Ответ «Коммерсанту»: что такое модель межотраслевого межсекторного баланса

Я считаю, что правительство намерено сделать качественный скачок в своем подходе к управлению экономикой через координацию деятельности всех отраслей и секторов экономики в режиме онлайн с учетом обратной связи от всех производителей.

Я также считаю этот подход своевременным, поскольку пандемия, вызванная COVID-19, ознаменовала ускорение запуска мировой инфляции и цифровой трансформации мирового сообщества. Несмотря на выступление Клауса Шваба на Давосском форуме — 2021 о концепции «перезагрузки капитализма» с развитием многосторонних отношений, представители западных государств стали рассматривать глобальную координацию в форме торговли как несущую высокий риск. По их мнению, для снижения рисков в глобальных цепочках добавленной стоимости нужна альтернатива «ближе к дому» — с организацией новых моделей развития национальной экономики. Россия также нуждается в новой модели управления национальной экономикой.

Сегодня, как и в конце 20-х — начале 30-х годов прошлого века, организуются новые блоки для выживания в глобальном кризисе и формирования нового мирового порядка. С этой целью выдвигаются такие глобальные западные проекты, как «Инклюзивный капитализм», «Зеленый курс», «Индустрия-4.0», и китайский проект «Один пояс, один путь». Организован блок США, Великобритании и Австралии (AUKUS), нацеленный на обеспечение международного мира и своего порядка. ЕС надеется реализовать «зеленый» курс, предполагающий сброс бремени глобального кризиса на Россию за счет введения углеродного налога и запуска спекулятивных инструментов «зеленого» финансирования. Китай, реализуя глобальный проект «Один пояс, один путь», также стремится установить свой новый мировой и финансовый порядок посредством экспансии. Для всех этих проектов характерно отсутствие экономического механизма, обеспечивающего рост реальных доходов граждан. Единственным проектом, в котором был алгоритм решения экономических задач страны за счет внутренних ресурсов, был проект «СССР» с плановой экономикой.

Основы планового опыта были заложены вместе с разработкой плана ГОЭЛРО и его практической реализацией. Постепенно нарабатывая плановый опыт в период НЭП, в 1927 году, в преддверии глобального кризиса, охватившего мир, страна взяла курс на индустриализацию с составлением перспективных планов методом последовательных приближений (итераций), позволяющим согласовать плановые расчеты «затраты-выпуск» всех звеньев системы управления для достижения целей развития «корпорации» СССР.

По сути, родилась идея живого кибернетического планирования экономики с обратной связью от производителей с корректировками государственных заказов в зависимости от возможностей их выполнения производителями. Расчеты продолжались до тех пор, пока не будет получен сбалансированный план «затраты-выпуск» в пределах заданной точности расчетов. В результате расчетов определялось распределение производственных инвестиций, обеспечивающее выстраивание производственных цепочек для выполнения заданий по выпуску ключевых отраслей. После этого заключались договоры между предприятиями, и план превращался в директиву. Поскольку могла измениться экономическая ситуация, и плановая информация могла быть ошибочной, то применялся принцип скользящего планирования для своевременной корректировки ранее составленного плана (корректировки в режиме online).

Секрет «экономического чуда» СССР, страны-победителя во Второй мировой войне, ставшего после войны страной, определяющей вектор развития биполярного мира, объясняется высоким качеством планирования экономики методом последовательных приближений и высочайшей степенью согласованности принципов структурной, кредитной, налоговой и других реформ, подчиненных повышению точности составления плана и практической его реализации.

Продолжение курса индустриализации после восстановления экономики к 1950-м годам вело к диспропорциональности экономики. Рост объемов производства и усложнение производственных взаимосвязей требовали перехода от ручного планирования к автоматизации плановых расчетов для обеспечения движения экономики в направлении роста реальных доходов, что предполагало включение влияния обратной связи цен равновесия потребительского рынка на расчеты плана. Если для составления планового баланса для четырёхотраслевой модели требуется примерно 32 итерации, то Госплану, с трудом осуществлявшему в 1980-е годы 1,5 итерации в год, для получения нужного результата вручную требовалось огромное количество лет. По этой причине мы имели «застой», отсутствие гибкости в планировании.

Собственно, судьба Холодной войны решалась в создании автоматизированной системы управления, обеспечивающей ускорение движения экономики в направлении роста реальных доходов граждан. Это хорошо понимали в СССР и США, и понимают сегодня в США. Их цифровые гиганты ничего не могут противопоставить кибернетическому планированию экономики — цифровой технологии, конструирующей будущее благополучие.

