Архимандрит Дорофей (Дбар), председатель "Священной Митрополии Абхазии", докторант Аристотелевского университета в Салониках (Греция), приехал в Абхазию для проведения основных январских праздничных церковных богослужений в Ново-Афонском монастыре. До отъезда о. Дорофея в Грецию с ним пообщался корреспондент ИА REGNUM, которому он рассказал о проблемах Абхазской Церкви.

ИА REGNUM: Отец Дорофей, в январе прошлого года, на встрече с Вселенским Патриархом в его резиденции в Стамбуле вы со своими соратниками вели переговоры по поводу абхазского церковного вопроса. Варфоломей I сказал, что будет делать все возможное, чтобы решить статус Абхазской Православной Церкви. Хотелось бы узнать, что за все это время решилось. Вселенский Патриархат предоставляет автокефалию АПЦ или процесс переговоров все еще продолжается?

Ровно год тому назад состоялась встреча, которую я и многие другие оценили как историческую, потому что впервые за 400 лет абхазское духовенство попало к самому главному иерарху Православной Церкви. В ходе обсуждения мы главным образом говорили о том, что церковная жизнь в Абхазии на сегодняшний день находится в трудном положении. В той встрече Вселенский Патриарх сказал нам, что Константинопольская Церковь как Мать Церквей сделает все возможное, чтобы решить наш церковный вопрос. В связи с этими заявлениями, я считаю, что в Абхазии должны понимать этот исторический шанс, который был нам дан Господом. И чтобы решить церковную проблему Абхазии, мы должны быть едины в этом вопросе. Единым должно быть абхазское духовенство, единым должно быть и мнение нашего народа.

Когда я и другие представители Священной Митрополии вернулись в Абхазию, мы первым делом начали проводить консультации с иереем Виссарионом Аплиа и его сторонниками с тем, чтобы найти какие-то общие положения для выхода из этой ситуации. Вы знаете, было достигнуто очень многое. Мы даже приняли текст документа о намерениях, в котором было сказано о том, что действительно у нас есть такой шанс и что нам нужно вместе собраться, повторно провести Церковно-Народное Собрание с тем, чтобы выразить окончательно мнение всего нашего народа. Потом мы хотели вместе поехать к Вселенскому Патриарху и уже вместе обсудить путь разрешения нашего церковного вопроса. Но, к сожалению, в последний день, когда мы должны были этот документ подписать, разумеется, под влиянием определенных сил и по вине о. Виссариона, его подписание было сорвано.

Одновременно с нашими усилиями, Вселенская Патриархия тоже проводила свою работу по изучению проблемы АПЦ. Представители Константинопольской Церкви ездили в Тбилиси и выясняли, какова ситуация, потому что тема Абхазской Церкви им была незнакома. Напомню, что все Поместные Православные Церкви, включая и Русскую, территорию Абхазии признают частью ГПЦ. Я как прямой участник всех этих процессов могу сказать, что было несколько важнейших встреч в течение прошлого года. И мы обсуждали разные вариации решения данного вопроса. Вселенская Патриархия с самого начала не ожидала, что на абхазском церковном вопросе могло оказаться столько интересов, наша страна, казалось бы, небольшая, православное население тоже не самое многочисленное, поэтому и решение этого вопроса будет несложным. Но, тем не менее, все оказалось гораздо труднее.

Самое большее, что было достигнуто в плане выхода из ситуации - это приезд представителей Грузинской Церкви в Стамбул. Чтобы вы понимали ситуацию, отмечу, что грузинская сторона категорически против любых встреч с нами при участии Вселенской Патриархии. Она приемлет для себя только диалог, то есть она считает, что абхазский церковный вопрос - это ее внутренняя проблема. Что касается нас, мы изначально понимали, что нет смысла тет-а-тет вести переговоры с представителями Грузинской Церкви, потому что они свои позиции не изменят, и мы не изменим. Соответственно, для чего встречаться? Мы хотели, чтобы третья сторона в лице Вселенской Патриархии выслушала наши позиции, их позиции и сделала из этого свои выводы. Поскольку грузинская сторона знает, что ее позиции очень слабы, поэтому она все время отказывается от таких встреч и ищет какие-то оправдания, чтобы не состоялись подобные встречи.

