С первой частью статьи Юрия Баранчика, посвящённой арестам руководителей белорусской гражданской кампании "Говори правду", можно ознакомиться здесь

От колхозно-кулацкого мировоззрения к бытовому национализму

В этом плане мы сталкиваемся с очень интересной вещью, которая до сих пор не проанализирована белорусским экспертным сообществом. Можно даже сказать, что на эту тему наложено определенное табу, хотя это один из тех вопросов, с которых надо было начинать, говоря о белорусской идеологии, белорусской государственности, определяя, кто мы, что мы и куда мы хотим идти.

Как ни покажется парадоксальным, если разобраться в глубинной идеологии и нынешней белорусской власти, и прозападной оппозиции, то по большому счету станет ясно, что они, хоть и воюют друг с другом, на самом деле − близнецы-братья. Это сельские жители, которые вышли из провинциальной глубинки и так и не смогли ассимилироваться в большом городе, городской культуре, почему и боятся всего нового, сильного, яркого, большого. Из-за чего делают из города большую деревню, бессознательно хотят закрыть свой очень маленький мирок (от сих и до сих) и с опаской смотрят на окружающий мир.

По сути, у них один комплекс - забитых провинциальных людишек, которым и в деревне уже жить не хочется, но и в городе еще боязно. Так сказать, горожане в первом поколении. Кто такая нынешняя оппозиция и ее культурная составляющая? Это те люди, которые не смогли себе сделать карьеру в советской империи, не стали известными всему СССР, как Мулявин, Быков, Лученок, Савицкий и т.д.

Их максимум был - стать провинциальными лидерами, на местечковом уровне петь песни, писать "романы" и управлять - заводом, колхозом, районом, областью. И что произошло, когда Союз распался? Власть оказалась в их руках, теперь они получили ту страну, размеру которой соответствовали. И они ее терять не хотят, потому что в этом случае снова станут вторичными, провинциальными и никому не интересными. Вот психологическая подоплека что власти, что оппозиции.

Только если нынешнее руководство страны укрепляет режим личной власти, то белорусские националисты подходят к этому вопросу, в отличие от сельских коммунистов и бывших советских сельских чиновников (которые и составляют основу нынешнего государственного аппарата), как сельские интеллигенты (как охарактеризовал однажды Александра Милинкевича его "пиарщик" (увольнять таких пиарщиков надо), его имидж - "это имидж сельского учителя"), которые обладают хоть малейшими зачатками гуманитарного знания и исторической памятью. Они собираются идеологически отрезать белорусов от мира, прежде всего, от России, которая и есть для белорусов - "мир" - Русский мир, и ни в коем случае их туда не пускать. Причина понятна - грамотный, образованный народ выберет себе других руководителей, которые будут соответствовать их представлениям. И, несомненно, в этом случае это будет выбор города.

То, что белорусские националисты цепляются, по сути, за мертвый язык, несуществующую историю и мертвую культуру - это признак того, что их идеология - это идеология некрофилии, прошлого, тления, исторических и идеологических химер, за которые они готовы задушить живую ткань еще теплящейся в белорусском народе жизни, но только не дать ему свободно дышать, свободно говорить и слышать правду. Потому что в этом случае белорусский народ отмахнется от их идеологических химер, и они станут никому не нужными занудными провинциальными идиотами (в том смысле, в котором употреблял это слово Достоевский), на которых показывают пальцами и тихо смеются, чтобы не обидеть.

Поэтому хотелось бы спросить "спадара" Трусова - как ему на одной исторической лавке с г-ном сенатором-"писателем" Чергинцом - не "сорамна"? "Мову" не забыл еще? В чем-чем, однако, "спадару" Зайцеву, пардон, Трусову (заяц по-белорусски трус - ИА REGNUM Новости), не откажешь, так это в чувстве обоняния: чужие деньги, тем более напечатанные, как он говорит, на Московском монетном дворе, он чует за версту. До сих пор чувствует запах крови, которой Муравьев "залил всю Беларусь"... Острое политическое обоняние, что сказать, на уровне самого г-на Чергинца.

