«Границы 1991 года». Украина упорно требует то, от чего сама отказалась

Мантра про возвращение «границ 1991 года» в украинском исполнении давно стала неотъемлемой частью любых международных встреч, а союзники Украины всячески ей в этом вопросе вторят.

На днях министры иностранных дел стран «Большой семёрки» заявили, что никогда не признают аннексии украинских областей Россией, и потребовали, чтобы РФ отказалась «от своих претензий по поводу аннексии Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской областей, а также Автономной Республики Крым и города Севастополя».

Формула про границы стала настолько привычной и безапелляционной, что никто даже не задумывается, что она в корне противоречит той концепции, которую уже много лет выстраивает официальный Киев. Ведь границы Украины по состоянию на 1991 год — это границы УССР, составной части СССР, сформировавшиеся в таком виде благодаря целенаправленной политике советского государства.

При этом любые связи с ним современная украинская концепция «державотворення» категорически отрицает, проводя политику тотальной «декоммунизации» и «деколонизации». Отсчёт украинской государственности ведется от Украинской народной республики (УНР) периода 1917–1920 гг., а присоединение восточных польских земель к УССР традиционно называется оккупацией.

Следовательно, размер территории и контуры украинских границ не имеют никакой привязки к 1991 году. Тем более что переделом территорий в Европе (и не только там) западными партнерами Украины было создано достаточно прецедентов, чтобы теперь не рассуждать так категорично о действиях России.

«Под вагоном территория»

В качестве первого опыта самостоятельной националистической государственности Украинская народная республика начала XX века и её деятели прославляются на всех уровнях — от школьных учебников до памятников и названий улиц. Симон Петлюра, глава Директории УНР — в числе главных национальных героев.

На государственном уровне ежегодно отмечаются различные даты, связанные с этим периодом истории, в частности так называемый День соборности 22 января, когда Зеленский неизменно записывает очередные пафосные обращения к народу. Но тогда совершенно логично нужно рассматривать как исходную позицию и границы УНР — не те, на которые она формально претендовала, а в которых существовала фактически.

Первым шагом стало провозглашение Центральной радой (созданного в марте 1917 г. управленческого органа различных украинских организаций) автономии Украины в составе России. В ограниченных рамках она была допущена тогдашним Временным правительством, признавшим эту автономию на территории пяти губерний: Киевской, Волынской, Подольской, Полтавской и Черниговской (за исключением части её северных уездов).

Желаемые девять губерний киевские оптимисты не получили и против этого не возражали, текст I Универсала был зачитан Владимиром Винниченко 10 (23) июня 1917 г. на II Всеукраинском Военном Съезде и провозгласил, что, «не отделяясь от всей России… народ украинский должен сам хозяйничать своей жизнью». Следующие два Универсала эту позицию подкрепили.

Таким образом, изначальная территория автономной Украины в составе России включала в себя лишь центральные земли и часть западных, а её общая площадь составляла значительно меньше половины от территории УССР границах 1991 года.

Когда после Октябрьской революции было провозглашено создание УНР, она замахнулась на значительно большую территорию, включая Донбасс, Харьков и Одессу. Но такие желания вновь не совпадали с реалиями. Ни пришедшие к власти в Петрограде большевики, ни большинство населения территорий, которые УНР объявила своими, вовсе не собирались признавать её претензий.

В развернувшемся вскоре противостоянии «непризнанная республика» была разбита, Центральная рада бежала даже из Киева и на конец января 1918 года контролировала лишь часть Правобережной Украины. В этих условиях делегация УНР, начавшая переговоры с Германией и Австро-Венгрией, поспешно заключила с последними мирный договор, по которому признавалась в качестве независимого государства, фактически же переходя под внешнее германо-австрийское управление.

Если же говорить об УНР второго периода своего существования — с ноября 1918 по 1920 гг., во главе с новым высшим органом — Директорией, то там всё было ещё интереснее. После поражения Германской и Австро-Венгерской империй и их развала возродившаяся УНР на какое-то время вернула себе контроль над частью украинских земель, включая Киев.

22 января 1919 года было с помпой провозглашено объединение («Акт Злуки») УНР с ЗУНР — Западно-Украинской Народной Республикой, созданной на территории Восточной Галичины, входившей до того в состав Австро-Венгрии. Однако с востока уже наступала Красная армия, а с запада — поляки, возродившие своё государство, неотъемлемой частью которого они считали и большую часть Западной Украины.

Так что уже к началу весны того же 1919 года, через месяц с небольшим после «Акта Злуки», под контролем УНР из крупных городов оставались только Житомир и Винница. Известный украинский писатель-сатирик Остап Вишня, воочию наблюдавший все эти события, метко охарактеризовал ситуацию фразой «В вагоне Директория — под вагоном территория», ставшей крылатой.