Но основное препятствие, которое затягивает решение абхазского церковного вопроса - это отсутствие единства внутри абхазского духовенства. Сторона о. Виссариона Аплиа считает, что Вселенский Патриархат - это не наш путь. Решение этого вопроса они считают возможным только через Москву. Это мы слышали уже 20 лет. Но я знаю, что через Московскую Патриархию этот вопрос никогда не решится.

Понимаете, есть судьбоносные вопросы в жизни нашего народа, в которых мы должны быть едиными. Ясное дело, что у нас могут быть разные видения, какие-то нюансы нас могут не устраивать, но, в общем, сама идея, что нам нужна своя Церковь, я думаю, не должна обсуждаться.

ИА REGNUM: Если Вселенский Патриархат вас поддерживает, а со временем, допустим, абхазское общество и духовенство тоже будут едиными в решении церковного вопроса, то опишите, какой будет автокефальная АПЦ?

Прежде чем ответить на этот вопрос, я хочу, чтобы вы не путали терминологию по отношению к АПЦ. Речь не идет об автокефалии. У нас на сегодняшний день нет Церкви. То есть, у нас нет того, что признали бы, или того, чему давать автокефалию, т.е. независимость. Другое дело, например, бывшая Югославская Республика Македония, Украина, Молдавия, Черногория, у них есть Церкви. Вы знаете, когда мы говорим, есть Церковь - это означает, что есть и епископ на данной территории. У нас нет Церкви, потому что нет епископа. Поэтому с самого начала речь шла о воссоздании Церкви в Абхазии. А не об автокефалии. Как только в Абхазии появится епископ, здесь начнется нормальная церковная жизнь, откроется большинство храмов, которые закрыты на сегодняшний день, появятся священники. Таким образом, образуя Абхазскую Церковь, мы естественным образом будем расти и в любое время можем стать автокефальной, независимой Церковью.

Но независимость Абхазской Церкви нам нужна не для того, чтобы ею гордиться или дополнить независимость нашего государства, а для того, чтобы нам не мешали возрождать церковную жизнь в том направлении, в котором нам хотелось бы. Вот, например, с 13 по 14 января в Абхазии отмечают праздник "Ажьырныхва", который с особым благоговением и уважением отмечают все абхазы. Многие этнографы считают, что этот праздник языческого происхождения, я лично так не думаю. Я считаю, что этот праздник исключительно христианского происхождения, в который наш народ внес свои абхазские элементы. И вот это сочетание христианства с абхазскими элементами - самая важная составляющая в развитии нашей будущей Церкви для приобщения к ней нашего народа. Если на все это мы будем вешать ярлык язычества, чуждаясь этого, как делало русское духовенство в 19 веке, у нас ничего не получится. Я не хочу этим привлечь абхазский народ к Церкви. Я просто хочу, чтобы абхазский народ, зная свои традиции, относился к ним с уважением. Я считаю, что наличие этих традиций в нашей жизни приближают к Богу. Если мы сравним празднование старого Нового года в абхазской вариации и нового года, который празднуется с 31 декабря на 1 января, то мы увидим с вами, что "обычный" Новый год как раз и является языческим. Потому что в нем нет ничего содержательного, песни и пляски, безумное кушанье и алкогольное питье оставляют после себя только негативное. Чтобы элементы нашей традиции снова возродить, дать им новое дыхание, должное и нужное направление, для этого нам нужно быть независимой Абхазской Церковью. А без независимости нам никто этого не позволит сделать.

ИА REGNUM: Понятно. Для рукоположения абхазского епископа вы, получается, надеетесь только на Вселенскую Патриархию?

Появление абхазского епископа напрямую связано с Вселенской Патриархией. Мы выбрали именно этот путь, потому что мы 20 лет смотрели на Московскую Патриархию, где нам все время твердили, что этот вопрос решается. Мы все учились там, мы благодарны за все РПЦ, но в какой-то момент мы поняли, что нас "водили за нос". Сегодня мы понимаем, что Московская Патриархия в силу существующих церковно-правовых отношений внутри православного сообщества не может рукоположить для Абхазии епископа. Той части абхазского духовенства, которая считает, что мы через Москву можем решить этот вопрос, я говорю - пожалуйста. Но понимаю, что этого не может быть. А грузинская сторона никогда не рукоположит абхазского епископа, это она сделает только в том случае, если мы согласимся быть автономной церковью в составе ГПЦ. Поэтому, не имея другого выхода, мы выбрали путь через Вселенскую Патриархию.

