В конце ноября 2005 исполнилось два года со дня срыва подписания Меморандума, разработанного Российской Федерацией по просьбе руководства Молдавии и Приднестровья и получившего название "Меморандум Козака" - по имени одного из главных авторов проекта. Впервые после событий ноября 2003 года Дмитрий Козак поделился своими воспоминаниями о ходе событий. Его интервью газете "Коммерсантъ" вызвало оживленную полемику не только в России, но и за рубежом. После этого газета опубликовала и статью советника президента Молдавии Владимира Воронина Марка Ткачука, который изложил свое видение событий. Но картина произошедшего была бы неполной без позиции третьей стороны - приднестровской, - которая также активно участвовала в работе над проектом Меморандума и которая не меньше других заинтересована в скорейшем урегулировании отношений с Молдавией. Позицию Приднестровья излагает глава внешнеполитического ведомства Приднестровской Молдавской Республики Валерий Лицкай, бессменно представляющий приднестровскую сторону на переговорах с Молдавией на протяжении вот уже более пятнадцати лет.

ИА REGNUM: Г-н Лицкай, вы вероятно, знакомы с интервью Д.Н. Козака и последовавшей ответной статьей М. Ткачука. И Вы не могли не обратить внимания на весьма резкий тон статьи г-на Ткачука. Чем, по-вашему, объясняется такая резкость формулировок и оценок?

Частично ответом на Ваш вопрос может служить содержание письма президента Молдовы Воронина российскому политическому руководству, о котором упоминал "Коммерсантъ" в интервью с г-ном Козаком. Мне достоверно известно, что такое письмо существует. В этом документе Владимир Воронин предстает вовсе не таким уж поборником национальных интересов, готовым "'замерзнуть, но не поступиться" некими "национальными интересами".

Напротив г-н Воронин приносит российской стороне извинения за ноябрь 2003 года и торжественно обещает, что подобного больше не повторится, гарантируя России полную лояльность в обмен на "небольшую уступку" - помощь в урегулировании или, проще говоря, сдачу Приднестровья. Заметьте, что это письмо было написано спустя всего несколько месяцев после срыва урегулирования на основе т.н. "Меморандума Козака" и за несколько месяцев до объявления российских военных, в т.ч. миротворцев, ''оккупантами". На мой взгляд, именно упоминание о покаянном письме высшего руководства Молдовы и вызвало такую бурную эмоциональную реакцию г-на Ткачука.

Министерство иностранных дел Приднестровской Молдавской Республики принимало непосредственное участие в переговорном процессе в сентябре-ноябре 2003 года, результатом которого стал так называемый "меморандум Козака". Мне искренне жаль Марка. Могу совершенно ответственно заявить, что в его эмоциональном интервью правды ровно столько, сколько в утверждениях Воронина о якобы имевших место подменах каких-то страниц в проекте меморандума. Но он человек подневольный. Это очередная попытка с помощью откровенной лжи хотя бы немного обелить несостоятельную и безответственную политику нынешнего молдавского руководства. Этому имеется множество неопровержимых документальных подтверждений. И Воронин боится их обнародования. В цивилизованной демократической стране это привело бы к неизбежному импичменту. Уверяю Вас, что Воронин никогда не посмеет обратиться в суд за защитой его репутации в связи с интервью Козака.

ИА REGNUM: Но возможность каяться - не самое плохое качество. Напротив, вспомним примеры последнего десятилетия - Папа Римский принес извинения за действия инквизиции, США сожалеют о войне во Вьетнаме, Германия вновь извинилась за Холокост. Почему же молдавская сторона так избегает признания своей неправоты и так болезненно реагирует на упоминания об этом?

Готовность признать неправоту, принести извинения за содеянное - признак великой нации, состоявшегося государства. В этой же плоскости находится различие между гордостью и гордыней, если гордость позволяет и даже заставляет видеть и уважать гордость и достоинство других, то гордыня просто не признает за другими такого воспринимая другого субъекта как угрозу собственному спокойному бытию. Президент Воронин одержим гордыней и находится на пути поиска стержня для утверждения себя как состоявшегося политика. Постоянное стремление молдавской политической элиты к самоутверждению отрицательно сказывается на переговорах с Приднестровьем. Молдавская сторона в решающий момент оказывается неспособной к принятию ответственных волевых решений, от которых зависит будущее двух берегов Днестра.

За прошедшие 15 лет в Молдове у власти уже третий президент. И каждый новый глава государства с упорством, достойным лучшего применения, старается начать диалог с Приднестровьем "с чистого листа", не понимая и не принимая достигнутые ранее компромиссы, отказываясь от последовательности в политической линии. Поэтому Воронин и не может понять причины подписания приднестровской стороной Протокола согласованных вопросов, Меморандума 1997 года и других документов, в которых мы пошли на некоторое ограничение собственного суверенитета ради возможного урегулирования. Любая готовность Приднестровья к компромиссу и поиску взаимоприемлемых развязок воспринимается президентом Молдавии как признак слабости, как результат внешнего давления - в этом главная ошибка молдавских властвующих элит.

