Армянский армагеддон и армянская надежда

Итоги выборов в Армении впишутся выпуклой вехой в армянском бытословии. Они имеют более существенную смысловую нагрузку, нежели окончательное утверждение голосованием избавления от советских уз и пут. Это также больше, чем манифестация победы человека, на плечи которого взвалилась ответственность за поражение в войне и за атмосферу разуверения в национальной мечте. Тут не попытка винить нынешнего лидера Армении или его предшественников, но стремление привести множество событийных клочьев последних лет к крупным обобщениям. А выборы после войны — удобный отрезок для остановки в целях раздумий.

Даже при отсутствии прописанного определения метафизического смысла обретения армянами государственной независимости после тысячи лет бесцарственного бытия мы не можем не испытывать солидарности с национальной идеей древнего народа. И не можем не встревожиться признаками заката этой национальной идеи.

Палитра армянского соплеменного сообщества пестра и противоречива. Во многих случаях мы противопоставим разрушительным тенденциям зримые ростки надежды. Но есть важнейшие стороны национального государственного становления, подверженные в нынешней Армении опасной эрозии.

Есть ли более значимое мерило состояния возрождающегося народа, нежели демографический баланс? Армения обрела независимость после ускоренного развития в послевоенную советскую пору. Очевидным испытанием для нового государства было увеличение собственного армянского населения и привлечение соплеменников из диаспоры. Но случилось все наоборот. Армянские армяне пополнили ряды диаспоры в России и в США с Европой, а собственное население Армении сократилось почти в два раза. Мы можем говорить об этом и в контексте прошедших выборов, поскольку им предшествовала волна разуверения в собственных лидерах и в собственном будущем. Повсеместно обсуждаются планы отъезда, а при вопросе о национальных целях люди впадают в режим тотального охаивания нынешних или прошлых правителей и отказываются размышлять о главном.

К этому прибавим зияющую пропасть между нынешним руководством Армении и российской диаспорой. Сами армяне склонны обсуждать это только в поисках виноватых, а мы отметим это как признак общего кризиса.

И тут же встает вопрос о смысле всего делаемого и обсуждаемого. Какую идею предлагают собственному народу и миру носители армянской истории сегодня? Великий Шри Ауробиндо учил, что национальная самобытность имеет смысл, когда народ может определить себя уникальным музыкальным инструментом в мировой симфонии. Что слышим мы из Еревана? Единственной оформленной идеей была кампания за признание всем миром Геноцида 1915 года. Однако едва ли можно построить государство и народ на основе представления себя уникальной жертвой, ибо в первой половине двадцатого века только в Европе погибло около ста миллионов людей. Да и сведение национальных чаяний к страстям по геноциду столетней давности не могло дать иных последствий кроме национальной стагнации. Или — еще хуже — героизация Нжде и Затикяна.

Борьба за политическое лидерство в Армении свелась к взаимным обвинениям и к небывало агрессивной риторике. Сторонники Пашиняна представляли Кочаряна турецким агентом, навлекшим на Армению войну. Сторонники Кочаряна величали Пашиняна Пашаевым и прямо говорили о его работе на Турцию и Азербайджан (мнения разделились, на Турцию или на Азербайджан или же одновременно — на Анкару и на Баку). Обсуждение национальной идеи, возрождения культуры и привлечения диаспоры отсутствовало вовсе.

Поражение в войне, атмосфера тотальной ненависти и сотни тысяч на чемоданах. Такова картина современной Армении? Это будет неточным описанием армянских реалий. Сотни девушек, выразивших готовность выйти замуж за искалеченных на войне солдат. Забота о пострадавших и массовые проявления действенного сострадания. Как и прежде, очень низкий уровень преступности.

Более того, после всех чудовищных словесных баталий Никол Пашинян выступил с призывом к примирению. Роберт Кочарян отказался от попытки «майдана» и проявил ответственность, сохраняя достоинство.

Последние выборы требуют подробного и трезвого разбора. Мы начали с попытки зафиксировать картину Армении в кризисе на точке последних выборов. Картина сложная и тревожная, но не лишенная надежды. Если сами армяне Армении узрят стезю надежды.