Хотелось отметить еще одну проблему, которая у нас возникает из-за того, что у нас нет своего епископа. У нас сегодня есть много ребят, которые готовы к тому, чтобы быть рукоположенными в священники. Наверняка и у отца Виссариона Аплиа тоже есть такие люди. Но мы не можем этого сделать, потому что никто из нас не епископ. Например, недавно умер священник Лыхненского храма, так некому там служить. Отец Виссарион ездит и в Сухум и в Лыхны, а все потому, что нельзя рукоположить нового священника. Вот в чем вся наша проблема.

Мне иногда говорят: "Отец Дорофей, вы же учились в Москве, и вас рукополагала РПЦ. Как вы можете так говорить? Ведь это тоже помощь?" Да, это была помощь, никто не отрицает. Но Грузинская Церковь стала предъявлять свои претензии и меня отозвали, а сейчас еще и запретили (в служении). Вопрос не только в том, что нам нужны священники, еще в том, что нам не нужны священники, которые где-то в мире были рукоположены, потому что их в любой момент могут отозвать. А что нам нужно: вот нет священника в Лыхнынском храме, приезжает туда абхазский епископ и в присутствии народа рукополагает его. Потому что и народ должен участвовать в выборе своего священника, народ должен знать, что вот этот священник становится их пастырем.

ИА REGNUM: Со стороны РПЦ вы не чувствуете никакой поддержки?

Речь не идет о поддержке, речь идет о колоссальном давлении. Во-первых, после Церковно-Народного Собрания в Новом Афоне меня и отца Андрея (Ампар) запретили в священнослужении на год. Через год, когда мы не раскаялись, как они говорят, нас запретили еще на 3 года. Я спрашиваю. Скажите, где логика?! При такой катастрофической нехватке священников, запрещаете нас, священнослужителей абхазцев! Нас по пальцам пересчитать! Таким образом, я вижу, что намерения у РПЦ другие. Ведь эта не помощь. Второе, в силу своей учебы в Греции, я постоянно нахожусь на территории одной из греческих митрополий. И вы знаете, в адрес моего митрополита, у которого я нахожусь, в адрес главы Греческой Церкви, в адрес Вселенского Патриархата постоянно приходят письма, где говорится, что я такой плохой, что я раскольник и т. д. В одном из документов даже прямо сказано, что иеромонах Дорофей (Дбар), клирик РПЦ, осуществляет раскольническую деятельность в Абхазии, на канонической территории ГПЦ. Если бы РПЦ просто изъявило бы желание помочь нам, мы бы быстро решили наш вопрос. Более того, могу вам открыто сказать, что когда мы начали решать статус будущей АПЦ через Вселенскую Патриархию, выяснилось, что ГПЦ и РПЦ - самые большие союзники. Они вместе сегодня действуют против нас во всех направлениях.

К сожалению, то, что произошло в политическом плане - признание Россией и ее помощь - этого в церковном отношении не произошло и не произойдет. По той причине, что если маленькая Абхазия добьется разрешения своей церковной проблемы, то на очередь могут встать много больших и маленьких Церквей, которые сегодня находятся в составе РПЦ, но эти Церкви расположены после развала СССР во вновь образовавшихся странах. Это Украина, Белоруссия, Молдавия и т.д.

ИА REGNUM: Отец Дорофей, вы сказали, что ГПЦ и РПЦ - самые большие союзники. Что вы конкретно имеете в виду?

