Акции по-грузински: одним можно все, другим — ничего

Акции по-грузински — это уже своего рода феномен, так как право на проведение акций сегодня имеют только те, кто поддерживает некогда «Единое», а ныне — просто «Национальное движение» и его многочисленные ответвления и сателлитные образования. Им, взращенным в недрах нынешней оппозиции молодым людям достаточно сомнительного происхождения и сомнительных принципов, можно всё. Оскорблять, нападать, вешать замки и цепи на здания и учреждения, перекрывать дорогу, избивать, бросаться различными предметами, в том числе палками и поленьями, бить полицейских, затаскивая их в толпу, отбирать у полицейских щиты и дубинки и колошматить ими же «противников», то есть представителей власти и правоохранительных органов. И всё это, как считают сами «творцы» всего подобного и их «партийные» наставники, вполне садится в рамки мирной акции протеста. Подобные действия оппозиция однозначно именует именно мирным протестом и мирной манифестацией, а людей, которых задерживают за применение силы и избиение других граждан, пусть даже представителей власти, так же однозначно именуют «политическими заключенными».

Им можно всё. И они всё это делают уже долгие месяцы. Точнее, всё это делают на протяжении всех 7 лет нахождения в оппозиции. Они — это «Национальное движение» со всеми его сторонниками и соратниками. То самое «Национальное движение», которое, будучи у власти в стране, грубо и резко, силой, дубинками и пулями пресекало и разгоняло все без исключения акции протеста оппозиции. А тогда у той оппозиции реальных сторонников было «в разы» больше, чем у нынешнего «Национального движения». Тогда масса собиравшегося на акции протеста народа достигала и 100 тысяч человек, и движение по проспекту Руставели у здания парламента перекрывалось не искусственно, не устанавливаемыми на проезжей части палатками и баррикадами, а не умещавшейся на тротуаре массой протестующих.

Но тот протест тогдашняя власть, а нынешняя оппозиция считала незаконным, антиконституционным, а себя считала вправе его подавлять. И давила. Сотни граждан в результате разгона акций протеста получали увечья, но значительная часть подобной информации умалчивалась. Оппоненты обвинялись в измене родине и отправлялись за решетку, где с ними самыми изощренными методами расправлялись те, кто сегодня диктует в стране «политическую погоду» — бывшие и нынешние соратники экс-президента Саакашвили.

Им и тогда можно было всё — и убивать, и насиловать, и подавлять, и заглушать. И сейчас можно делать то же самое, но уже с оппозиционного фланга. И продолжают действовать в своем стиле насилия и нападения уже долгие 7 с лишним лет.

Сегодня они и их «воспитанники» считают, что они могут оскорбить «противника», то есть любого, кто представляет нынешнюю власть или находится в числе ее сторонников, а те должны стерпеть самые низкие и пошлые оскорбления и промолчать. А когда «противники» вдруг выходят из себя, когда чаша их терпения переполняется и отвечают «словом за слово» или «ударом на удар», то те, кто отвечает (а не первым начинает), оказывается, нарушают права «мирных демонстрантов» на «выражение собственного мнения». Этим, оппозиции, оказывается, можно всё — бить, оскорблять, унижать, а тем, вторым, нельзя ничего, даже просто мирно выражать протест против действий «оппозиции». Потому что это власть? Не только. Скорее, потому что это лишь показная власть, достаточно слабая для того, чтобы диктовать в стране политическую погоду.

А погоду эту все 7 с лишним лет диктует не «Грузинская мечта», а ее нынешняя оппозиция. Под давлением этой самой оппозиции и формируется вся политика той партии, которая должна бы управлять страной и самостоятельно принимать решения.

Поэтому и все, даже самые благие намерения и замыслы нынешней «власти» в конце-концов оборачиваются антинамерениями и приводят к той же ситуации, которая была сформирована в период правления «Национального движения».

Наглядным примером тому служит нынешнее состояние отношений между Грузией и Россией. «Грузинская мечта», которая пришла в 2012 году к «власти», в том числе и с обещанием налаживания отношений с Россией, серьезного продвижения в этом вопросе достичь так и не смогла. Попытки пересмотреть принятый при Саакашвили «закон об оккупации» были резко раскритикованы, и в страхе получить статус «пособника оккупантов» авторы законопроекта лишь слегка смягчили определенную санкцию, оставив суть закона в силе. Потуги по налаживанию разрушенных Саакашвили отношений с Россией привели лишь к восстановлению авиасообщения, торговли и некоторым сдвигам в гуманитарной сфере, но и здесь время от времени возникают проблемы и перебои. И инициаторами этих проблем опять-таки выступают соратники экс-президента. А «Грузинская мечта» не может дать им достойного ответа и отстоять собственные инициативы, просто отступает и отказывается от них.