В конце 1950-х — начале 1960-х годов для решения задачи автоматизации управления экономикой было создано несколько институтов. Наиболее известные из них — ЦЭМИ АН СССР, Институт экономики и организации промышленного производства АН СССР и Институт кибернетики АН УССР. Первые два института увлеклись пришедшей с Запада кинематической моделью межотраслевого баланса (МОБ) Василия Леонтьева, служащей аналитическим целям и составляемой с использованием эконометрики (смеси «мертвой» информации статистики и математики), но не целям управления. Эконометрический подход не имел ничего общего с практикой планирования Госплана, составлявшего план методом последовательных приближений. Институт кибернетики был занят созданием сети вычислительных центров, не имея для ее работы соответствующего программного обеспечения. Конкуренция институтов за получение денег от центра привела их к отрыву от практических нужд Госплана СССР в автоматизации плановых расчетов.

Несмотря на все трудности перестройки, Россия, являясь преемником СССР, весомого «игрока» в формировании прошлого мирового порядка, должна сохранить свое лидерство в будущем мировом порядке.

Решение задачи, поставленной президентом РФ, о выходе России на магистраль будущего благополучия за счет стратегического планирования экономики с использованием достижений цифровой революции и составляет суть глобального проекта России.

Для решения задачи имеется динамическая модель межотраслевого баланса (МОБ), разработанная отечественным ученым-кибернетиком Николаем Ведутой. Она представляет собой систему математических алгоритмов плановых расчетов «затраты-выпуск», разработанных методом последовательных приближений, для обеспечения движения экономики от того, где она есть, в направлении роста реальных доходов граждан.

Динамическая модель МОБ и составит основу глобального проекта России — «Автоматизация управления экономикой» — драйвера выхода цивилизации на магистраль будущего благополучия.

Хочу обратить внимание на некоторые ошибочные интерпретации, касающиеся понимания динамической модели межотраслевого баланса.

Поэтому специально даю пояснение журналистам и экономистам, которые, в отличие от выпускников Бауманки, не понимают различий между кинематической моделью Леонтьева и динамической моделью Ведуты. Первые описываются дифференциальными или разностными уравнениями как преобразование во времени статических состояний в другие, без выявления взаимодействия частей, вызывающих эти изменения. В них нет параметра управления. В отличие от них, динамические системы описывают взаимодействие ее частей в виде алгоритмов, определяющих движение системы в целом с учётом управляющих воздействий.

Считаю также необходимым дать ещё одно пояснение для экономистов, не понимающих различия между эконометрической моделью Леонтьева и кибернетической моделью Ведуты. Решение уравнений Леонтьева, описывающих некоторые балансы, ищется с применением имеющихся математических инструментов. Для решения сложной кибернетической задачи, каковой является задача управления развитием экономики, требуется учёт влияния обратной связи на управляющие воздействия и их корректировка. Поскольку кибернетическая задача связана с конкретным объектом управления, а не абстрактным, то ее постановка не позволяет использовать уже имеющийся математический инструментарий. Здесь требуется разработка специфического математического алгоритма для решения конкретной задачи, что предполагает знание законов развития объекта и практики управления его развитием.

Надеюсь, после этих двух пояснений критикам распоряжения правительства РФ станет ясно, что ни российский экономист В. Дмитриев, ни американский экономист В. Леонтьев, ни все его последователи в СССР — плановики-экономисты, такие как А. Аганбегян, А. Ефимов, Ф. Клоцвог, Ю. Яременко и др., никогда не разрабатывали динамическую модель МОБ. Они занимались кинематическими моделями МОБ, вставляя в них значок t «время», описывая прогнозируемые состояния системы в разные промежутки времени с использованием статистических данных. Поэтому в СССР увлечение балансами упиралось не в дефицит вычислительных мощностей и технологий с постоянным присутствием политических решений в экономике. Просто отсутствовало желание признать истинно динамическую модель МОБ, которую разработал директор созданного для решения этой задачи в 1962 году ЦНИИТУ (Центральный научно-исследовательский институт технического управления Минприбора СССР) Н. Ведута в качестве основы автоматизированной системы управления экономикой. Ведь все, как всегда, хотели денег на разработки, и ни у кого не было времени и силы воли для создания динамической модели МОБ, от внедрения которой зависела судьба страны.

Распоряжение Михаила Мишустина вызвало критику в одном из популярных изданий под названием «Коммерсантъ». Сразу после публикации распоряжения журналисты издания, не понимающие различий между кинематикой и динамикой, математикой и кибернетикой и к тому же не имеющие экономических знаний, выпустили смешную статью под названием «Шлем виртуальной экономической реальности» о виртуальном возрождении Госплана премьер-министром Михаилом Мишустиным по плану цифровой трансформации экономики РФ и обратили внимание на создание системы сбора данных для «составления динамических межотраслевых балансов», в котором динамические межотраслевые балансы они обозвали давним увлечением советских плановиков-экономистов.

