2 февраля 2010 г. в Эстонии на официальном уровне будут праздновать 90-ю годовщину подписания Юрьевского (Тартуского) мира, который ознаменовал собою первое дипломатическое признание этого прибалтийского государства. Так получилось, что именно Советская Россия стала первым государством, заключившим межгосударственное соглашение с независимой Эстонской республикой. И даже не столь важен тот факт, что РСФСР, как и Эстония, не признавались тогда де-юре мировым сообществом. Путь к независимости и политическому признанию был непрост и новому государству пришлось пройти ряд серьезных испытаний, чтобы подтвердить свое право на существование.

К концу 1919 года, то есть к тому моменту, когда начались предварительные советско-эстонские переговоры о мире, Эстония была одним из государственных новообразований, созданных на западных рубежах бывшей Российской Империи. С конца 1917 г. по конец 1919 г. в Эстонии сменилось несколько правительств, мало того, сменились даже ее покровители на международной арене. Недолго просуществовавшая на территории Эстляндии Советская власть (октябрь 1917 - февраль 1918 гг.) сменилась германской оккупацией до ноября 1918 г., в ходе которой Эстония была провозглашена частью Балтийского герцогства, связанного персональной унией с Пруссией. В ноябре 1918 г., после революции в Германии и крушения Германии как метрополии названного протектората, эстонские националисты провозгласили создание Эстонской республики с центром в Таллине. Началась гражданская война (в эстонской историографии - "Освободительная") против эстонских большевиков, обосновавшихся в Нарве, которых поддерживала Советская Россия. Антибольшевистская Эстония тоже не осталась в одиночестве, и, найдя новых покровителей в лице стран Антанты и заручилась их военной и экономической помощью. "Белые" эстонцы совместно с российским белогвардейцами и скандинавскими (в основном финскими) добровольцами выбили в начале 1919 г. красных со своей территории (1). Но на этом все не закончилось. Великобритания, Франция и США стремились установить экономическую и политическую блокаду большевистской России. В этой связи всем новообразованиям (или как их тогда называли - "лимитрофам"), созданным на западе распавшейся империи, в том числе и Эстонии, отводилась роль пограничного кордона, в обязанности которого входило предотвращение проникновения коммунизма в страны Европы.

На ситуацию в регионе влияло еще, как минимум, три фактора, правда, не равнозначных.

Первый - активная деятельность в регионе русских белогвардейцев. Еще в конце 1918 г. в Пскове при поддержке германских оккупационных властей был создан Псковский корпус Северной армии, которая должна была стать действенной вооруженной антибольшевистской силой с ярко выраженной монархической окраской. В Пскове белые под командованием Нефа продержались недолго и были вытеснены в Эстонию. Там сознавали враждебное отношение Псковского корпуса к идее самостоятельной эстонской государственности, но, тем не менее, общая опасность большевистского наступления сблизила его с эстонцами и в декабре 1918 г. был подписан договор, по которому корпус становился частью эстонской армии со всеми вытекавшими последствиями. Совместно с белыми эстонская армия разгромила красных и в феврале 1919 г. вытеснила их с территории Эстонии.

На этом внутриэстонская гражданская война закончилась, и Эстония стала участником общероссийской гражданской войны (2). Произошло это в мае 1919 г., когда эстонские части совместно с белыми перешли границы РСФСР на петроградском и псковском направлениях. Псков был занят 26 мая 1919 г. эстонскими частями и позже передан русской администрации (3). В связи с изменившейся обстановкой, части Псковского корпуса были переименованы в Северную армию, а 1 июля стали называться Северо-Западной армией. Создание при армии под давлением Англии в Таллине 10-11 августа 1919 г. белого Северо-Западного правительства обусловило юридическое признание Эстонии белогвардейцами. В случае в победы последних это могло бы стать разменной монетой в торге между восстановленной Россией и Антантой о независимости Эстонии. Но победа была на стороне красных.

