Почему в Турции стали сравнивать Путина со Сталиным?

В Турции опубликованы мемуары бывшего посла США в Москве Уолтера Бедела Смита под названием «Воспоминания американского посла в советской России». В английском варианте мемуары, изданные в США еще в 1949 году, имеют другое название — «Мои три года в Москве» (My Three Years in Moscow).

В историческом плане Смит — это интересная личность. На момент вступления американцев во Вторую мировую войну (7 декабря 1941 года) он был секретарем Генерального штаба армии США, бригадным генералом. В сентябре 1943 года вел переговоры о капитуляции итальянских войск, в мае 1945 года — о капитуляции германского вермахта. 7 мая 1945 года от имени союзного командования подписал в Реймсе Акт о безоговорочной капитуляции Германии. С марта 1946 по декабрь 1948 год был послом США в Советском Союзе, затем командующим 1-й армией. Награжден орденами 14 стран мира, включая советский Орден Кутузова 1-й степени. Но турецкое издание «Дорлион яынлары» (Dolion Yayınları) свой интерес к мемуарам Смита и его успех у читателей объясняет тем, что посол рассказывает о своих четырех продолжительных беседах со Сталиным, после того как Москва после окончания Второй мировой войны обозначила желание заиметь «военную базу в Дарданеллах». Посол пишет, что Сталин по этому поводу говорил следующее: «Советский Союз не намерен нападать на Турцию, поскольку у ней не хватает сил, чтобы защитить проливы». На вопрос, как далеко пойдет Россия, Сталин якобы ответил: «Мы не станем заходить слишком далеко, вопрос связан с нашей собственной безопасностью, и ответственность должен взять на себя Совет Безопасности ООН».

В данном случае исторически ситуация не фальсифицируется. Действительно, 22 июля 1945 года в ходе Потсдамской конференции нарком по иностранным дела Вячеслав Молотов вручил Черчиллю и Трумэну проект решения «О Черноморских проливах». Главный смысл этого документа сводился к получению контроля над проливами, так как «они являются жизненно важной транспортной магистралью». Есть также запись беседы Молотова с главой МИД Великобритании Энтони Иденом, в которой он утверждал, что в 1921 году «турки воспользовались слабостью Советского государства и отняли у него часть Советской Армении. Армяне в Советском Союзе чувствуют себя обиженными», и «в силу этих причин советское правительство и подняло вопрос о возвращении законно принадлежащих Советскому Союзу территорий». «Вопрос о восстановлении старой границы не возник бы, если турки не поставили бы вопрос о союзном договоре между СССР и Турцией, — говорил Сталин в Потсдаме. — А союз — это значит, что мы обязуемся защищать границу Турции, как и Турция обязуется защищать нашу границу». Кстати, об этом пишет в своих мемуарах и президент США Гарри Трумэн. Правда, есть российские историки, которые считают, что вопрос о территориальных претензиях Москвы к Анкаре — всего лишь рабочая гипотеза, лишенная надежной документальной базы. Но как бы то ни было, эти тезисы занимают прочное место в турецкой историографии.

Проблема в другом. Недавно турецкая газета Star, пытаясь объяснить неожиданно возрастающую популярность Сталина в Турции, выставила ему не «исторические претензии», а «исторические обиды». «Ошибочные претензии Сталина к Турции после Второй мировой войны, — пишет это издание, — толкнули страну в сторону Запада, сделали ее сначала членом НАТО, а затем «жандармом США» на Ближнем Востоке: «Если бы Сталин не выдвинул тогда своих требований, Турция не попросила бы поддержки у США, и большей части того, что происходило с ней все эти годы, не было бы!» По мнению газеты, «этот стыд продолжался ровно до неудачной попытки госпереворота летом 2015 года, а Джо Байден так занервничал, что открыто начинает говорить о свержении турецкого руководства с помощью своих друзей». Любопытно, что именно так Star отреагировала на неудачный визит президента Турции Реджепа Тайпа Эрдогана в США для участия в работе 76-й Генеральной Ассамблеи ООН, когда его отказался принимать Байден. По логике издания американский лидер в отношении Турции повел себя, как некогда Сталин, только на сей раз Анкару «толкают в сторону Москвы, к новому Сталину». Но почему в Турции этот процесс стал ассоциироваться именно со Сталиным?