Однако, судя по их утверждению, «что на базе давнего увлечения советских плановиков-экономистов и при полной цифровизации бюджетного процесса может быть резко повышена эффективность отраслевого госуправления», авторы не понимают, о чём они пишут. Как уже было замечено выше, никогда ни В. Леонтьев, ни советские плановики-экономисты не занимались динамической моделью МОБ. Поэтому в СССР увлечение балансами упиралось не в дефицит вычислительных мощностей и технологий с постоянным присутствием политических решений в экономике, а в отсутствие динамической модели МОБ.

Что же касается критики авторов о невозможности реального «динамического управления ценами в экономике», то авторам вначале следует научиться различать цены производителей, функция которых — достоверно выражать текущие и инвестиционные затраты производителей, от рыночных цен, при которых спрос равен предложению. Чтобы рассчитать правильно цены производителей с недопущением повторного счета, требуется применить системный подход к определению показателей «затрат-выпуска». Объясняю.

В рамках единой экономической системы, как, например, фабрика или корпорация, всегда рассчитываются внутренние цены, выражающие затраты текущих и капитальных затрат на производимые и затрачиваемые ресурсы внутри системы для производства ее конечного продукта. Чем выше уровень системы, тем количество внешних по отношению к ней ресурсов, получаемых по заданным извне ценам, сокращается, а количество производимых и затрачиваемых ресурсов внутри системы увеличивается. В конечном счёте внешними по отношению к экономике страны являются импортные и трудовые ресурсы. При составлении таблицы МОБ всегда учитывается различие между воспроизводимыми в стране ресурсами и внешними по отношению к ней ресурсами. Независимо от формы собственности всегда можно рассчитать индексы цен, при которых для всех производимых продуктов выполняется тождество «всё, что произведено, стоит столько, сколько затрачено». Такие расчёты оценок необходимы, чтобы эффективно распределить производственные инвестиции как для изменения структуры предложения в соответствии с требованиями рынка (отклонений прогнозных рыночных цен от цен производителей), так и для проведения расчетов по выбору эффективных технологических способов производства, заменяющих старые и снижающих тем самым цены производителей, чтобы обеспечить максимизацию темпа роста полезности (реальных доходов граждан). В этом и есть суть управления ценами в экономике.

Следует также отметить, что в МОБ, кроме бюджета, присутствуют счета отраслей и секторов экономики, счета инвестиций, доходов и расходов граждан, внешнеэкономический баланс. Поэтому мысль авторов о консолидации всех систем госуправления в цифровой среде, где они упоминают только бюджет, показывает их непонимание не только динамической модели МОБ, но даже ее схемы.

Авторы ошибаются даже в отношении сроков НЭП, который имел место в 1921—1927 годах, а не 1924−1930 годах. Сообщая, что сочетание плановых идей и рыночной экономики с сильным госсектором уже было реализовано в СССР во время НЭП, авторы опять-таки демонстрируют невежество, не понимая, что НЭП, позволивший стране восстановить экономику, базировался на индикативном планировании. А вот чудо индустриализации базировалось на использовании метода последовательных приближений составления плана, управляющим параметром которого были производственные инвестиции. И совсем смешно звучит вывод авторов о подстройке бюджетных расходов под структуру экономики с привязанным ими сбоку припека неким искусственным интеллектом без формулировки системы алгоритмов, на которых он базируется.

Думаю, что причина критики со стороны издания — это осознание частью бизнес-сообщества и чиновников, что переход страны к автоматизированной системе управления экономикой на основе динамической модели МОБ лишит экономику теневой, коррупционной части и сменит диктатуру глобальных финансовых институтов на диктатуру укрепления государственного суверенитета в интересах создания будущего благополучия. Кибернетический подход к управлению экономикой в интересах граждан страны является единственной научной альтернативой «большой перезагрузке» Клауса Шваба, нацеленной на тотальное цифровое управление людьми.

В холодной войне двух систем алгоритмов — той, которая обслуживает оцифровку хаоса и тотальный контроль над людьми, и той, которая управляет экономикой в интересах людей, и решится судьба человечества.

Антиподы. Николай Ведута и Клаус Шваб — экономисты, олицетворяющие альтернативные подходы к цифровизации экономики.

Желаю правительству России преодолеть все преграды на его пути и успешно внедрить глобальный проект «Автоматизация управления экономикой» для движения России к будущему благополучию с нарастающим ускорением движения.