В конце 1919 г. Северо-Западная армия была вынуждена с боями покинуть пределы Советской России, а эстонцы начали мирные переговоры с руководством РСФСР. В итоге остатки белых частей были эстонскими властями интернированы, а имущество реквизировано.

Второй фактор - ингерманландский. Ингерманландские идеологи (ингерманландцы - финский этнос) планировали создать свое государство на территории 5 уездов Петроградской губернии. "Ингерманландскую проблему" пытались разыгрывать как финны, так и эстонцы. Но в отличие от первых, которые дальше слов поддержки не пошли, вторые активно включились в решение "ингерманландского вопроса". Вслед за созданием Временного комитета по делам Ингерманландии в январе 1919 г. в Хельсинки, в Ревеле 31 марта 1919 года было создано Временное управление по делам Ингерманландии под председательством П. Тойки (4), который делал ставку на экономическую и военную помощь Эстонии. Эстонские власти надеялись создать в Западной Ингрии буферное государством, "протекторат протектората" между Эстонией и РСФСР. 26 марта 1919 г. был заключен эстонско-ингерманландский договор, по которому в Эстонии формировался полк численностью до 1.500 бойцов в составе эстонской армии (летом численность полка была доведена до 2.258 человек) (5). При этой части был создан и собственный Временный Ингерманландский комитет, который должен был сформулировать и реализовать принципы устройства будущей Ингерманландской республики. Высадившись в заливе Пейпия на территории Сойкинской волости Ямбургского уезда в начале мая 1919 года, во время первого наступления белогвардейцев на Петроград, ингерманландские части, вместо боевых действий, начали активное строительство "Ингрии". Первым делом Временный Ингерманландский комитет объявил о мобилизации мужчин на занятой территории в Вооружённые силы Ингерманландии. Следующим актом стало создание органов ингерманландского самоуправления, которые должны были подчиняться Временному Ингерманландскому комитету. Чтобы привлечь на свою сторону местных жителей, ингерманландская администрация начала продажу американской муки, которая предназначалась для нужд Петрограда в случае, если его захватят белые войска. В официальных прокламациях Временного Ингерманландского Комитета сообщалось, что мука "предоставлена дружественным правительством Эстонии" (6). После захвата Копорья в конце мая ингерманландские части практически прекратили продвижение в сторону Петрограда.

Попытки строительства ингерманландского государства закончились летом 1919 года. Руководство белой Северо-Западной армии, с трудом выносившее существование независимой Эстонии, естественно, не смогло смириться с формированием в их тылу, на территории Петроградской губернии, еще одного "независимого национального образования". Командующий Северо-Западной армией Родзянко в начале июня 1919 года разослал письма эстонскому главнокомандующему Лайдонеру и начальнику британской военной миссии Гофу с требованием прекратить сепаратные действия ингерманландцев (7). Комендант Ямбурга Бибиков приступил к формированию экспедиционного отряда для восстановления контроля над территорией, которую заняли ингерманландские части. 16 июня 1919 года этот экспедиционный отряд прибыл в деревню Пейпия (административный центр "Ингерманландской автономии"), разоружил находившиеся в Пейпии военные части ингерманландцев, сменил ингерманландского коменданта и взял под контроль амбары с продовольствием. Вооруженным ингерманландским силам предписывалось перейти в подчинение командира Островского полка, тем же, кто не желал это сделать, предписывалось покинуть территорию Петроградской губернии и вернуться в Эстонию.

Апофеозом противостояния белых частей и ингерманландского полка стало совершенное последними военное предательство, резко изменившее положение на фронте. Стало известно, что именно ингерманландцы расстреляли связных, посланных к белым за помощью, от восставшего против большевиков гарнизона форта "Красная Горка" (они шли с донесением к Родзянко о переходе форта "Красная Горка" на сторону белых) (8). Из-за расстрела связных белые узнали о восстании лишь постфактум и не смогли его поддержать. Важный укрепленный пункт, который по оценке Ленина, открывал доступ к Петрограду, остался в руках красных. Родзянко приказал силой разоружить все ингерманландские части. Однако под нажимом англичан часть оружия было возвращена и все ингерманландские части выслали в Эстонию, где они влились в состав эстонской армии (9). Любопытно, что во время второго наступления осенью 1919 года на Петроград, при продвижении белых и эстонских частей к "Красной горке", эстонский адмирал Питка направил телеграмму красному гарнизону с требованием сдаться именно Эстонской республике (10). Попытки Эстонии поднять "ингерманландский вопрос" на международном уровне в ходе Парижской мирной конференции не увенчались успехом. Союзные державы отказались его рассматривать. С июля 1919 года ингерманландский фактор перестает играть какую-либо значительную в гражданской войне на северо-западе России.