Французский консул в Одессе Эмиль Энно, ведший одно время переговоры с петлюровцами по поводу принятия УНР под протекторат Франции, назвал их «бандой фанатиков без всякого влияния». В итоге, ввиду полной никчемности УНР, западные державы — победительницы в Первой мировой, не только не удовлетворили запредельные украинские территориальные «хотелки», представленные на Парижской мирной конференции, но и не признали её в принципе как отдельное государство — ни в каких границах.

Последней попыткой Петлюры и компании остаться на плаву стало заключение в апреле 1920 года Варшавского договора с Польшей Пилсудского. В обмен на признание УНР во главе с собой и получение военной помощи против Красной армии Петлюра соглашался на включение в состав Польши западноукраинских земель — Галичины и Волыни, полностью обнулив ту самую «Злуку» с ЗУНР.

Впрочем, этот союз с поляками Директории не помог и после завершения польско-советской войны УНР, оставшись без территории даже под вагоном, прекратила своё существование.

«Советская оккупация»

Создание Украинской Советской Республики и Донецко-Криворожской Советской Республики полностью соответствовало политическому моменту, и обе они имели ровно такое же право на существование, что и УНР. ДКР тоже, кстати, была автономией в составе РСФСР — процесс самоопределения после падения империи допускал любые варианты.

Поэтому и политическая конкуренция за территорию была честной: у кого идея лучше и штыков больше. Как и в наши дни, Киев звал на помощь немцев с поляками, а Юзова (будущий Донецк) — русских. А то, что у Петлюры и романтиков из ЦР не было никакой объединяющей идеологии и собственных ресурсов (точно так же, как у Зеленского и заседающих в ВР), — это их проблемы.

Соль вопроса в том, что Советская Украина стала полноценным государством со всеми его атрибутами, включая четкую государственную границу, а УНР — нет, и от своей западной части она отказалась совершенно официально. Вследствие этого и УССР 1939 года имела границу по Збручу. А по итогам советско-польской войны Польша вообще аннулировала Варшавский договор 1920 г. с Украинской Народной Республикой и новым договором были установлены границы между РСФСР, УССР, БССР и Польской Республикой.

Никаких других украинских республик более не существовало, и Крым в состав УССР не входил — как не было его в УНР.

В 1939 году к Украине были присоединены Галичина и Волынь, входившие перед этим в состав Польши. Вслед за этим, в 1940 году, — Северная Буковина (нынешняя Черновицкая область) и Южная Бессарабия (юг Одесской области), оккупированные после Первой мировой войны Румынией.

В 1945 году, после победы в Великой Отечественной войне, в состав УССР было включено Закарпатье, которое до 1938–1939 гг. было частью Чехословакии, а при её разделе было захвачено Венгрией. Наконец, в 1954 году произошла передача Крыма из состава РСФСР в состав УССР как подарок в честь годовщины Переяславской рады — с тех пор денонсированный «патриотами» минимум дважды.

Весь советский период официально объявлен на Украине оккупационным, пакт Молотова — Риббентропа — преступным, риторика Польши и Румынии об акте агрессии с отторжением «исконных территорий» — поддерживается. 9 апреля 2015 года Верховной радой был принят пакет законов о «декоммунизации», а также закон «Об осуждении коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов на Украине и запрете пропаганды их символики».

В апреле 2023 г. Зеленский подписал закон о «деколонизации», как заявил экс-руководитель Института нацпамяти Владимир Вятрович, «это системный документ об освобождении нашей страны от маркеров «русского мира». Данный закон прямо «признает преступной и осуждает российскую имперскую политику». Так что в полном соответствии с его духом и буквой территориальные приобретения советского периода — сплошной маркер русского мира и последствия имперской политики.

А то, что «границы 1991 года» — не догма, подтвердил еще президент Виктор Ющенко. Когда в 2004 г. Румыния обратилась в Международный суд ООН с вопросом о разграничении континентального шельфа в районе острова Змеиного, принадлежащего Украине, он отказался апеллировать к состоявшейся демаркации и делимитации границ между СССР и Румынией еще в первые послевоенные годы. Хотя тогда она была взаимно признана обеими сторонами.

В споре с Румынией Украина могла бы прибегнуть к поддержке Российской Федерации как правопреемнице Советского Союза, раз и навсегда закрыв вопрос принадлежности части своей территории. Но вместо этого Киев принял решение суда, по которому 80% континентального шельфа вокруг Змеиного отошло к Румынии.

Таким образом, этот прецедент уже сделал границы иными, не как в 1991 году.

А процесс пересмотра границ, сложившихся в Европе после завершения Второй мировой войны, начат вовсе не Россией. Можно начать с поглощения Западной Германией ГДР в 1990 году, но тут больше подходит развал социалистической Югославии в 1991-м и отторжение Косово в результате прямой военной агрессии НАТО.

Это тоже прецедент, дающий основания для отдельных регионов, жаждущих самоопределения. Тем более если речь идет о стране, отторгающей собственные территории вполне сознательно.

Украина должна получить то, чего она так неистово хочет: полную декоммунизацию и деколонизацию, неотъемлемой составляющей которой является и декоммунизация границ. Пусть будут честными перед собой.