Поэтому начало - говорить правду - положено. Говорить правду - сильный ход. Против этого не попрешь. Но это только начало. Необходимо и дальше идти нестандартно, опираясь на базовые потребности белорусского общества. Тогда невидимая битва за народ будет выиграна. Путь власти уже очевиден - начали с ареста компьютеров и оргтехники, закончат арестами за подпольную литературу, самиздат, сказки и анекдоты. Повторение опыта Советского Союза в комическом варианте. Арест детских воздушных шариков - это полный идеологический тупик.

Реакция власти

Суть реакции власти можно выразить в тех словах - запугать, подтвердить, выведать. О чем идет речь?

Во-первых, запугать. Запугать необходимо, иначе перестанут бояться - так думает власть, не понимая, что само такое движение стало возможным только благодаря тому, что тот, кто участвует в нем - уже не боится. Тем, кто сейчас в движении - уже нечего терять. Все люди стреляные и потрепанные жизнью, что тот же Федута, что тот же Некляев, Возняк или Протько.

Им уже нечего терять - им больше ничего не осталось делать в жизни, как воевать за тот образ Беларуси, который у них есть, при всей возможной разнице в подходах и конечных моделях. Есть общее - так больше жить нельзя. Что, они не могли сейчас спокойно заниматься каким-нибудь доходным делом? Уверен - спокойно, ведь все они профессионалы, а такие люди работу не ищут, она сама их находит. Однако вместо этого они здесь. И это уже достойно уважения.

Поэтому, уверен, запугать уже невозможно. Это только вызовет ответную реакцию народа. В связи с этим, власть не могла сделать глупее хода, чем арестовать лидеров движения - еще вчера о них мало кто слышал в том же Минске, сегодня они приближаются к статусу лидеров общественного мнения белорусской столицы. Всего делов-то - трое суток отсидеть, никакой рекламы и денежных затрат не надо - за них уже все сделало "сарафанное радио".

Во-вторых, подтвердить. Подтвердить имидж жесткого политика, который от своих слов не отступает. Как говорится, политик сказал - политик сделал. К сожалению, Александр Лукашенко решил играть в самую проигрышную в нынешних условиях партию - он решил делом подтвердить свои слова, сказанные в многочисленных комментариях относительно событий в Киргизии и судьбы опального Курманбека.

Поэтому он вынужден предпринимать силовые шаги, подтверждая "делом" свои слова, не понимая, что своими руками плодит революционеров: за Запад и "сельских учителей", живущих на западные деньги, которые, чуть что, уедут туда досрочно и которые уже сейчас проводят в Европе больше времени, чем в республике, умирать нельзя. А вот за Родину, с которой тебе уехать просто некуда - можно.

В-третьих, выведать. Выведать - кто же все-таки стоит за движением. Кто начнет защищать, суетиться. Реакция, конечно, есть, но она явно не такая, о которой думали власти, поэтому удар пришелся в пустоту.

Думаю, теперь уже всем очевидно, что после предвыборного фальстарта власти, грубого, ненужного и главное - незаконного ареста лидеров ОПГ (организованной политической группы) "Говори правду", данная гражданская инициатива начнет набирать еще большие обороты, привлекать к себе еще большое число сторонников: люди задыхаются в нынешней политической системе, как в позднем Советском Союзе. У них нет выхода накопленной общественно-политической энергии.

Оппозиция за все годы безраздельного доминирования в данной политической нише так и не смогла канализировать и направить энергию масс в свою сторону, поэтому она и дальше будет отдыхать. Соответственно, у гражданской инициативы появляется великолепная возможность оседлать протестный электорат республики, доля которого, по моим оценкам, составляет около 60% от общего числа избирателей.

Какие из всего вышеизложенного следуют выводы?

Во-первых, данное движение имеет очень большой потенциал развития, т.к. актуализирует те составные части общественного бессознательного, которые долгие годы в белорусском обществе были не задействованы. В условиях мирового кризиса и с учетом реального падения жизненного уровня жизни белорусских граждан, эти зерна падают на благодатную почву.

Во-вторых, в целом, потенциальные перспективы этого движения гораздо сильнее, чем у всех оппозиционных партий вместе взятых.