Третий фактор - псковский. Он в какой-то мере повторял историю с Ингерманландией, только с поправкой на русский фактор. Эстонии важно было создать ещё одно буферное государство на границах РСФСР, но только уже на части русской этнографической территории. Немаловажным был и экономический момент: эстонцы попытались пополнить свою казну вывозом и продажей псковского льна. Одним из создателей и куратором этой идеи был эстонский главнокомандующий И.Лайдонер. Естественно, ему и его сторонникам невозможно было найти сочувствующих в руководстве белых, где сама идея не то что псковской, но и самой эстонской республики вызывала отторжение.

Здесь очень кстати на политическом горизонте появились присяжный поверенный Н.Н.Иванов и депутат 4 Государственной думы С.П.Мансырев, которые в обмен на признание эстонской независимости добивались политического подчинения Псковского (Северного) корпуса (11). И не случайно то, что с занятием 26 мая 1919 г. Пскова частями 2-й эстонской дивизии В.Пускара именно Н.Н.Иванов стал во главе Общественного Гражданского Совета, чуть позже переименованного в Управление. Во главе военного управления занятого края стал С.Н.Булак-Балахович. Некоторые были склонны видеть в этом прообраз будущего русского правительства, которое утвердится после победы над большевиками во всей России. Но фактическая власть на завоеванной Псковщине была в руках эстонцев: они никогда не упускали случая показать, кто реальный хозяин положения, начиная с вывоза льна и заканчивая изданием приказа, по которому напечатанные в Пскове денежные знаки были недействительны на территории Эстонии. Для эстонцев так же важно было юридически закрепить статус подчиненной территории. Это и было отражено по итогам создания белогвардейского Северо-Западного правительства 10-11 августа 1919 г. в Ревеле, где значились слова о создании временного Учредительного собрания во Пскове (12). Фактически речь шла о создании еще одного политического новообразования. Однако "Псковской республике" не суждено было просуществовать долгое время. Эстонцы были не в силах в одиночку удерживать Псков. 25 августа 1919 г. части Красной Армии вошли во Псков, прекратив тем самым существование ещё одного марионеточного государства на территории России.

Игорь Павловский, Владимир Лобанов

* * *

(1) Родзянко А.П. Воспоминания о Северо-Западной армии // Белая борьба на северо-западе России. М., 2003. С. 204.

(2) Брюггеман К. Эстония и Петроградский фронт гражданской войны в 1918-1920 гг. // Вопросы истории. 2007 № 5 С. 21.

(3) Смолин А.В. Белое движение на северо-западе России (1918-1920 гг.) СПб., 1998. С. 142.

(4) Там же. С. 164.

(5) Мусаев В. Ингерманландский вопрос как исторический и политический феномен. Прага, 2000. С. 37, 39.

(6) Родзянко А.П. Указ. соч. С. 72

(7) Горн В. Гражданская война на Северо-Западе России. Берлин, 1923. С. 50-52.

(8) Ткаченко Ф.В. Форт Красная Горка. Остров, 2007.

(9) Пилкин В.К. В белой борьбе на Северо-Западе. Дневник 1918-1920 гг. М., 2005. С 161.

(10) Смолин А.В. Указ. соч. С.167.

(11) Брюггеман К. Указ.соч. С. 23.

(12) Образование северо-западного правительства // Архив русской революции. Т. 1. М., 1991 С. 386.