Нет такого французского президента, который бы не хотел быть немного "де Голлем". И это похвально, поскольку политика великого европейского нонконформиста никогда не была односторонней и отличалась разнонаправленной содержательностью. Политика Николя Саркози стала возможной лишь в результате подведения знаменателя под всеми удачами и неудачами его предшественника Жака Ширака, который со всей очевидностью продемонстрировал реальные возможности Евроатлантического сообщества, выверил пределы и формат атлантической солидарности и европейской интеграции. Именно на основе этого опыта, наполненного драматизмом, Николя Саркози выдвинул ряд смелых инициатив, которые, видимо, призваны обозначить суть и идеологию его политики. Одним из декларированных намерений президента Саркози стала готовность вернуть Францию в военную структуру НАТО, что стало бы существенным изменением в балансе сил в самом Альянсе, а также в мире, что не может не беспокоить ведущие центры силы. Пока что не обнаруживается явных сигналов, подтверждающих приветствие этих намерений Франции со стороны, прежде всего, США и Великобритании.

Обе атлантические державы за последние 40 лет отсутствия Франции в военной структуре НАТО успели приспособиться. Новые реалии, исходящие из инициативы Парижа, - как ожидаемая активизация Франции в Евроатлантическом сообществе, но уже не в качестве "стороннего" критика, а активного участника, что является темой более широкого рассмотрения, могли бы привести к излишним неудобствам для Вашингтона и Лондона.

Быть может, одной из самых актуальных интриг на Западе в настоящее время является то, что потребует Саркози в обмен на возвращение его страны в военную структуру Альянса, какие условия выдвинет французский президент. Это пока остается загадкой для политиков и аналитиков в Вашингтоне и в европейских столицах, хотя одна из версий выглядит более чем очевидной. Речь идет об "относительно окончательном" прояснении проблемы о приеме или, вернее, о неприеме Турции в Европейский союз и об ограничении дальнейшего расширения состава НАТО, то есть прекращении приема в Альянс государств Восточной Европы.

Сейчас, после известных событий, связанных с политическим кризисом на Украине и в Грузии, политики и аналитики западных государств уже с должными аргументами объясняют "паузу" в приеме новых государств Восточной Европы в НАТО. Пауза эта якобы объясняется двумя группами причин: недовольством России и угрозами, которые возникают со стороны российской политики; "незрелостью" стран-кандидатов, отсутствием необходимых уровней демократического, экономического и оборонного развития. Украина еще раз продемонстрировала нестабильность государственности, неадекватность централизованного управления, сомнительность политических перспектив. В Грузии после некоторых успехов в администрировании практически выявляется некая кризисная цикличность, свойственная этой стране и объясняемая отсутствием решений ряда фундаментальных проблем государственности и общества. Вместе с тем "пауза" в расширении состава НАТО была утверждена гораздо ранее, во всяком случае, в период между весной 2006 года и весной 2007 года. Визиты президента Михаила Саакашвили в Париж, Берлин и в Лондон явственно продемонстрировали отсутствие ближней и среднесрочной перспективы вступления Грузии в НАТО. При этом была кардинально пересмотрена геостратегическая логика расширения НАТО. Например, идея о том, что прием Грузии возможен лишь при условии приема в Альянс Украины, поскольку иначе происходит "разрыв" стратегического пространства НАТО (словно Турция уже не является членом НАТО), уже утратила значение в формате политического и военного планирования. Ведь ранее США пытались продавить Грузию в члены Альянса без приема Украины. То есть столь крайняя идея, как превращение Грузии в "либеральную Кубу" у ворот Евразии, также оказалась тщетной. Вовсе не российская угроза и не отсутствие соответствия принятым стандартам НАТО стало причиной "паузы" в дальнейшем расширении НАТО за счет Украины и Грузии, которая имеет шанс стать "вечной паузой". Все это на поверку оказалось всего лишь отговоркой и материалом пропаганды для широкого потребителя. В действительности, по проблеме расширения НАТО в восточном направлении Великобритания больше солидарна со своими европейскими партнерами, нежели с США. Иное дело, что интересы Великобритании отличаются от французских и германских, и британский консерватизм сводится вовсе не к претензиям по части стандартов, которых не достигли Украина и Грузия, а в связи с тем, что Южный Кавказ, как зона ответственности НАТО, никак не отвечает стратегии Лондона, который рассматривает всю Центральную Азию как зону исключительно британских интересов. Для США страны Южного Кавказа в качестве непосредственного их военного партнера более удобны, нежели в условиях членства данных государств в НАТО. Но в регионе три признанных и три непризнанных государства, и в будущем, если даже Грузия окажется в НАТО, то будет еще достаточно степени свободы для геостратегического маневра. Было бы уместным отметить, что европейцы, прежде всего военные круги, более серьезно относятся к фактору времени, то есть пытаются понять, как долго США будут заинтересованы в военном присутствии в регионе. Но, так или иначе, интересы Запада в регионе более противоречивы, чем может представиться.

