Турецкие власти заявили о намерении внести кардинальные изменения в стратегию национальной безопасности - "Красную книгу" - исключив из нее в качестве основных внешних угроз четыре страны - Россию, Грецию, Иран и Ирак. Как правило, этот документ ежегодно разрабатывается специальной рабочей группой, состоящей из представителей правительства, национальной разведывательной организации (МИТ), генерального штаба и секретариата СНБ. Однако в этом году предложенная редакция "Красной книги" не была в первом рассмотрении утверждена СНБ. Его члены потребовали дополнительного времени для более детального изучения документа.

Чтобы оценить характер вспыхнувших дискуссий, достаточно вспомнить вариант, утвержденный, например, в 2005 году, когда Турция начала переговоры с ЕС о вступлении в эту организацию. В этой связи газета Millyet напоминает, что тогда в качестве основной внутренней угрозы для страны рассматривались такие факторы, как "исламский радикализм, сепаратизм и деятельность левацких группировок". Главной внешней угрозой для страны обозначался международный терроризм, причем именно в этом контексте упоминалась и иранская ядерная программа. Однако сейчас обозначились определенные нюансы. Первый: власти специально подчеркивают, что новую редакцию "Красной книги" готовят не военные, а представители гражданской администрации, МВД, Национальной разведывательной организации (МИТ). Второй нюанс: турецкий генералитет и правящая Партия справедливости и развития (ПСР) продолжают придерживаться разных взглядов на роль и место ислама в жизни общества, а также на методы борьбы с этническим национализмом. Поэтому можно смело предполагать, что продление срока изучения "Красной книги" носит не случайный характер. Скорее всего, исполненный на 25 страничках документ появится только после референдума 12 сентября по поправкам в Конституцию страны. Поэтому сообщения в печати о главных положениях "Красной книги" можно оценивать как сознательно допущенную, демонстративную, приуроченную к определенным событиям утечку информации.

Тут не все однозначно. По одной версии, в новой редакции в качестве основных внутренних угроз квалифицируются сепаратизм и исламский радикализм. По другой, термин "исламский радикализм" будет изъят из текста. Определенная ясность существует только при определении внешних угроз Турции. Греция, например, уже не рассматривается в качестве источника внешней угрозы, хотя редакторы "Красной книги", как уточняют турецкие СМИ, сочли необходимым поместить ремарку о том, что попытка Греции увеличить ширину зоны территориальных вод в Эгейском море до 12 миль может стать casus belli. Можно указать также на то, что создание в Северном Ираке независимого курдского государства уже не рассматривается как casus belli. Это - чрезвычайно важная позиция, поскольку ранее сообщалось об активизации политики Турции в Иракском Курдистане в связи с выводом из Ирака американских боевых частей.

Но особое значение приобретает определение России в качестве "потенциального партнера", хотя фактически партнерство между двумя странами существует уже давно. Отметим и некоторые другие особенности момента. Сообщение по созданию новой редакции "Красной книги" появилось после визита президента Турции Абдуллы Гюля в Азербайджан, где было подписано соглашение о стратегическом партнерстве. Но при этом глава Турции официально заявил в Баку, что Россия и Турция не выступают в качестве геополитических конкурентов. А после государственного визита президента РФ Дмитрия Медведева в Армению, когда было подписано соглашение о продлении сроков аренды базы в Гюмри, Турция сразу заявила, что не усматривает для себя в этом угрозу.

Еще один нюанс: главные векторы внешней политики страны были обозначены накануне визита делегации МИД Турции во главе с Феридуном Синирлиоглу в США, где, по сообщению турецкой газеты Radikal, будут обсуждаться отношения с США, ядерная проблема Ирана (но в ситуации, когда Россия уже осуществила пуск АЭС в Бушере), отношения с Израилем, ситуация на Ближнем Востоке и, возможно, в Закавказье. Таким образом, Турция пытается найти новый баланс между стратегическим сближением с Россией и США и ЕС.

