Архангельскому тралфлоту 100 лет – мог погибнуть, но выжил

Архангельский траловый флот отметил свой 100-летний юбилей. На вопросы ИА REGNUM по этому поводу ответили Валентин Балашов, председатель правления Межрегиональной ассоциации прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна и Андрей Заика, председатель Союза рыболовецких колхозов Архангельской области.

Копилка морских традиций северян

Владимир Станулевич: Исполнилось 100 лет Архангельскому тралфлоту. Насколько это событие и предприятие важно для Русского Севера?

Валентин Балашов: Столетие одного из флагманов рыбного хозяйства России Архангельского тралового флота, родоначальника морского тралового лова, это общенациональное событие.

Андрей Заика: Тралфлот всегда являлся крупнейшим рыбодобывающим предприятием в Архангельске, там работало очень много людей. Предприятие имело огромную инфраструктуру. Поэтому о важности тралфлота для региона говорить не приходится.

Владимир Станулевич: Важно для Архангельского региона, а для Русского Севера?

Валентин Балашов: Архангельск и Мурманск прочно связаны крепким морским узлом. Справедливо было бы сюда добавить карельских и ненецких рыбаков. До недавнего времени это была одна большая отраслевая семья — рыбаки Севера. В былые годы в различных промысловых районах Мирового океана в комсоставе экипажей судов работали вперемешку выпускники мурманских и архангельской мореходок, а оба порта были родными. На самом деле тогда никому и в голову не приходило рассуждать на тему «у кого кнехты толще» или «ворота шире». Люди просто ходили в море. Работали.

Владимир Станулевич: Тралфлот вобрал в себя традиции морского промысла северян?

Валентин Балашов: У каждой истории есть свое начало. Рыбный промысел на Русском Севере имеет вековые корни. Рыболовство и торговля рыбой в значительной мере формировали в этих краях на побережье Белого и Баренцева морей особый уклад жизни, традиции и уникальный деловой менталитет. Как назвал северных поморов министр царского правительства Сергей Юльевич Витте, это «сталь земли русской». Так оно и есть — поморы люди основательные. Они первыми создали морские суда, способные работать в условиях арктических морей, как мореплаватели сыграли выдающуюся роль первооткрывателей архипелагов Новая Земля и Грумант. Кто бы и что сегодня ни говорил, а именно поморские кормщики были прародителями русского рыбного промысла в морях Северного Ледовитого океана.

Андрей Заика: Было несколько предприятий, был тралфлот, и были колхозы. Люди часто меняли работу — поработают в тралфлоте и меняют предприятие. Насчет традиций примерно у всех одинаково.

Тралфлот мог погибнуть

Владимир Станулевич: В 1990-е годы многие крупнейшие предприятия стали умирать. Мог тралфлот погибнуть?

Валентин Балашов: Успешно покоряя Мировой океан в советское время, АТФ вошел в жесткий шторм «девяностых» и «нулевых». Это были сложные времена, которые привели АТФ из-за технического состояния судов к потере рыболовного флота и части коллектива.

Андрей Заика: Тралфлот находился в банкротстве, долгие годы находился в состоянии крайне тяжелого финансового положения, а если работал с прибылью, то весьма незначительной. Это вызывало много вопросов. Мне как частнику легко рассуждать, но тралфлот был государственным предприятием, руководить которым не так легко, как коммерческим предприятием. Он жил по другим правилам, и, возможно, по-другому вести себя не мог.

Владимир Станулевич: Государство после 1991 года не было эффективным собственником тралфлота?

Андрей Заика: Однозначно. Когда тралфлот приватизировался, произошли быстрые изменения, и сейчас это высокоэффективное предприятие, которое вошло в инвестпрограмму по строительству судов. Они активно модернизируют береговую инфраструктуру в Архангельске.

Владимир Станулевич: Насколько сократилось число судов тралфлота после 1991 года?

Андрей Заика: Уменьшился в разы, но говорить, что это плохо, — неправильно. Уменьшился он в разы, но сейчас для освоения квот столько судов не нужно. Суда стали мощнее, они больше ловят и перерабатывают.