В июне 2011 года состоялась встреча в Москве с Митрополитом Илларионом, председателем Отдела внешних церковных связей РПЦ. На этой встрече присутствовали я и отец Андрей. И когда я задал вопрос о том, готовы ли они решить абхазский церковный вопрос и как они его собираются решить, он мне сказал, что у них есть идея так называемой "двойной юрисдикции". То есть Абхазия в церковном отношении будет всегда находиться де-юре в составе Грузинской Церкви. Но временно будет отдана в административное управление РПЦ. И тогда я им сказал о том, что, когда вы, представители РПЦ, договариваетесь с ГПЦ, не забывайте, по крайней мере, что существуем и мы, абхазская сторона, которая на ваши договоры не будет согласна. Грузинская сторона тоже никогда не пойдет ни на какие уступки. Через месяц идея "двойной юрисдикции" была обсуждена на встрече Русского Патриарха с Грузинским Патриархом в Киеве. Но она не получила какого-то дальнейшего развития. РПЦ и ГПЦ продолжают вести тайные переговоры. А что значат тайные переговоры? Имеется в виду, что они никогда не приглашают нас, ни представителей Священной Митрополии Абхазии, ни представителей Сухумо-Пицундской епархии, на обсуждение абхазского церковного вопроса. Получается, что они без нас решают судьбу Православной Церкви в Абхазии. Такое возможно?

ИА REGNUM: Хорошо. Тогда такой вопрос. Может ли измениться отношение Московского Патриархата к АПЦ? В каком случае это может произойти?

Это может произойти только в том случае, если во Вселенской Патриархии рукоположат епископа для Абхазии. Поскольку после этого абхазский епископ становится абсолютно легитимным, и его будут обязаны признавать все епископы других Православных Церквей, в том числе и Русской Церкви. Другое дело, если кто-то не будет общаться с абхазским епископом по каким-то личным мотивам. Это уже личные отношения, но не церковно-правовые.

ИА REGNUM: Существует ли какой-либо диалог с ГПЦ?

C представителями ГПЦ у нас нет никаких диалогов. Я уже говорил, что это не имеет смысла. Другое дело, если они хотят нормальные отношения, то на трехсторонние переговоры с участием Вселенской Патриархии мы согласны. Но пока я вижу одно: грузинские иерархи сильно привязаны к грузинским политикам. Вы знаете, я думаю, для нашего времени свидетельство о Христе заключается в том, чтобы иметь мужество, ради веры и Церкви, хотя бы иногда говорить "нет" своим политикам и чиновникам. Если бы иерархи Грузинской Церкви нашли бы в себе христианское мужество сказать грузинским властям, что абхазам надо дать возможность иметь свою Церковь, мы уже многое решили бы. Но они знают: если они это скажут, то у них будут определенные проблемы, их лишат каких-то льгот, прав, возможностей. То же самое происходит и с Московской Патриархией, и с о. Виссарионом. Я не хочу быть голословным, но у нас было достаточно мужества сказать нашей власти "нет", когда то, что они предлагали, не соответствовало интересам Церкви Христовой в Абхазии. Вот в чем свидетельство (мученичество) о Христе для современного священника и епископа. А если мы на все будем говорить "да", в конечном итоге мы рядом с собой будем иметь политиков и чиновников, будем иметь благо, но напротив нас будет стоять огромная масса народа, которая нас вместе с политиками "снесет", как это уже было в 1917 году. Зачем это повторять?

Другое дело - социальные сети, например Фейсбук. Я не против общения с грузинами. Потому что, во-первых, в ходе этих диалогов я сам начинаю понимать, как эти люди думают - не политики, не церковные иерархи, а простые люди. Во-вторых, и они начинают что-то понимать, поскольку у них совершенно нет информации по абхазскому церковному вопросу. Хочу отметить, что на сегодняшний день есть маленький круг людей, в том числе и богословов и отдельных политиков Грузии, которые считают, что действительно единственное решение абхазского церковного вопроса возможно через Вселенскую Патриархию. И это радует. Хотя они не способны изменить ситуацию.

ИА REGNUM: Как на данное время складываются отношения с другой частью абхазского духовенства, с Сухумо-Пицундской епархией во главе с о. Виссарионом Аплиа. Пытаетесь ли вы наладить с ними контакты?

Священная Митрополия Абхазии прилагает и будет прилагать все усилия для того, чтобы мы с ними пришли к единому мнению. Потому что у нас одна цель. Просто эта сторона видит решение церковной проблемы через РПЦ, а мы - через Вселенскую Патриархию. Если они нас убедят в том, что решение церковного вопроса возможно только через Московского Патриарха и отец Виссарион будет епископом, то я готов подчинится.

