В последние две недели Казахстан охватили девальвационные ожидания, причем охватили неожиданно сильно. Сначала мне казалось, что тревога и настороженность являются нормальными на фоне падения цен на нефть, падение российского рубля к доллару. Через какое-то время тревога и настороженность начали напоминать мне панику, причину которой я не мог обнаружить. Очевидно, что никаких предпосылок даже для девальвации нет, не говоря уже об очередной шоковой корректировке, однако тревога все нарастала.

Последней каплей стала публикация «Дневника денежного рынка» на сайте компании «Халык Финанс», где после описания напряженной ситуации на денежном рынке Казахстана, аналитики повысили свой прогноз курса до 210 тенге за доллар США. «Халык Финанс» — дочерняя структура Народного Банка Казахстана, системообразующего и второго по величине в стране, так что ее прогнозы достаточно авторитетны и весомы. На фоне истерических ожиданий общества по поводу девальвации меня такой публичный прогноз удивил: по моему мнению, он вышел крайне несвоевременно. Я посмотрел в поисковике комментарии авторов по этому вопросу и увидел, что за день или два до этого прогноза в других СМИ авторы никаких подобных тревог не высказывали.

Сам материал опубликовали где-то во второй половине пятницы. В итоге новость расползалась без комментариев весь выходной.

В этой связи у меня появилась версия, что вся истерия вокруг девальвации в Казахстане — есть результат конфликта нынешнего руководства Национального банка с банковским сообществом.

Поясню.

В Казахстане маленькая банковская система: по сути, пять-семь, ну десять максимум человек принимают значимые решения по рынку. Это — «Казкоммерцбанк», БТА (уже присоединенный к «Казкоммерцбанку»), Народный банк, регулятор. Пожалуй, все. Остальные акционеры крупных банков либо не имеют должного «политического» веса на финансовом рынке, несмотря на активы собственно банков, либо им (иностранным акционерам) непонятно или не очень важно участие в казахстанском «междусобойчике». Так что в целом, многие решения принимаются кулуарно, кроме, естественно, случаев, когда кто-то из участников готов или вынужден идти до конца или до публичного конфликта в отстаивании своей позиции.

Нынешний председатель Национального Банка никак в этот круг не вписывается — он не кадровый банкир, не «финансовая каста», что ни для кого секретом не является, и об этом писали все сразу после его назначения. А с февральской девальвацией, так вообще — отношения председателя с верхушкой финансовой элиты вполне могли испортиться. Для февральской шоковой девальвации в Казахстане, по моему мнению, не было никаких оснований. Ослабления тенге ждали, но такая жесткая корректировка была полной неожиданностью. Когда Национальный банк так поступил, он навредил и банкирам. Так что заявления о том, что «я сам ночью узнал», мне кажется, были сделаны не столько для населения, сколько выдвинуты в качестве оправдания для круга банкиров.

Вполне возможно (повторяю, это моя версия происходящего), что последняя девальвационная истерия — это, во многом, продолжение конфликта между участниками рынка и Национальным Банком Казахстана.

Сложилась выгодная и удобная ситуация: председатель объявил о расширении коридора вниз, в сторону укрепления тенге, что само по себе насторожило участников. Здесь уж председатель сам виноват, ведь в феврале он буквально за несколько дней до шокового обвала уверял всех, что девальвации не будет, так что его заявления теперь настораживают сами по себе. А тут еще и цены на нефть падают вместе с рублем (который, как известно, имеет влияние на многие валюты постсоветского пространства).

Если моя версия имеет под собой основания, то создать соответствующие настроения на рынке республики было довольно просто. Нескольким крупным игрокам достаточно сыграть на рынке слаженно: слегка подогреть общественную истерию, подкрепить аналитикой, оказать дополнительное давление на курс (если хотите, «атаковать»), занимая тенге на рынке, что привело к росту ставок на денежном рынке.

Исход партии понятен.

Если вдруг (что маловероятно) девальвация произошла бы, то, во-первых, банки будут в выигрыше, во-вторых, «виноватых» не найдешь (все можно списать на рынок), и в третьих, нынешний председатель Национального Банка больше в финансовой системе не появится.

Если девальвации нет, а понятно, что даже просто по политическим мотивам ее не будет, то это значит, что резервы растрачены, что негативным образом отражается на имидже председателя. А главное, произошла демонстрация того, что лучше дружить и договариваться, ведь финансовый рынок сильно отличается от рынка административно-бюрократического, и в нем есть свои правила, с которыми надо считаться.

Судя по результатам торгов в пятницу, какие-то уроки из ситуации сторонами извлечены и атака завершилась. Поэтому курс, наверняка, будет зафиксирован на месте, вполне при этом возможны незначительные колебания, пока валютные позиции игроков не выровняются после атаки. Потому что если он будет падать, игроки потеряют деньги, а вырасти ему не даст уже Национальный банк, чтобы не создавать условий для новой атаки.

Это, повторяю, всего лишь версия. Но вот насколько она обоснована, мы увидим в самое ближайшее время.