Отсутствие преемственности традиций политической культуры, четких концепций во внешней политике, а также нежелание воспринимать новые реалии современного мироустройства - вот, к сожалению, основа молдавской политики, естественной составляющей которой становится неспособность к компромиссу.

ИА REGNUM: Есть ли реальные примеры этого, помимо случая с "Меморандумом Козака"?

Сколько угодно. К примеру в 2004 году была достигнута договоренность о сотрудничестве операторов электросвязи. За право работать на территории Молдовы приднестровская компания заплатила 1 млн. долларов в бюджет Молдовы, однако почти сразу же после этого молдавская сторона заявила о незаконности как данной сделки, так и самого существования приднестровского оператора (законность, по-видимому, распространяется только на право вносить деньги в молдавский бюджет), отказалась выполнять договоренности, но, разумеется, не стала возвращать упомянутый миллион. Вот так, ради сиюминутной выгоды был сорван компромисс, к которому стороны шли много месяцев.

Мы ежедневно вынуждены сталкиваться с тем, что Владимир Воронин не является договороспособным руководителем страны. При этом недоговороспособность не позволяет приходить к письменным договоренностям и, как следствие, делает невозможным исполнение каких-либо договоренностей, в том числе достигнутых ранее.

ИА REGNUM: Каковы же, по Вашему мнению, гарантии для Приднестровья от недоговороспособности Молдавии?

Главной гарантией для нас является постоянное поддержание равновесия между сторонами. Наиболее отчетливо это проявляется в проводимой трехсторонней миротворческой операции (Россия, Приднестровье, Молдова), где две договороспособные стороны просто не дают третьей разрушить хрупкий баланс.

Мы очень хорошо помним события этого лета, когда впервые за 13-летнюю историю миротворческой операции позвучали выстрелы в Зоне Безопасности. Российские миротворцы были вынуждены предупредительными выстрелами успокаивать агрессивно настроенную толпу, подстрекаемую полицейскими и сотрудниками спецслужб Молдовы. Сразу же после автоматной очереди конфликт был исчерпан. Потому что молдавская сторона убедилась в том, что не все действия могут оставаться безнаказанными. Потому что сохранение мира и безопасности - это не та сфера, где можно говорить на языке провокаций.

И поэтому одной из важнейших гарантий для нас является установление и поддержание постоянного вооруженного паритета Приднестровья и Молдовы. Если уж единственной непреложной истиной для молдавских властей является то, что каждое действие порождает адекватное противодействие, мы должны быть готовы к любому развитию событий, тем более когда поведение наших молдавских соседей не оставляет сомнений в их недоговороспособности и политической незрелости.

Конечно, вопрос не исчерпывается военной составляющей. Для нас чрезвычайно важны здравоохранение, социально-экономическая, гуманитарная, образовательная и другие сферы, где неадекватная политика руководства Молдовы ставит под угрозу жизнь и благосостояние приднестровского народа.

ИА REGNUM: Сознают ли молдавские власти уязвимость такой позиции? Стремятся ли они как-то "уйти из-под удара" в подобных ситуациях?

В понимании официального Кишинева "уход из-под удара" означает, как правило, судорожные шараханья и метания их стороны в сторону. Как только решения предлагаются Западом - президент Молдовы бросается в сторону России, яркий пример чего - срыв молдавской стороной переговоров по идее федерализма, предложенной Соединенными Штатами Америки в 2002 году. Напротив, как только идея предлагается Россией, Воронин бросается в объятия Запада, что и произошло в 2003 году. Власти Молдовы вспоминают о своем статусе "независимого и суверенного государства" только в тех случаях, когда необходимы очередные объяснения для очередного срыва переговоров. В остальное время вожди Молдовы могут обещать почти вассальную преданность Российской Федерации (период "раннего Воронина", 2001-2002 годы), заявлять о намерении стать полноправным членом Евросоюза, развивать стратегическое партнерство с США, собираться вступить в союз России и Белоруссии и углублять сотрудничество в рамках СНГ, активно участвовать в работе ГУАМ и, наконец, отказываться от "Меморандума Козака" в обмен на 42 млн. долларов американской помощи.

Вот поэтому мы предупреждали наших российских партнеров, в том числе Дмитрия Николаевича Козака, о том, что последовательности от молдавской стороны ждать не приходится, что метания - это не рядовые случайности, а основа молдавской политики. К сожалению, последовавшие события подтвердили наши худшие опасения, так что срыв подписания Меморандума стал лишь очередным звеном в цепи контрпродуктивных, беспринципных, безответственных действий со стороны Воронина и его окружения.