Как пишет в этой связи Foreign Affairs (США), после распада Советского Союза Соединенные Штаты и их союзники по Североатлантическому альянсу создали новый мировой порядок, при котором заметно упала геополитическая роль Турции на Ближнем Востоке. Страна оказалась перед выбором - быть продолжением Европы в Азии - в случае вступления в ЕС, или привыкать к роли Азии в Европе. Похоже, что первый вариант переносится на очень отдаленную перспективу, хотя Анкара и Брюссель не устают делать по этому поводу обнадеживающие заявления. Второй вариант - становится для Турции объективной реальностью. Более того, прежний противник по "холодной войне" - Россия фактически превращается в главного и ведущего регионального партнера. Как предполагает Foreign Affairs, нельзя исключать того, что в случае расширения сотрудничества между Россией и НАТО, Турция станет первым государством блока, которое пойдет на тесное военно-политическое сотрудничество с Россией. Так что Анкара сейчас тщательно просчитывает возможные сценарии будущего развития событий.

1. Альянс Турция-Россия вдохнет новую жизнь в региональные торгово-экономические отношения, превратив Турцию в более сильного геополитического игрока на Ближнем Востоке, в котором остро будут нуждаться США и ЕС. Это - в будущем. Сейчас уход Вашингтона из Ирака может привести к тому, что образовавшийся вакуум придется заполнять турецко-российским альянсом. Но при этом Турция не рискует испортить свои трансатлантические связи. Кстати, в Анкаре обратили внимание на смену дипломатических ветров в Вашингтоне, когда Белый Дом спокойно отнесся к пуску АЭС в Иране. Как пишет в этой связи Forbes (США), похоже, что в Белом Доме более внимательно стали прислушиваться к мнению Турции, которая считает преувеличенной опасность ядерного Ирана. Поэтому не исключено, что в Вашингтоне может взять верх точка зрения, что иранский кризис - это, прежде всего, проблема, связанная с Израилем. Согласно этой версии, Тегеран, получивший АЭС, теперь может изменить свою внешнеполитическую риторику и вместе с Турцией активизировать мирные посреднические миссии в Сирии и Ливане.

2. Расширение сотрудничества между Турцией и Россией будет означать укрепление коллективной безопасности в Закавказье посредством процессов экономической интеграции, которые могут охватить Россию, Турцию, Иран, Армению и Азербайджан. Именно это в будущем может оказать умиротворяющее воздействие и на урегулирование карабахского конфликта. В этой связи более реальным становится сценарий не появления в Азербайджане турецких военных баз, а размораживания отношений Турции с Арменией. В этой связи лидерам Азербайджана рано или поздно придется начинать готовить почву для нового дискурса отношений с Арменией в целом, и по карабахскому урегулированию, в частности. Кстати, такие признаки уже налицо. Бакинский политолог Мубариз Ахмедоглу обратил внимание на предложение России начать трехстороннее экономическое сотрудничество - Россия-Армения-Азербайджан, а президент Армении Серж Саргсян в интервью BBC говорил о возможности размещения в Армении азербайджанских инвестиций. Причем, по мнению Мубариза Ахмедоглу, трехстороннее сотрудничество следовало бы начинать с открытия железной дороги Баку-Нахичевань-Ереван. Пожелай Россия или Турция использовать практику силового поведения по отношению к закавказским партнерам, события в этом регионе мира развивались бы иначе.

3. Турецко-российский альянс не обязательно должен спровоцировать кризис в отношениях Анкары и Москвы с Вашингтоном. В США администрация Обамы пытается "перезагрузить" отношения с Москвой. Этот сценарий вполне вписывается в предложение Москвы о Договоре о европейской безопасности, которая способная охватить, помимо России, Азербайджан (Габалинская РЛС), Армению (база в Гюмри), Турцию (в случае размещения там элементов американской системы ПРО). Так появляется дополнительный положительный эффект, выходящий далеко за пределы региона Ближнего Востока.

Конечно, такие построения носят в некотором смысле гипотетический характер. Но для их практической реализации складываются благоприятные условия. Москва и Анкара отвечают взаимностью на разные предложения, имеют общие политические подходы в решении проблем глобальной и региональной безопасности. Другое дело, что сторонам придется приспосабливаться к более сложному стратегическому ландшафту, в котором принцип коалиции станет жизненно необходимы для своевременных действий. Но другого сейчас уже не дано.