Дело в том, что, по оценке многих турецких экспертов, в последнее столетие в России только президент Владимир Путин, как некогда Сталин, проявляет «повышенную политическую симпатию к Турции». Кстати, образ «молодого» Сталина периода подписания Московского (1920 год) и Карского договоров (1921 год) описывается в мемуарах турецких участников этих событий в позитивных тонах. Так, посол Великого национального собрания Турции в Москве Али Фуад Джебесой рассказывает, как с помощью Сталина им удалось обойти наркома Чичерина в ходе турецко-российских переговоров. «Советы считали, что они могут использовать нас в своих целях в обмен на предоставление нам минимальной помощи, — писал Джебесой. — Мы правильно определили эти тайные советские цели и идеи. Поэтому мы сочли необходимым прибегнуть к такой политической тактике, которая вынудила бы комиссара иностранных дел согласиться с нашими условиями. Мы исходили из того, что советское правительство было преисполнено желания достичь соглашения с нами. Мы надеялись, что под нажимом, который оказывал товарищ Сталин и мы также, Комиссариат иностранных дел отступит от позиции, занятой на переговорах, и согласится с нашей точкой зрения. Если бы не вмешательство Сталина, то Московская конференция продолжалась бы, по всей вероятности, гораздо дольше».

В своих воспоминаниях турецкие политические деятели объясняли поведение Сталина фактором «долгосрочных государственных интересов России в Турции». Кстати, министр здравоохранения Турции Рыза Нур свидетельствовал о том, что Сталин хорошо владел турецким языком, другой член делегации Юсуф Кемаль отмечал «прекрасное знание Сталиным Турции». Недавно в турецких СМИ появились «сенсационные» сообщения о том, что «обнаружены следы Сталина на территории Османской империи, куда он попал в 1910 году после неудачного восстания против царского режима». Жил он якобы под фамилией Берияшвили. Документальных подтверждений этого нет, но такие циркулирующие в современной Турции слухи о Сталине говорят о многом. В стране считают, что «Москва и Анкара оказываются на острие геополитики в ситуации, когда вновь заработала история с самыми драматическими последствиями», и «регион, сформированный из остатков Османской империи после Первой мировой войны, снова разваливается». По оценке экспертов, Турция оказывается вынужденной идти на альянс с Россией и Ираном на сирийском направлении при возможности разрыва с США при сужении ресурсов прежнего балансирования между двумя центрами.

Так что не случайно, что из-за отсутствия иных исторических аналогов в Турции, политику Путина на Ближнем Востоке сравнивают со сталинской, вспоминая, как Анкара и Москва в начале 1920-х годов были союзниками. Но времена Сталина и Ататюрка ушли, о них вспоминают уже в ином политическом и геополитических контекстах. Кстати, за почти 15 лет, в течение которых Ататюрк и Сталин одновременно управляли своими странами, между ними не состоялось ни одной встречи, хотя, по воспоминаниям основателя и первого президента Азербайджанской Республики Мамеда Эмина Расулзаде, Сталин отзывался об Ататюрке как о «сильном государственном и революционном деятеле». Путин и Эрдоган действуют по-другому, выступая до сих пор как ситуативные союзники.

Но что завтра? Турецкая газета Milliyet считает, что предстоящая 29 сентября встреча в Сочи Путина с Эрдоганом «может оказаться исторической». На сей раз Эрдоган перед отъездом в Сочи заявил: «Я ожидаю от господина Путина, а точнее, от России, иных подходов в свете нашей солидарности». После чего добавил: «Если мы собираемся превратить это место в бассейн мира, мы должны обсудить, как мы можем это сделать». По всем признакам назревают большие события.