Рыцарь «Священной Объективности»

«Искусством я выправляю себя и заражаю нормальных людей»

Сальвадор Дали

«Сюрреализм — это я», — заявил однажды Сальвадор Дали. Однако искусствоведы убеждены: его жизнь и творчество — нескончаемая битва с Великим Иррациональным, поиск того, что сам художник назвал «Священной Объективностью».

Усы-антенны, вытаращенные глаза на снимках и кадрах рекламных роликов, в которых он любил сниматься, получая немалые доходы и возможность эпатировать зрителя. А еще его знаменитые «мягкие часы» — программное творение художника. Такой ассоциативный ряд возникает у большинства при имени Сальвадора Дали.

Эти часы, а точнее, «Постоянство памяти» — так называется картина, он написал в 1931 году. На небольшом холсте сумел не только разместить любимые символы — муравьи, как образ тления; яйцо — жизнь в единстве земного и небесного начал; зеркало, означающее переменчивость и непостоянство; море — бессмертие и вечность, но и отразить философию своего творчества. Расплывающийся объект с ресницами, напоминающий моллюска — автопортрет Дали — это торжество бессознательного, смерть объективного мира. «Сон — это и есть смерть или по меньшей мере исключение из реальности, или, что еще лучше, это смерть самой реальности», — писал художник в автобиографии. Есть в этой работе еще один фирменный знак Дали — Мыс Креус, расположенный на побережье недалеко от Фигераса, где он родился. Дали часто изображал его на картинах. «Здесь, — писал он, — в скальном граните воплощен наиважнейший принцип моей теории параноидальных метаморфоз», другими словами, перетекания бредового образа в другой, вполне реальный. Пейзажный фон написан в абсолютно реалистичной манере художников Возрождения, творения которых Дали почитал с юности. Это тоже одна из фирменных его черт — сочетание несочетаемого, совмещение на холсте реальных и сюрреалистических объектов.

Ни с чем не сравнимый гений сюрреалиста Дали имеет вполне земные корни. Это места в Каталонии, где он родился и рос, где получил «прививку» трамонтаны — ураганного ветра, частого в этих местах, способного заставить сойти с рельсов товарный поезд. Этот шквал полностью преображает реальность — мощные порывы гнут кипарисы, как мягкую резину, заламывают словно в театральных позах ветки олив и сосен, делают небо неестественно синим, режущим глаза, наполняя окружающее метафизическим смыслом. «В том, что все мы, родившиеся и живущие в Ампурдане, абсолютно ненормальны, — часто повторял Дали, — вина трамонтаны». Кстати, за жителями этих мест закрепилось определение «трамонтанутые», как синоним невменяемости.

Самым «трамантанутым» оказался сын нотариуса из Фигераса — Сальвадор Дали, полное имя которого — Сальвадор Доме́нек Фелип Жасинт Дали и Доме́нек, маркиз де Дали де Пу́боль.

Он появился на свет 11 мая 1904 года. «Родился Сальвадор Дали — пусть в честь его звонят во все колокола! — написал художник в своей книге «Тайная жизнь Сальвадора Дали, — Распрямись и ты рыбак с мыса Креус, выплюнь, да подальше, свой жеваный-пережеванный окурок, подними весла — пусть стекут капли, смахни тяжелую медовую слезу, застывшую в уголке глаза, и посмотри сюда — я родился!»

Ребенком он был капризным и неуправляемым. Однажды закатил скандал на площади из-за леденца: лавка во время сиесты была закрыта. На безумные крики собралась толпа, так что полицейскому пришлось просить торговца открыть лавку и дать мальчишке то, что он хочет.

С детства Дали одолевали фобии. Панический ужас при виде кузнечиков стал причиной бесконечных забав его одноклассников: они запихивали кузнечиков ему за шиворот, чтобы посмотреть, как он будет биться в истерике. Свои комплексы Дали пытался изжить экстравагантными выходками, странными нарядами и эпатажными поступками. То селедку тухлую на голову положит на званом приеме, то плоский хлеб вместо шляпы наденет, то плащ до пят, то костыли… Это еще один из его любимых символов. Найденные однажды на чердаке родительского дома, они произвели на Дали сильное впечатление, став надолго воплощением уверенности и невиданного высокомерия. Но именно этот бытовой предмет доказывает, как нельзя лучше реальную подоплеку фантасмагорий Дали, его войны с иррациональным и поиск «Священной Объективности».

Этот поиск хорошо понимаешь в его Театре-Музее, который Дали построил, будучи уже признанным и знаменитым, в городе своего детства. Развалины сгоревшего театра он превратил в неповторимый арт-объект. Алые кирпичи стен украшены любимыми фетишами Дали булками-барельефами. По периметру крыши высятся гигантские яйца. Внутри здания на стенах бывшего театрального партера, превращенного в сад под открытым небом, иероглифы современной эпохи: флюоресцентные умывальники, манекены, застывшие в позах древнеегипетских жрецов, модернистские фонари и скелеты животных. Центр композиции «Дождливое такси» — огромный кадиллак со скульптурой «Великая эсфирь» Эрнста Фукса, которая тянет цепями колонну Трояна из автомобильных шин, вместе с мраморным бюстом Франсуа Жирадона, «далинизированным» рабом Микеланджело, лодкой его музы и жены Гала под чёрным зонтом.

«Я хочу, чтобы мой музей был монолитом, лабиринтом, огромным сюрреалистическим объектом, — объяснял Дали. — Это будет абсолютно театральный музей. Приходящие сюда будут уходить с ощущением, будто им привиделся театральный сон». Свой музей он оценивал, как величайший сюрреалистический памятник в мире.

Последние дни своей жизни, вплоть до смерти 23 января 1989 года Дали провел в этом сюрреалистическом объекте. Даже свою смерть превратил в перформанс — завещал похоронить его под полом одного из помещений музея, чтобы посетители ходили по его могиле. В этом художник видел продолжение своего общения с миром — таким образом он будет ощущать присутствие гостей.

С миром живых Дали до сих пор тесно связывает еще одно его создание. Хорошо знакомая любому ребенку карамель «Чупа-Чупс». Он автор дизайна упаковки. Именно Дали менее чем за час набросал картинку, где была изображена ромашка «Чупа-Чупс», которая в несколько измененном виде сегодня узнаваема как логотип конфеты во всех уголках Земли.

Дали был не лишен самоиронии. Ему принадлежит фраза: «Если все время думать: «я — гений, в конце концов станешь гением». Однако его сделало гением не это, а талант, данный свыше и успешно реализованный в реальном мире.