National Interest: «Безумец» Трамп играет с Ираном и КНДР в русскую рулетку

Выйдя из ядерной сделки с Ираном и выбирая жесткую риторику в отношении КНДР, администрация президента США Дональда Трампа идет на большой риск. Такой подход главы Белого дома может дать свои плоды: КНДР, поняв, что альтернатива — ядерная война с США, пойдет на ядерное разоружение, тогда как в Иране, оказавшемся под давлением в и без того сложных условиях, может произойти смена режима.

Если стратегия Трампа сработает, можно не сомневаться, что он будет номинирован на Нобелевскую премию мира, и в свете того, кто был ею удостоен в прошлом, он ее, возможно, и получит. Но незаслуженно, поскольку своими безумными действиями, больше напоминающими игру в русскую рулетку, Трамп рискует спровоцировать катастрофу, пишет Джером Слейтер в статье для американского издания The National Interest. Автор отмечает, что Трамп следует теории «президента-безумца», описанной еще в 1950 годах. Такие престижные ученые, как Томас Шеллинг и Герман Кан, уже тогда обращали внимание на то, что иногда кажущееся нерациональным поведение в международных конфликтах может оказаться очень логичным. Они назвали этот подход «рациональность нерационального». Следуя заветам Макиавелли о том, что очень мудрым шагом было бы «симулировать безумие», они утверждали, что лидеры государств могут добиться своих целей, если убедят своих противников в своей полной нерациональности и готовности начать войну в условиях, которые совсем не рациональные в смысле национальных интересов.

Такой линии, в частности, придерживался президент США Ричард Никсон во время Войны во Вьетнаме. По словам главы его администрации Гарри Роббинса Холдемана, сам Никсон называл свой подход «теорией безумца».

«Я хочу, чтобы руководство Северного Вьетнама поверило, что я дошел до той точки, когда я могу сделать все что угодно, чтобы остановить войну», — указывает Холдеман в своих мемуарах.

«Мы просто скажем им, что, ради бога, вы знаете, Никсон помешан на коммунизме. Мы не можем сдержать его, когда он в бешенстве, и рука у него на ядерной кнопке», — добавил он.

Тем не менее пример Никсона показателен тем, что если тот или иной лидер страны лишь притворяется безумцем, то его соперники могут раскрыть блеф и не придать значения нерациональным угрозам. Более того, противник может оказаться еще большим фанатиком, закрывающим глаза даже на те угрозы, пренебрегать которыми не стоит. В результате тот, кто начал эту игру, будет вынужден либо делать шаг назад, либо претворять в жизнь свои безумные угрозы.

В каком смысле теория безумца в международной политике является, по сути, аналогом русской рулетки. Никсон, по всей видимости, считал себя очень умным лидером, который мог нанести поражение своим противникам, лишь прикинувшись безумцем.

Теперь очевидно, что Трамп намеренно идет тем же курсом безумца и еще более опасным способом, чем Никсон, поскольку Никсон был более-менее рациональным человеком, лишь делающим вид, что он нерационален. Трамп же может оказаться нерациональным по-настоящему.

Так, нынешний глава Белого дома использует «теорию безумца» не только в вопросах национальной безопасности в отношении противником Вашингтона, но и в торговых отношениях с союзниками. В частности, в 2017 году Трамп, по некоторой информации, поручил своему представителю на переговорах по торговле передать южнокорейскому президенту Мун Чжэ Ину, что если Сеул не пойдет на уступки сейчас, то «этот безумец» выйдет из соглашения.

Но опаснее всего такой подход Трамп использует в случае с Ираном и КНДР, и пока — только пока — ему, по всей видимости, это сходит с рук. Он даже может получить Нобелевскую премию мира за свои усилия. Тем не менее по-прежнему существует проблема, заключающаяся в том, что Трамп играет в русскую рулетку, рискуя при этом не своей жизнью, а жизнями других людей. Он уже дважды нажал на курок, и ничего не произошло — или так кажется, поэтому он считает, что одерживает в этой игре верх.

Однако риск поражения в этой игре с Ираном и КНДР намного перевешивает любые преимущества, которые получает Трамп, поскольку они могут оказаться иллюзорными или эфемерными. Например, в случае с Северной Кореей может потом оказаться, что Пхеньян по-настоящему на ядерное разоружение не пошел. Из-за этого разочарованный Трамп может начать нерациональную войну с КНДР. Со своей стороны, «иранский режим» может выстоять в условиях экономического давления, возобновить разработку ядерного оружия и расширить, а не сократить свою деятельность на Ближнем Востоке.

Хуже всего то, что продолжение этой стратегии повысит риск случайных или даже намеренных атак ядерным или иным оружием по Южной Корее или США. Например, если соглашение с Пхеньяном не будет подписано или будет впоследствии разорвано, северокорейский лидер Ким Чен Ын или другой противник США может посчитать, что оказался в ситуации, когда-либо ему нужно использовать ядерное оружие, либо попросту его лишиться. В результате он приведет свои ядерные силы в состояние повышенной готовности и все закончится ядерной катастрофой, которой никто не хочет.

Иными словами, заключает автор, риск катастрофического провала основанных на теориях безумца стратегий возрастает каждый раз, когда ее используют. И даже в случае успешного ее применения риск проигрыша возрастает каждый раз так же, как и в случае с русской рулеткой после каждого нажатия спускового крючка.