ИА REGNUM: А власти Абхазии кого больше поддерживают в решении абхазской церковной проблемы?

У власти всегда очень интересная позиция. Она говорит - обоюдная дистанция, мы не вмешиваемся в церковный вопрос. Лично я за то, чтобы государственная власть не вмешивалось в церковную жизнь. Но при этом, считаю, что государство должно содействовать разрешению церковного конфликта в Абхазии, потому что это касается не только интересов церковников, но и интересов всего нашего народа. Власти Абхазии говорят, мы не вмешиваемся в церковные дела, но при этом, когда у нас в Новом Афоне проходит богослужение в честь Рождества Христова или какого-то другого церковного праздника, почему-то государственный телеканал освещает только службу в Сухумском кафедральном соборе.

ИА REGNUM: А простой народ?

Вы знаете, я могу сказать, что у нас, в Новоафонском монастыре, на Рождество было очень большое количество людей. Обычно до конца Литургии основная часть народа расходилась, в в этом году причастилось около 200 человек. Это очень важно для меня. Часто на встречах с представителями поместных Православных церквей я объясняю, что независимость Абхазской Церкви нужна не только духовенству, но, прежде всего, нашему народу. Это действительно так.

Но я хочу отметить, что из народа очень легко можно сделать врага. Вы помните Евангельский сюжет, связанный с входом Господа в Иерусалим? Сначала народ приветствовал Христа как царя. Затем тот же народ буквально через несколько дней с подачи "первосвященников", требовал распять Его. То есть, я понимаю, что мнение народа можно легко изменить, тем более, когда им постоянно говорят, что отец Дорофей и отец Андрей - раскольники. Однако главная вина лежит не на народе. В абхазском церковном вопросе судьбоносным должно быть решение элит нашего общества, то есть той части, которая всегда играла важную роль. Мы же знаем, какова была роль абхазской интеллигенции во время национально-освободительного движения в Абхазии во второй половине 20 века. Эту роль никто другой не мог выполнить. Именно интеллигенция конкретизировала, каковыми должны были быть будущие интересы Абхазии, и доводила их до народа, и масса уже поддерживала эти идеи. То же самое и в нашей ситуации. Мы не будем правы, если будем говорить, что мы рассчитываем только на народ. Мы должны понимать, что есть группа людей, которая должна целенаправленно и упорно идти к воссозданию Абхазской Церкви. Это группа должна разъяснять свои действия церковному народу. Потому что народ не всегда может знать все тонкости церковных правил и норм, им нужно объяснить. Мы обычно это делаем через свою газету "Христианская Абхазия". Тем не менее, хочу отметить, что во время Церковно-Народного Собрания, извините, что я так говорю, но при трусости большинства абхазского духовенства наш народ проявил большое мужество. И то, что мы сегодня имеем возможность обсуждения с Вселенской Патриархией перспектив становления и развития Православной Церкви в Абхазии, это благодаря тому, что 15 мая народ пришел в Новый Афон на Церковно-Народное Собрание.

ИА REGNUM: Когда планируется очередной визит к Вселенскому Патриарху? Какие вопросы вы намерены обсуждать с ним?

Все что я могу вам сказать, это то, что на днях состоялся визит в Тбилиси Вселенского и Сербского Патриархов, а также представителей всех других Поместных Церквей, в том числе и РПЦ. Российскую церковную делегацию возглавил митрополит Илларион. Их поездки были связаны с юбилейными торжествами, которые проходили там. Тем не менее, насколько мне известно, там абхазский церковный вопрос все-таки был затронут.

В случае если ГПЦ в союзе с РПЦ удастся переубедить Вселенскую Патриархию в невозможности решения абхазского церковного вопроса, мы будем искать другие варианты. Они есть. Пока, слава Богу, до этого не доходит. Посмотрим, что будет. Я думаю, после этого визита у Вселенского Патриарха вырисовалась полноценная картина о том, на что готова Грузинская Церковь.

ИА REGNUM: Отец Дорофей, спасибо, что нашли время ответить на наши вопросы.