Владимир Станулевич: Ваше мнение о приватизации Архангельского тралфлота?

Валентин Балашов: С 2014 года Архангельский траловый флот прошел процедуру приватизации и сегодня входит в состав Северо-Западного рыбопромышленного консорциума. С этого времени акционеры, руководители, трудовой коллектив спокойно ведут рыбацкое дело, уважая опыт предыдущих поколений. Можно сказать, что флаг одного из крупнейших в стране рыбодобывающего предприятия вновь поднят, курс проложен, и АТФ набирает обороты.

Андрей Заика: Тралфлот приватизировался за один прием. Было принято решение о его приватизации, был проведен аукцион. Сейчас собственники тралфлота — частные лица, известные в рыбной отрасли, не один десяток лет работающие в ней и понимающие, чем занимаются. В сжатые сроки после приватизации предприятия наведен полный порядок. Там все нормально.

Сейчас все нормально

Владимир Станулевич: Какие признаки этой нормальности?

Андрей Заика: Основной — доходность предприятия. Тралфлот стал высокодоходным предприятием, участвует в инвестпрограмме строительства судов. Для участия в инвестпрограмме нужны кредиты банков, они проверяют эффективность работы, и успешное строительство тралфлотом судов еще одно подтверждение состоятельности.

Валентин Балашов: Тралфлот первым в России XXI века построил на российском судостроительном заводе лучший в мире большой автономный траулер-процессор с символичным названием «Баренцево море». В ближайшее время флот пополнится еще тремя такими же судами.

Владимир Станулевич: Развитие Маймаксанской БТО по ремонту судов тралфлотом — это стратегический шаг?

Андрей Заика: Это очень хороший показатель, что они судоремонт не бросили. Это значит, что люди не живут сиюминутной наживой, инвестируют в не столь прибыльное производство, но восстанавливают судоремонт в России. Абсурдная ситуация, что мы ходим ремонтироваться в Норвегию при том, что в Норвегии крайне дорогая рабочая сила.

Валентин Балашов: Почти из руин в последние годы восстановлена и мощно развивается производственная инфраструктура АТФ — Маймаксанский грузовой участок — порт и база технического обслуживания — судоремонт. На ремонт судов очередь на полгода вперед, качество говорит само за себя. Планы — увеличить объемы судоремонта в два раза.

Владимир Станулевич: В Мурманске есть нечто подобное или Маймаксанский БТО может стать ремонтной базой на всю Арктику?

Андрей Заика: В Мурманске есть судоремонтные предприятия, они активизировались, но пока говорить об успехах, наверное, нельзя.

Владимир Станулевич: А где тралфлот зарегистрирован — не в офшорах?

Андрей Заика: В Архангельской области.

Владимир Станулевич: При повышении эффективности неизбежна безработица и что делать в этой ситуации?

Андрей Заика: Конечно, сокращение численности имеет место при повышении эффективности. Куда устроить освободившихся работников, вопрос не к предприятию, а к власти. Должны создаваться дополнительные рабочие места, возможности для малого бизнеса, которым у нас никто особо заниматься не хочет, потому что все зарегламентировано. Условия для работы малого и среднего бизнеса в стране отсутствуют.

Был хорошим человеком и профессионалом, большая потеря

Владимир Станулевич: Незадолго до 100-летия тралфлота умер его генеральный директор Алексей Заплатин…

Андрей Заика: Акционеры тралфлота подобрали очень хорошую команду высокопрофессиональных и порядочных людей, с которыми приятно общаться и работать. Алексей Павлович был ярким представителем рыбной отрасли. Он был хорошим человеком, хорошим другом, настоящим профессионалом. Для всех нас это очень большая потеря.

Владимир Станулевич: Алексей Заплатин уважительно относился к истории предприятия, помог издать многотомную историю тралфлота…

Валентин Балашов: Фундаментом уверенности коллектива в завтрашнем дне являются две составляющие — уважение к ветеранам, истории и корпоративная атмосфера развития и доверия.