Может ли мировая экономика поставить человека выше прибыли? — JPost

В мире, который трещит по швам, международное сообщество отчаянно ищет новые социальные и экономические модели, истории успеха, которые можно адаптировать и воспроизвести в различных местах. Моя позиция заключается в том, что нам нужен Большой сдвиг, который изменит социальный, экономический и политический механизм, который приведет к разрушению статус-кво и устранит огромную экономическую и финансовую неэффективность.

Урбанизация, глобализация, специализация и быстрый экономический рост стали возможными благодаря увеличению потоков энергии, которые были невероятно дешевыми как в денежном, так и в энергетическом выражении. Рост сложных глобальных систем — промышленно развитого сельского хозяйства, торговли, обрабатывающей промышленности, транспорта и финансов — в основном субсидировался наличием недорогого и обильного углерода, который лежал в основе всех технологических достижений.

Сейчас до боли ясно, что глобальная промышленная и финансовая система достигла масштабов и уровней сверхсложности, которые больше не являются жизнеспособными в мире дорогостоящей энергии, нехватки ресурсов и разрушения окружающей среды.

Две экономики прямо сейчас борются не на жизнь, а на смерть. Одна из них — это высококапитализированная, бюрократически окостеневшая экономика с высокими накладными расходами и неустойчивой экономикой. Это субсидируемый и защищенный продукт сговора между Крупным правительством и Крупным бизнесом. Другая — это экономика с низким капиталом, низкими накладными расходами, устойчивая и устойчивая, ориентированная на распределение. Она опережает сегодняшнюю международную экономику, несмотря на то, что она маргинализирована и дискредитирована господствующим мышлением. Альтернативная экономика развивается в промежутках старой, готовясь вытеснить ее.

На мой взгляд, устойчивость — это вопрос масштаба и гибкости. Чтобы реагировать на более низкие потоки энергии, человечеству необходимо упростить социальные, политические и экономические системы, чтобы нанести меньший ущерб Земле и климату и жить в рамках более низкого энергетического бюджета. Нам нужна меньшая экономия с точки зрения объема производства, но более высокая экономия на том, что делается лучше и с большей тщательностью. Экономика должна быть гораздо более локальной и региональной; экономическая модель дешевых товаров, произведенных в Азии и продаваемых в американских магазинах Walmart, уже является анахронизмом.

Чтобы адаптироваться к новой реальности устойчивого сокращения, нам необходимо намеренно уменьшить масштаб и упростить наши сверхсложные системы. Это включает в себя размер предприятия, как частного, так и государственного, протяженность цепочек поставок и сетей распределения, объем капитальных затрат и сложность организации.

Нам нужно выращивать наши продукты питания по-другому, поскольку промышленный агробизнес основан на дешевой нефти. Нам нужно заниматься коммерцией по-другому, поскольку модель Walmart разваливается. Мы должны переосмыслить транспорт, поскольку зависимость от автомобилей становится всё более и более неприемлемой. Конечная цель состоит в том, чтобы вести здоровый образ жизни в обновленном содружестве. Здоровье почвы, воды и воздуха, здоровье растений и животных, здоровье человечества — все эти вопросы необходимо рассматривать во взаимосвязи.

Сегодняшняя экономика достигла таких масштабов и сложности, которые не могут быть поддержаны реалиями энергетики и накопления капитала в будущем. Двигателем создания рабочих мест станут малые и средние предприятия. Поэтому нам необходимо стимулировать большой переход экономики от крупномасштабного традиционного производства к рассредоточенному производству во многих малых предприятиях.

Например, нам нужно инвестировать в вариант мелкомасштабного органического сельского хозяйства, в котором применяются последние достижения биологической науки, чтобы заменить сильно субсидируемое, сильно загрязняющее сельское хозяйство. Органическое сельское хозяйство потенциально может обеспечить достаточное количество продовольствия во всем мире и значительно увеличить занятость, но без негативного воздействия промышленного сельского хозяйства на окружающую среду.

Дистрибутивизм — это термин, который лучше всего описывает новую экономику для обновленного содружества. Это экономическая модель, в которой более независимая рабочая сила, распределенная по многим малым предприятиям, обладает устойчивыми качествами травы. Дистрибутизм поддерживает концепцию повсеместного владения собственностью как жизнеспособной альтернативы крупным, безличным и в конечном счете тираническим социальным и экономическим организациям.

Одним из величайших достоинств распределительной экономики является ее превосходная эффективность в интенсивном использовании ограниченных ресурсов, в отличие от практики массового производства, когда широко добавляются субсидируемые ресурсы. Распределительная экономика сокращает потери и неэффективность за счет большей эффективности, с которой она извлекает потребительную стоимость из определенного количества земли или капитала.

Распределительная экономика — это, по сути, система совместного использования. Когда люди осознают, что они вовлечены в подлинную систему обмена, высвобождается огромная человеческая энергия: происходит переход от подозрительности к доверию; от недостатка приверженности к сильной приверженности; от сдерживания к погружению; от разочарованной настороженности к уверенной надежде. Дистрибутизм защищает достоинство человека в служении природе и Богу.

Собственность работников (капитал, принадлежащий рабочей силе), основной компонент распределительной экономики, сокращает разрыв между богатыми и бедными не за счет налогообложения (что болезненно и может быть отменено следующей администрацией), а за счет более равномерного распределения богатства в процессе его создания. В самом процессе создания богатства компании, принадлежащие сотрудникам, распределяют богатство более равномерно. Это устойчивый, длительный процесс.

Нам не нужно изобретать велосипед заново. Вся Европа была в основном обществом небольших ферм и небольших магазинов примерно до 1950 года — и это общество не исчезло полностью. В Румынии, например, уже существует отличная основа для распределения, поскольку эта страна всё еще обладает значительной долей хорошо распределенной сельской собственности. Давайте вспомним, что сказал Томас Джефферсон: «Сообщество мелких фермеров, владельцы земельной собственности будут единственной гарантией того, что свобода, которую предлагает наша республика, будет гарантирована каждому гражданину».

Если грядущий Большой Сдвиг по-прежнему будет сосредоточен только на максимизации меновой стоимости, измеряемой деньгами, планета обречена. Однако, если мы посвятим себя социально-экономическому видению, ориентированному на человека выше прибыли, стилю жизни, который противостоит тенденциям расточительства и «одноразовости» в современной потребительской культуре, у наших детей и нашей планеты всё еще может быть шанс.