Project Syndicate: бездействие США толкает Ближний Восток в пропасть

В августе 1990 года, всего через несколько дней после вторжения иракских войск под руководством Саддама Хусейна в Кувейт, бывший президент США Джордж Буш — старший произнес на южной лужайке Белого дома следующие слова: «Она не продлится долго, эта агрессия против Кувейта». В течение следующих шести месяцев выяснилось, что Буш умеет держать свое слово: США отправили полмиллиона солдат на Ближний Восток и возглавили международную коалицию, которая освободила Кувейт, пишет бывший американский дипломат Ричард Натан Хаас в статье для издания Project Syndicate.

Читайте также: Foreign Policy: Госдеп решил неприятно удивить чиновников США

Три десятилетия спустя другой американский президент стал проводить совершенно иную политику. После того как Вашингтон бросил своих курдских партнеров в Сирии, которые доблестно боролись с террористами ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), США решили остаться в стороне, когда иранские беспилотники и ракеты атаковали нефтяные объекты Саудовской Аравии, в результате чего добыча саудовской нефти временно сократилась двое.

Добро пожаловать на постамериканский Ближний Восток! Честно говоря, эта фраза представляет собой некоторое преувеличение, поскольку США пока не покинули регион. Фактически Вашингтон недавно направил в регион дополнительные войска, которые, в случае необходимости, должны защитить Саудовскую Аравию от будущих иранских нападений. Но фундаментальная истина заключается в том, что США сократили свое присутствие и роль в регионе, в котором они доминировали почти полвека.

Истоки данной тенденции берут свое начало от бывшего президента США Джорджа Буша — младшего, чье решение начать необдуманную и плохо спланированную войну против Ирака стало поворотным моментом во внешней политике США. Огромные расходы и печальные итоги этой войны настроили американскую общественность против военного участия в регионе, что оказало влияние на администрацию экс-президента США Барака Обамы, поскольку он решил не предпринимать каких-либо серьезных действий в отношении сирийского правительства после случаев применения химического оружия. Обама также не обратил должного внимания на вторжение НАТО в Ливию, которое привело к свержению Муаммара Каддафи, разделило страну, превратив ее в несостоятельное государство.

Президент США Дональд Трамп также разделяет отвращение к военному участию в регионе. Кроме того, возросшее внутреннее производство нефти и газа уменьшило значимость Ближнего Востока для США. Более того, возобновившееся соперничество между великими державами усилило необходимость для США перераспределить ресурсы и обратить внимание на ЕС, для противодействия России, и Азию — для противодействия Китаю.

Администрация Трампа нашла много способов, чтобы дистанцироваться от Ближнего Востока, помимо демонстрации нежелания использовать военную силу или солдат в зонах конфликта. Дипломатия в основном отошла на второй план. Трамп решил проигнорировать нарушения прав человека в Саудовской Аравии и Египте, также его администрация не предприняла каких-либо серьезных усилий для урегулирования израильско-палестинского конфликта.

Наибольшим источником неопределенности в регионе является Иран. Администрация Трампа в одностороннем порядке вышла из ядерного соглашения 2015 года, несмотря на то, что Иран соблюдал его условия. Затем администрация запустила политику «максимального давления», состоящую в основном из жестких экономических санкций, которые оказывают очевидное влияние на экономику Ирана: по некоторым оценкам, в 2018 году ВВП страны сократился почти на 10%.

Но если влияние санкций очевидно, то их цель — нет. Что ясно, так это то, что Иран ответит на экономическую войну США собственной войной. В дополнение к саудовским нефтяным объектам Иран уже атаковал танкеры, проходящие через регион, и постепенно выходит за рамки ограничений, предусмотренных ядерным соглашением 2015 года. По мере усиления экономического давления на иранский режим США и их союзники должны быть готовы к новым ответным действиям со стороны Тегерана.

Здесь перед администрацией Трампа возникла дилемма. С одной стороны, администрация могла бы отдать предпочтение смене режима в Тегеране, однако через 40 лет после Исламской революции режим остается устойчивым, несмотря на протесты. Военный ответ на действия Ирана может привести к конфликту, который Трампу не нужен в преддверии президентских выборов 2020 года. При этом выход Ирана за рамки ограничений, предусмотренных ядерным соглашением, увеличивает вероятность того, что Израиль нападет на Иран, втянув США в войну. И даже если этого не произойдет, бездействие США может привести к тому, что один или несколько соседей Ирана приобретут ядерное оружие, чтобы уравновесить иранские возможности. В итоге США могут еще сильнее отдалиться от региона. Такое развитие событий в самом нестабильном регионе мира стало бы настоящим кошмаром.

Читайте также: American Conservative: предвыборной кампании Байдена мешает его прошлое

Лучше всего, если бы США сформулировали, какие политические изменения они хотели бы получить от Ирана в отношении его ядерной и ракетной программ, а также его деятельности в регионе. С другой стороны, США должны указать, что они готовы предложить взамен. Об этой политике нужно объявить публично, тогда иранскому режиму пришлось бы объяснять своим гражданам, почему он отказался от столь желанного ослабления санкций ради продолжения своей дестабилизирующей деятельности в регионе. На фоне интенсивного экономического и политического давления Иран может согласиться на переговоры, так же как когда-то он решил положить конец десятилетней войне со своим тогдашним врагом Ираком. Однако до сих пор США не выдвинули подобной инициативы.

Короче говоря, администрация Трампа начинает понимать, что выход с Ближнего Востока не будет легким, и что не обойдется без рисков и затрат. США по-прежнему заинтересованы в борьбе с терроризмом, противодействии распространению ядерного оружия, поддержке свободного потока нефти и содействии безопасности Израиля и американских партнеров в арабском мире. То, что сейчас необходимо, — большая готовность США использовать ограниченную военную силу в случае надобности и готовность сочетать санкции с дипломатией. Однако неясно, стоит ли ожидать подобной политики в ближайшее время.