Еще одним примером подобного прессинга со стороны якобы «оппозиции», а на деле «определителя» политики нынешней Грузии, стал тот ажиотаж, который устроила оппозиция в связи с визитом российского депутата Сергея Гаврилова. Не мог же обычный, пусть даже занимавший какой-то там пост депутат парламента самостоятельно, на свой страх и риск пригласить в Грузию организацию, председателем которой был представитель России? Явно этот шаг был согласован в парламенте и партии. Организация, причем вовсе не политического направления, с «оккупацией» Грузии, казалось бы, никакой связи не имеет. А цели преследует чисто религиозные, православные. Что должно быть близко для православной Грузии. Но не тут-то было.

Михаил Саакашвили издалека заприметил личность Гаврилова и поручил своим «соратникам» в Грузии устроить ему достойную встречу, что они «неукоснительно выполнили». А что же власть? Она не только промолчала, но и сама осудила российского депутата, «посмевшего» сесть на трон председателя парламента Грузии, назвала это «шокирующим» фактом, посодействовала быстрому отъезду российского депутата из страны, а далее поддержала «законный протест» оппозиции. И лишь когда возмущенная оппозиция повела своих мускулистых «сторонников» на штурм парламента, применила меры и остановила вторжение. Но ни словом не осудила действия тех, кто оскорбил российского депутата, забросал его разорванным в клочки листком повестки дня и облил водой. Это было в порядке вещей. То есть опять-таки оппозиции, которая действительно диктует повестку дня, можно всё, то есть дозволено и это.

Тогда, чтобы как-то остановить «протест оппозиции», лидер правящей «Грузинской мечты» Бидзина Иванишвили пообещал митингующим проведение парламентских выборов 2020 года не просто по пропорциональной системе, то есть без мажоритариев, которых обычно проводит в парламент правящая политическая сила, а с нулевым барьером. Приманка была достаточно привлекательной, так как открывала двери законодательного органа многим малорейтинговым партиям, давно уже функционирующим за его пределами. Протесты действительно сошли на нет, но потом в правящей партии, видимо, обсудили все за и против законопроекта, и выяснили, что у него есть плюсы и минусы. Видимо, оценили вероятные риски. И появилась в парламентском большинстве группа лиц, которые «выступили против этого законопроекта».

А законопроект был конституционным и требовал как минимум 113 голосов. «Протест» мажоритариев сделал свое дело: закон парламент не принял. И оппозиция вновь перешла к активным действиям и опять стала диктовать повестку дня. И ей опять можно было всё — оскорблять, унижать, бить, а противоположная сторона должна была лишь терпеть. Малейшие действия по усмирению бунтовщиков воспринимались и продолжают восприниматься как насилие. А разгон акций протеста, пусть даже без дубинок и пуль, объявлялся и объявляется грубым нарушением прав мирных демонстрантов и ограничением свободы выражения собственного мнения. О том, где предел такой свободы выражения, никто не говорит.

Еще один пример такого двойственного подхода к действиям противоборствующих сторон проявился во время акции протеста, устроенной так называемыми «гражданскими активистами» у офиса «Грузинской мечты» 2 декабря вечером. Им, активистам движений «Габеде» и «Шецвале» (что в переводе с грузинского означает «посмей» и «измени»), можно было выкрикивать оскорбительные для оппонентов слова, пинать их, «расписывать» стены офиса оскорбительными фразами и оклеивать стикерами с такими же оскорбительными надписями. Им можно было пускать в ход кулаки, задевать соперников. А те должны были молча проходить сквозь орущую, свистящую и улюлюкающую толпу и терпеть.

Когда у офиса правящей партии появились уже сторонники «Грузинской мечты», точнее, активисты ее молодежного «крыла», ситуация крайне обострилась, и между молодыми людьми двух противоположных сторон завязалась драка. Полиции удалось предотвратить кровопролитие и развести дерущиеся стороны. МВД возбудило уголовное дело по статье о насилии, но арестовывать никого не стало. Это возмутило лидеров оппозиции. Посыпались обвинения. Представитель «Европейской Грузии» (ответвления «Национального движения») Елена Хоштария прямо заявила, что насилие над активистами оппозиции совершили «Грузинская мечта» и сотрудники полиции. Аналогичные заявления сделали и сами активисты так называемых «гражданских организаций». Они считают, что молодые члены правящей партии напали на них и устроили расправу. Хотя события развивались в прямо противоположном порядке.

И именно оппозиционные «гражданские движения» явились к офису «Грузинской мечты» и долгое время в одиночку освистывали, оскорбляли и прибегали к насилию. Но им это можно. Им можно всё. А любое противодействие насилию воспринимается как нарушение прав и беззаконие. Но это уже чисто грузинский феномен: одним можно всё, а другим — ничего. И это будет продолжаться, вероятно, до тех пор, пока те, кому можно всё, не вернутся к власти.

Все эти годы они именно этим и занимаются: предпринимают все усилия для того, чтобы вернуться к власти. Из которой они, впрочем, до конца никогда и не уходили. «Национальное движение» со всеми его ответвлениями и лидерами (за исключением отдельных фигур) все эти 7 с лишним лет были представлены как в центральных, так и в местных органах власти, и делали и продолжают делать «дело своей партии».