступим с врагом? Если бы победили путчисты, то тогда не осталось бы ни прав человека, ни прав животных. Когда они спрашивают о правах путчистов, мы волей-неволей задумываемся, не они ли стоят за этим переворотом. Это означает поддержку мятежников, попытавшихся устроить переворот».

Анкара недоумевает почему Вашингтон не предупредил или не упредил развитие ситуации в Турции по форс-мажорному сценарию. Тут, действительно, есть над чем задуматься. По мнению Лоуренса Уилкерсона, экс-главы аппарата бывшего госсекретаря США Колина Пауэлла, в Турции «либо мы по внутренним каналам советовали воздержаться от этого, что случается время от времени, либо, напротив, сильно этому поспособствовали, либо что-то между». Уилкерсон отметил, что «США давно уже используют перевороты в качестве стандартного политического и военного механизма (пример Украины — С.Т.), чтобы сместить проблемные правительства тех стран, которые враждебны интересам США». Руководство Турции обратилось в США для экстрадиции проживающего в этой стране Фетуллаха Гюлена, который считается основным идеологом переворота. Однако, если судить по многим признакам, Анкара на этом направлении использует больше геополитические технологии в целях решить свои проблемы руками американцев, инициируя дипломатическую войну не только с Вашингтоном, но и ЕС, под прикрытием чего Эрдоган проводит в стране массовую зачистку несогласных или тех, кто в перспективе может такими стать. Не видеть этого трудно.

На наш взгляд, Анкаре вряд ли удастся собрать в Вашингтон убедительный компромат на Гюлена, который отрицает свою причастность к попытке смены власти. Как заявил официальный представитель Госдепартамента Джон Кирби, «публичные заявления о роли США в попытке госпереворота в Турции абсолютно неверны и вредят нашим отношениям». В то же время Турции стали грозить исключением из НАТО, что, кстати, не только лишит турецко-американское партнерство стратегического содержания, но и может стимулировать новое протестное движение в Турции со стороны сформировавшихся за десятилетия турецко-западного альянса определенных политических сил. Другой вариант: Эрдоган и его ближайшие соратники, почувствовав реальную угрозу своей власти, могут пойти на любой геополитический кульбит. В то же время можно согласиться с теми экспертами, которые считают, что после фантомного флирта с Москвой и Тегераном, Эрдоган — в случае получения гарантий со стороны западных партнеров в сохранении власти — «легко может вернуться на исходные проамериканские позиции», оставив всех в дураках.

Четвертый сюжет: в заявленном Эрдоганом треугольнике Анкара-Тегеран-Москва особая роль может отводиться Еревану и Баку. Бросается в глаза хронологическое совпадение попытки переворота в Турции и нынешние внутриполитические потрясения в Армении. Существует ли связь между эти событиями — выяснится позже. Но как ни крути, во время карабахской войны, вспыхнувшей в начале апреля, Турция, заявляя, что «стоит рядом с Азербайджаном», кроме словесной солидарности не предприняла конкретных практических шагов в сторону активизации своих действий на закавказском направлении, что могло бы дестабилизировать ситуацию в масштабах всего региона.

Если Турция действительно стремится тесно сотрудничать в обозначенном треугольнике, то ей необходимо будет пересмотреть свою сирийскую и закавказскую политику с учетом партнерства России с Ираном на сирийском направлении и особых отношений Тегерана и Еревана. Поэтому, когда бакинские эксперты с упоением пишут о том, что «у Армении нет абсолютно никаких рычагов влияния на ее дальнейшее развитие», это — большое заблуждение. Анкара сегодня больше заинтересована в сотрудничестве с Москвой и Тегераном, а не наоборот, она готова приносить жертвы, играя «на чужом поле».

К тому же Россия и Иран вряд ли заинтересованы в формировании на Ближнем Востоке широкого антизападного альянса. В такой ситуации у Еревана открываются более широкие возможности для маневра, тогда как Баку вынужден будет — во всяком случае определенное время — следовать в фарватере либо турецкой политики, либо блоковой политики Москвы, Анкары и Тегерана. Баку придется делать свой выбор, особенно тогда, когда влияние альянса будет проецироваться на такие региональные проблемы, как Сирия, Ирак, Йемен, Ливан, Израиль, ближневосточное урегулирование и, конечно, на перспективы урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Не стоит забывать, что по оценке Американского института предпринимательства (American Enterprise Institute), «Турции грозит территориальный раскол». «Турецкое правительство и дипломаты будут отрицать любую возможность того, что раздел — это возможное будущее республики, а вашингтонские чиновники могут даже публично заявить о том, что подобный сценарий невозможен, однако та ситуация, которая сложилась сегодня в Турецкой Республике, говорит об обратном», — пишут эксперты из США.

Анкара не только поддержала свержение режимов в Египте, Тунисе и Ливии, но и примкнула к натовской антиливийской коалиции. По схожему сценарию действовала и в сирийском вопросе, позиционируя себя в качестве «демократического лидера» в исламском мире. Иран же выступил в роли предводителя религиозного возрождения. В итоге, как пишет турецкая газета Zaman, Анкара «неожиданно для себя столкнулась с новыми вызовами: Иран выступил в качестве заметной геополитической силы на Ближнем Востоке в момент, когда Турция утратила позиции главного исламского модернизатора».

Таким образом, теоретически можно представить как союз Анкары, Москвы и Тегерана будет менять региональную геополитическую картину. Но практическая реализация «проекта» Эрдогана вызывает большие сомнения, поскольку он выстраивается все же на принципах «дружбы» против. В этой ситуации многое будет осуществляться на уровне закулисных маневров, когда станет ясно, как долго и как далеко готова Турция идти «в сторону от Запада». Поэтому полагаем, что на предстоящей встрече президентов России и Турции будут обсуждаться не только вопросы двухсторонних отношений. Если руководство Турции придет к окончательному выводу, что членство ее страны в НАТО грозит политической безопасности страны, состоится, пожалуй, главная политическая сенсация после Второй мировой войны. Но даже если такого не произойдет, Большой Ближний Восток ожидают судьбоносные события, которые могут создать совершенно новую геополитическую картину.