Трамп должен прежде всего сдерживать Иран — The Foreign Policy

Президенту США Дональду Трампу, когда он встретится со своим турецким коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом, предстоит непростая задача. Среди целого ряда вопросов, стоящих на повестке дня лидеров двух стран, наиболее проблематичной будет ситуация в Сирии, поскольку Анкара и Вашингтон по-прежнему кардинально расходятся по вопросу участия курдских формирований в борьбе с террористической группировкой «Исламское государство» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), пишет Джеймс Джеффри в статье для The Foreign Policy.

Так, администрация США планирует активизировать борьбу с террористами в сирийском городе Ракка с помощью курдских Отрядов народной самообороны (YPG). С тактической точки зрения США, которые не видят альтернатив использованию YPG, правы. Однако этого нельзя сказать стратегически, поскольку администрация, похоже, плохо понимает, что в более обширном смысле поставлено на карту в Сирии. Если напряженность между двумя президентами не будет погашена, она может привести к геостратегической конфронтации Анкары и Вашингтона в регионе.

Геостратегическая игра, которая ведется в самой Сирии и вокруг неё, не заключается исключительно в борьбе с боевиками ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в иракском Мосуле и сирийской Ракке. Её цель в оформлении региона после неизбежного поражения террористов. В частности, недавние авиаудары турецких ВВС по курдам в Сирии и Ираке и нападение Израиля на склады с боеприпасами, якобы принадлежаще шиитской группировке «Хезболла», — это ходы в шахматной партии на более обширной геостратегической доске. Переставляя фигуры, Турция, Израиль, иракские курды, местное суннитское арабское большинство и — как они все надеются — США стремятся противостоять ирано-российским попыткам изменить сложившийся порядок в регионе. Именно это Трамп услышит от региональных лидеров в течение следующих двух недель в Израиле и Саудовской Аравии.

Курдская партия «Демократический союз» (PYD), с точки зрения Турции, является частью этой попытки переформатирования региона. Стратегической сложностью для Вашингтона является то, что в Белом доме не знают, помимо общей враждебности, какова их стратегия ни по отношению к Ирану и его союзникам, ни по отношению к PYD после поражения ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

При этом для Эрдгана и вооруженных сил Турции PYD является частью Рабочей партии Курдистана, угрожающей территориальной целостности Турции. Поэтому если курдам удастся сформировать единое территориальное образование по южной границе Турции, потенциал РПК увеличится, а Анкаре придется иметь одновременно дело с повстанцами РПК на своей территории, а также союзным им государством к югу от своих границ. Даже если непростой мир с PYD сохранится, стратегическая ситуация в Турции осложнится, из-за чего многим её гражданам придется выбирать ту или иную сторону.

Анкара неоднократно призывала Вашингтон не поддерживать PYD против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), что может привести к образованию курдских территорий на севере Сирии. При этом в Пентагоне не особо тепло относятся к турецкой альтернативе — суннитским сирийским формированиям.

Что хуже, PYD благодаря своим близким связям с сирийским режимом могут пойти на взаимодействие с Башаром Асадом, Ираном и Россией для окружения Турции, тогда как Тегеран получит сухопутный коридор через северный Ирак и территории PYD в Дамаск. Эти опасения наравне со стремлением не дать сформировать единое курдское территориальное образование стояли за вторжением Турции в Сирию в августе 2016 года. Опасается этого Турция и сейчас, о чем свидетельствуют недавние удары Турции против курдов PYD и РПК в Сирии и Ираке.

В свою очередь, Вашингтон, похоже, не понимает причин авиаударов Анкары, из-за чего злится на своего союзника по НАТО. Белый дом нуждается в YPG и их арабских союзниках для продвижения на столицу ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Ракке отчасти потому, что сам Вашингтон не может направить туда сухопутные войска, отчасти потому, что YPG является наилучшими подразделениями в регионе.

Поэтому с тактической точки зрения для устранения более насущной угрозы в лице ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) альянс с PYD имеет смысл. Тем не менее вооруженные силы США в еще большей степени постоянно вызывают негативную реакцию Турции постоянными утверждениями о том, что PYD стоит разделять от РПК, несмотря на заявления бывшего главы Пентагона о том, что РПК имеет решающее значение в PYD и Демократических силах Сирии. Все это подогревает подозрение Турции в том, что стратегически Вашингтон стремится использовать PYD против Турции.

И администрация Трамп лишь подкрепляет подозрения Анкары, игнорируя то, что стоит на карте в регионе, помимо уничтожения ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Все союзники США в регионе ощущают угрозу со стороны Ирана, тогда как для Турции второй по приоритетности является угроза со стороны возможного союзника Тегерана в лице РПК и PYD.

И хотя администрация Трампа — в отличие от президента Барака Обамы — признает в принципе угрозу со стороны Тегерана региональному порядку, очевидно, что Белый дом не выработал еще стратегии сдерживания исламской республики. Подобная стратегия сложна, особенно для США, поскольку, в отличие от неё, вооруженная кампания против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) является «хорошей войной» с незначительными потерями, большой общественной поддержкой и высокой вероятностью победы. И вполне небезосновательно то, что этот приоритет сохраняется.

Однако, считает автор, террористическая группировка «Исламское государство» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) не может изменить порядок на Ближнем Востоке, тогда как Иран и его друзья на это способны. В очередной раз Вашингтон сфокусирован на достижении приятных мелких побед, игнорируя сложные вопросы политики. Тем самым Белый дом рискует понести потери в долгосрочной перспективе. Теперь перед Трампом стоит возможная конфронтация со своим союзником по НАТО — самым сильным экономическим и военным партнером Вашингтона, незаменимым для сдерживания Ирана.

Визит Эрдогана предоставляет шанс предотвратить грядущий кризис, заключает автор. При этом, хотя ни в чем нельзя быть уверенным с президентом Турции, но если Трамп убедит его, что у него есть стратегия регионального сдерживания «персидской угрозы», как её недавно назвал Эрдоган, а также что сотрудничество президента-республиканца с PYD будет носить ограниченный характер, а Турции будет отведена роль в освобождении Ракки, тогда кризис в отношениях с Анкарой будет предотвращен. При таком развитии событий можно будет ответить на более опасную региональную угрозу.