В связи с этими реалиями и соответствующими разъяснениями со стороны Запада, данными руководителям Украины и Грузии, в этих странах была свернута пропаганда по вопросу о вступлении в НАТО. Но именно в начале 2008 года происходит реанимация инициатив Украины и Грузии по данному вопросу. После того, как на Украине сформировано правительство Юлии Тимошенко, попытки привлечь внимание НАТО к украинским проблемам вновь реанимированы. Украинские руководители обратились в НАТО с просьбой рассмотреть возможность подключения к Программе по действиям к вступлению (МАР), приурочив это к предстоящему в начале апреля 2008 года саммиту НАТО, где будет рассматриваться прием балканских государств, которые по уровню соответствия стандартам не превосходят Украину и Грузию. Руководство Грузии пытается объяснить России, что вступление их страны в НАТО не представляет угрозы. Киев посещает видный американский политик сенатор Ричард Лугар, который объясняет украинскому руководству, что вовсе и необязательно применять метод референдума для принятия решения о вступлении в НАТО, при этом не может сказать ничего определенного о возможных сроках приема Украины в Альянс. Во всей этой активизации прослеживаются три составляющие: парламентские выборы на Украине и вытеснение из сферы принятия решений так называемых антинатовских политических сил в лице Партии регионов и приход к власти наиболее приемлемого для США политика Юлии Тимошенко, президентские выборы в Грузии и демонстрация ставки исключительно на правящую команду; продолжение кризисов на Украине и в Грузии, что требует незамедлительной реанимации дискуссии по приему этих стран в НАТО как важнейшего политического ресурса правящих режимов; актуализация общей евроатлантической дискуссии по поводу трансатлантических отношений, роли и места ведущих европейских государств в мировой политике, их отношений с США и Россией. Все эти три фактора обеспечивают сочетание интересов США и государств, которые претендуют на вступление в НАТО. При этом Бухарестский саммит в апреле нацелен на актуализацию дискуссии и позволяет уточнить многие позиции и интересы.

Образцово-показательный визит французского президента в Вашингтон в прошлом году вовсе не решил ключевые проблемы, а всего лишь сделал заявку на их решение. США и Великобритания не могут принимать такие "подарки", как корректировку реальной политики в НАТО, в том числе в военной сфере, и не склоны легко и без условий принимать такие презенты, тем более от Франции. Они наблюдают, как Саркози, декларируя приверженность атлантистским идеалам, приобретает новые позиции на Ближнем Востоке, в Средиземноморском бассейне, не прибегая к блокированию усилий России и Китая, а также весьма формально относясь к иранской ядерной проблеме. Конечно, от инициатив и предложений до их реализации еще далеко, но Николя Саркози идет по заявленному курсу весьма последовательно, приобретая пока новые позиции, которых не смог достичь Ширак, находясь в конфронтации с Дж. Бушем. Практически, Саркози подает сигналы и государствам Восточной Европы, еще не вступившим в НАТО и ЕС, что им следует больше усилий предпринимать, апеллируя к Парижу. С этой политикой вполне солидарна Германия, обращая внимание всей Восточной Европы на Берлин, где и будут решаться ключевые проблемы континента.

Этого не могут не замечать руководители и ведущие политики Украины и Грузии, но продолжают играть в эти игры, что наверняка можно воспринимать как имитацию процесса расширения НАТО.

Данная "разминка" с использованием политических ресурсов в Восточной Европе далеко не первый сценарий в трансатлантической дискуссии между ведущими центрами силы. При этом данные ресурсы используются вовсе не всегда в применении к России. Франция и Германия - еще более частые адресаты, чем Россия. История расширения НАТО в направлении Восточной Европы - это целая цепь политических надрывов. В настоящее время, когда восточно-европейский ресурс все более исчерпывается и лидер Восточной Европы - Польша предпочитает больше прислушиваться к европейским столицам, как ранее Испания и Италия переориентировались, не утратив свои позиции, государства, находящиеся на кромке Восточной Европы, приобрели и еще долго будут иметь важное значение для политических игр. События, происходящие на Украине и в Грузии, стали удобной маскировкой истинных целей проектировщиков, но вопрос о расширении НАТО на среднесрочную перспективу уже решен, и хорошо бы проводить реальную политику, приближенную к проблемам национальной и региональной безопасности.

Игорь Мурадян - независимый эксперт