Состоявшийся 15-17 февраля визит в Москву министра обороны Исламской Республики Иран Мостафы Мохаммада Наджара можно рассматривать как один из элементов многовекторного внешнеполитического курса Тегерана. Перечислим некоторые события одного только февраля: поездка в Иран экс-канцлера Германии Герхарда Шрёдера, в ходе которой, как можно предположить, обсуждались не только торгово-экономические или энергетические вопросы, но и общее сближение Тегерана с Берлином и Брюсселем; визит представительной иранской делегации (во главе с вице-президентом) в оккупированный силами НАТО Кабул; визит министра иностранных дел Ирана в Баку (при сотрудничестве по целому комплексу политических и экономических вопросов между Тегераном и Ереваном), открытие на севере Ирана генкосульства Казахстана...

Столь многовекторный курс, призванный прорвать осуществляемую американцами политику стратегического окружения Ирана, вкупе с последовательной линией на отстаивание собственных национальных интересов приносит очевидные результаты. Россия приветствует активное участие Ирана в деятельности Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), заявляет заместитель министра иностранных дел России Бородавкин. За активизацией внешнеполитических контактов Тегерана пристально наблюдают и на Западе, также делая примечательные заявления. Так, невозможно не заметить значительное смягчение антииранской риторики со стороны администрации Барака Обамы, а генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер стал даже расточать Тегерану многообещающие "авансы", заявляя, что в будущем Иран сможет сыграть роль в стабилизации обстановки в Афганистане. Конечно, за этим может стоять попытка вовлечения Тегерана в афганские события по выгодному для Запада сценарию с незатухающими "конфликтами низкой интенсивности" между Ираном и всеми его соседями. Однако вряд ли в Тегеране станут играть по правилам, заданным американцами...

13 февраля на встрече президента Махмуда Ахмадинежада с представителями религиозных меньшинств страны было вновь заявлено, что в мире нет силы, способной помешать движению Ирана по выполнению реализуемых страной задач. Объявлено о начале реализации амбициозных национальных военных программ, в частности о создании собственной модели беспилотного летательного аппарата.

В этой ситуации визит министра обороны Ирана в Россию, несомненно, имел важное значение. По высказываниям министра можно предположить, что в центре его переговоров оказались вопросы не только военно-технического сотрудничества, но и энергетического сотрудничества (включая взаимодействие в формате "газовой ОПЕК" и строительство АЭС в Бушере). Находясь в Москве, Наджар заявил, что огромные ресурсы нефти и газа, которыми обладают Россия и Иран, открывают хорошие возможности для сотрудничества. В частности, речь идет о газовых запасах двух стран, по которым Россия занимает первое место в мире, а Иран - второе. "Таким образом, сотрудничество наших стран в этой сфере может обеспечить интересы как производителей газа, так и потребителей во всем мире", - уверен глава МИД ИРИ. "В этой связи весьма актуален вопрос создания газовой ОПЕК, - отметил он. - У нас уже есть хорошее взаимодействие по этой теме".

Интересно, что одновременно появились сведения об интенсификации переговоров между национальной нефтяной компанией и германской компанией E.ON, считающейся одной из крупнейших компаний, торгующих газом в Европе, по поводу совместного участия в проектах по производству сжиженного природного газа и разработке газовых месторождений. Соответствующее заявление сделал заместитель министра нефти Ирана Сейфолла Джашнсаз. Он рассказал журналистам о состоявшемся 19 февраля посещении представителями германской компании 2-ой и 3-ей очередей газоперерабатывающего комбината на месторождении "Южный Парс" и раскрыл некоторые детали будущего сотрудничества. На первом этапе цель компании E.ON состоит в инвестировании проекта "Иран LNG", в рамках которого будет производиться сжиженный газ, и на последующих этапах - в инвестировании разработки иранских газовых месторождений. Если вспомнить, что месторождение "Южный Парс" является одним из приоритетных направлений российско-иранского сотрудничества в энергетической сфере, о чем неоднократно заявлялось на самых разных уровнях, то можно говорить о формирующемся долгосрочном энергетическом альянсе Москвы и Тегерана при активном участии Евросоюза, с подключением Турции (возможно, и Армении) в качестве транзитного государства. Безусловно, всё это снижает шансы на реализацию энергетических проектов, лоббируемых Вашингтоном и предусматривающих использование "кавказского коммуникационного коридора" в виде Азербайджана и Грузии, а потому не может не учитываться заокеанскими стратегами.

Неожиданные вроде бы реверансы со стороны Вашингтона в адрес Тегерана неслучайны. США рассчитывают на более "конструктивную" позицию Москвы по вопросу о так называемой "ядерной программе Ирана", туманно намекая на возможность пересмотра своих планов по размещению инфраструктурных элементов противоракетной обороны в Польше и Чехии. По словам посетившего Россию заместителя госсекретаря США Уильяма Бернса, если в ходе сотрудничества с Россией и другими партнёрами станет возможно уменьшение или даже устранение иранской ядерной угрозы, то это позволит пересмотреть планы по размещению ПРО.

В Москве не замедлили откликнуться, заявив, что воспринимают исходящие от США позитивные сигналы и надеются на возобновление позитивного сотрудничества в сфере ПРО. И вот уже в интернете появляются недвусмысленные заголовки вроде этого: "Российско-американские переговоры по ПРО зависят от Ирана"; "Более глубокий диалог между Россией и США по проблематике ПРО может начаться, когда будет уверенность в мирном характере иранской ядерной программы". Мол, если бы американцы с их "бюджетом безопасности" под триллион долларов и отстоящие от Ирана на тысячи километров не боялись бы так иранских ракет (радиус поражения которых составляет в лучшем случае 2 тыс. километров), отношения Москвы и "миротворца" Обамы заметно бы улучшились...

Что стоит за этими информационными вбросами? Наивная вера в то, что чистый помыслами Обама, в отличие от своего предшественника, настроен на честный и конструктивный диалог? Ненавязчивые пожелания насчёт большей "сговорчивости" Тегерана?

Почему мир не хочет замечать выдвигаемую Ираном идею безъядерного Ближнего Востока? Почему план превращения этого региона в безъядерную зону игнорируется в условиях вероятного прихода к власти в ядерном Израиле радикальных политических группировок (авторитетная "Едиот ахаронот" уже объявила Иран главной угрозой для безопасности еврейского государства в наступившем году), прогрессирующей нестабильности Афганистана и ядерного же Пакистана, на фоне информации о разработанной в США секретной программе саботажа иранских ядерных усилий?.

Продолжим наши вопросы.

Не означают ли туманные полунамёки на связь проблемы ПРО в Польше и Чехии с иранской ядерной программой попытки "мягкой ревизии" внешнеполитического курса России последних лет?

Не являются ли нынешние заявления американских представителей попыткой "развести" Москву и Тегеран (и не только их), подсунув им очередную "дохлую кошку" в виде зыбких обещаний поговорить о возможном пересмотре решения, которое для США принципиально не подлежит пересмотру?

Вполне вероятно, что всё именно так, и вероятность эту следует взвесить основательно - с точки зрения не только будущего российско-иранских отношений, но и будущего России. Если, конечно, будущее страны видится нам в форме суверенного государства, а не аморфного придатка более "зубастых" и интеллектуально изощрённых "партнёров"...