ИА REGNUM: Как в такой ситуации Вы видите дальнейшие перспективы развития молдавско-приднестровских отношений?

Как правило, вопрос о перспективах отношений всегда ставился в аспекте возможного создания Молдовой и Приднестровьем некоего общего надгосударственного образования, которое являлось бы субъектом международного права. Однако время не стоит на месте. И если шесть лет назад, когда в 1999 году мы достигли договоренностей о строительстве общих с Молдовой пространств, переходный период для установления и развития интеграционных элементов мог составить 8-10 лет, то теперь такой период, при достижении принципиальной политической договоренности, будет составлять не менее 15-20 лет.

Мировой опыт урегулирования не является догмой. Международное сообщество вырабатывает и предлагает новые модели мирного сосуществования сторон конфликта. На смену традиционным "автономиям", "федерациям" приходят новые формы, неизвестные ранее юридическим и политическим наукам - "нерушимое партнерство", "одна страна - две системы" смешанные модели и др. Нельзя забывать и о том, что за последние годы в Молдове и Приднестровье выросли поколения, не имеющие опыта жизни в одном государстве, и более того, воспитанные на различных национальных идеях, на различных ценностных ориентирах. Так что чем больше проходит времени, тем очевиднее становится ответ на вопрос, что же окажется более предпочтительным - цивилизованный развод или навязывание сторонам интегративных моделей.

Совсем недавно в Приднестровье состоялись выборы в Верховный Совет уже 4-го созыва. Данные по явке (более 50%) красноречиво свидетельствуют о том, что приднестровский народ верен сделанному выбору. Выбору в пользу независимости, суверенитета, верховенства права и демократии, процветания и благополучия. Примечательно, что параллельно в Молдове в четвертый раз из-за низкой явки не состоялись выборы примара Кишинева. Население ясно дает понять, как оно относится к политике властей Молдовы, к методам шантажа, запугивания, угроз, лжи, которые давно уже стали типичными для правящего в Молдавии диктаторского режима.

ИА REGNUM: Какие внешние факторы, с Вашей точки зрения, препятствует скорейшему нахождению оптимальной формы сосуществования Молдавии и Приднестровья?

К сожалению, некоторые принципы и нормы международного права не всегда "поспевают" за новыми реалиями, становясь на определенном этапе тормозом для дальнейшего развития системы международных отношений. Для нашей ситуации таким "тормозом" является буквальное толкование и применение Хельсинского Заключительного Акта СБСЕ 1975 года, закрепившего такой принцип, как нерушимость границ в Европе. Несмотря на то, что жизнеспособность этого принципа, в особенности после распада Союза ССР и Югославии, вызывает все больше сомнений, международное сообщество все еще пытается спрятаться за ним и избежать признания новых реалий, в том числе государственно-правовых. Вместе с тем, мы не можем не отметить положительных тенденций, связанных с развитием практики применения Заключительного Акта и его адаптации к новым реалиям. Речь, в частности, о мониторинге украинско-молдавской и украинско-приднестровской границы под эгидой Европейского Союза, учрежденном с 1 декабря 2005 года. Им предполагается введение контроля за границей суверенных государств третьей стороной, что немыслимо с позиций абсолютного суверенитета и неприкосновенности государственных границ. Надеемся, что вскоре Заключительный Акт СБСЕ постигнет более счастливая судьба, чем Договор об обычных вооруженных силах в Европе, адаптированный в соответствии с новыми реалиями, но пока не вступивший в силу.

ИА REGNUM: Может ли оказать положительное влияние на ход урегулирования диалог третьих сторон, в первую очередь России и Румынии?

Мы исходим из того, урегулирование должно быть приемлемо прежде всего для народов Молдовы и Приднестровья. Поэтому договоренности, достигнутые без нашего участия или не получившие одобрения на всенародном референдуме в Приднестровье, не будут иметь для нас никакой силы. Вместе с тем, приднестровская сторона приветствует любые международные усилия, которые способны вернуть Молдову к полноценному диалогу. В этом контексте диалог России и Румынии как стран, имеющих весьма сильное политическое, экономическое, энергетическое влияние на Молдову, имеет для урегулирования весьма важное значение. И тем удивительнее слышать упреки со стороны г-на Ткачука относительно развития российско-румынского диалога, включая его историческую составляющую - Пакт Молотова-Риббентропа, которому Республика Молдова обязана своим нынешним существованием как государства. Без этой исторической случайности Молдова (или, вернее, Бессарабия) так и оставалась бы забытой Богом румынской провинцией или, с учетом непризнания Советским Союзом аннексии Румынией Бессарабии - "Бессарабской областью" в составе Украины.

ИА REGNUM: Готова ли приднестровская сторона участвовать в международных форумах разного уровня, посвященных урегулированию?

Разумеется, при условии, что мы получим возможность доводить свою позицию наравне с Республикой Молдова. Мы приветствовали бы проведение Саммита (Приднестровье, Молдова, страны-гаранты - Россия и Украина, действующее председательство ОБСЕ) на высшем уровне. При этом с уверенностью можно ожидать, что идее проведения такого Саммита воспротивится Республика Молдова, поскольку в ходе его будут подняты слишком неудобные для молдавского руководств вопросы, прежде всего о соблюдении достигнутых ранее договоренностей. В связи с этим не случайно, что саммиты на таком уровне не проводятся с 1999 года. Мы считаем единственно возможным выходом из сложившейся в настоящее время ситуации применение к Приднестровью новых моделей и стандартов урегулирования, причем напрямую, без участия недоговороспособного Кишинева, который будет только блокировать конструктивную работу. Этому должно предшествовать установление прямых двусторонних контактов Приднестровья со всеми заинтересованными в урегулировании сторонами.

Международное сообщество должно иметь четкое и объективное представление о ситуации в регионе кто препятствует урегулированию, кто блокирует достижение договоренностей и их выполнение, а кто стремится к компромиссам и демонстрирует готовность к равноправному конструктивному диалогу. В этом контексте мы рассматриваем уже упоминавшийся международный мониторинг украинско-молдавской и украинско-приднестровской границы как стремление мирового сообщества разобраться в происходящем, действовать напрямую, без слепой веры одной из сторон. В новых реалиях, с учетом угрозы для региональной стабильности и безопасности, которую несут действия властей Молдовы, становится неизбежным созыв международной конференции по судьбе всего региона. И если официальный Кишинев и в дальнейшем будет упорствовать в своей недоговороспособности, то судьба Бессарабии будет в очередной раз определена без ее участия.

ИА REGNUM: Не имеете ли Вы в виду недавнее совместное заявление Президентов Российской Федерации и Украины?

Заметьте, это не я сказал! Ни в коем случаем не хочу нарушать суверенное право двух президентов выступать с совместной позицией или подозревать их в претензиях на определение будущего маленькой, но гордой и "независимой" Республики Молдова.

Если серьезно, то Заявление президентов России и Украины, обнародованное 15 декабря, - очень важный и ответственный шаг со стороны наших гарантов. И, безусловно, он будет иметь чрезвычайно важное значение для дальнейшего хода переговоров, хотя бы потому, что это позиция глав государств, противоречить которой не имеет права ни один чиновник России или Украины. Для нас определяющей является четко заявленная готовность государств-гарантов содействовать мирному политическому диалогу сторон, основанному на недопустимости односторонних шагов, ультиматумов и блокад. Мы надеемся, что все участники переговоров в полной мере отдают себе отчет в ущербности политики угроз, давления, шантажа и безрезультатности таких действий.

Мы приветствуем приверженность России и Украины ранее достигнутым договоренностям, ключевое место в числе которых занимают Московский Меморандум 1997 года, Соглашения о поддержании мира и гарантиях безопасности 1995 года, подписанные договоренности о взаимодействии в экономической, таможенной, правоохранительной и др. сферах, и призываем государства-гаранты принять все меры в соответствии со своим высоким статусом для того, чтобы эти договоренности выполнялись.

Приднестровье полностью поддерживает положение о незыблемости формата нынешней миротворческой операции до определения окончательных итогов молдо-приднестровского урегулирования. Вызывает оптимизм готовность России и Украины оказать содействие народу Республики Молдова в становлении демократического, правового, нейтрального государства. Возможно, благодаря этому изменится отношение молдавских властей к окружающим реалиям и Республика Молдова станет более последовательным и вменяемым субъектом международной политики, в том числе и в рамках переговорного процесса с Приднестровьем.

Что касается демократических процессов, то здесь имеет существенное значение принцип "важно не как играть, а как считать". Можно проводить выборы под дулами автоматов с заранее подсчитанными результатами и при этом считаться оплотом демократии, а можно соблюдать все стандарты свободного волеизъявления граждан, решать все жизненно важные для страны вопросы на референдуме - и при этом будут делать вид, что демократия и твоя страна - это из серии историй о темной кошке в темной комнате (или "черной дыре") - или ее невозможно найти, или ее вообще нет... Я уже говорил о наших парламентских выборах. Их демократический, открытый, свободный характер был подтвержден всеми, кто не стал зацикливаться на штампах и стереотипах, а приехал к нам и воочию наблюдал за происходящим.

Подытоживая сказанное, очень хочу верить, что те положения, те ключевые для нас позиции, которые нашли закрепление в Совместном Заявлении В.В. Путина и В.А. Ющенко, найдут свое воплощение в реальной политике наших гарантов.