Принц Эндрю как символ вырождения британской аристократии

Давно известно, что биологическое вырождение — неотъемлемый спутник старых семейных кланов, ведущих свою историю с глубокой древности. В обществе их принято называть «аристократы», что с лёгкой руки популярного героя советской кинокомедии рифмуется со словом «дегенераты». И это не шутка, дегенерация — главный бич старых аристократических родов, особенно британских.

Вся проблема в том, что британская аристократия формировалась в особых исторических условиях. Если в других странах аристократы были лучшими воинами, то в Британии аристократы были лучшими бандитами. Изначально это наиболее успешные пираты, наркоторговцы, работорговцы и финансовые мошенники. Когда все эти навыки соединились с финансовым могуществом, построенным на легальном обмане и грабеже, то возникла британская аристократия.

Консервация британской аристократии привела не только к появлению различных человеконенавистнических учений типа евгеники, фашизма и «бремени белого человека», но и на этой почве к целому ряду сексуальных отклонений — увлечению педерастией и педофилией.

Так как на лица женщин британской аристократической элиты без содрогания смотреть невозможно, а жениться на них не захотят даже по приговору суда, то половые извращения британских аристократов становятся формой бегства от ситуации, о которой говорят «деньги есть, а счастья нет».

Сексопатология как форма психопатологии — это неизменные спутники вырождения и деградации верхушки британского общества, замкнувшейся в себе самой и варящейся многие столетия в собственном соку. Это обратная сторона сохранения британских феодальных традиций, лишь подкрашенных капитализмом, как чай подкрашивают молоком. И если искать какой-то пример и символ британской элиты, то это принц Эндрю, средний сын нынешней британской королевы.

Как говорится, было у королевы три сына: Чарльз, Эндрю и Эдвард, — затесавшуюся между Чарльзом и Эндрю Анну никто в расчёт почему-то не принимает, и Эндрю так и называют — средний сын. Ну, средний так средний, особенно учитывая состояние ума и душевных качеств. Принц Эндрю откровенно скучал среди этого «британского цветника», и когда Джеффри Эпштейн, американский финансист по профессии и сутенёр по призванию, стал привлекать Эндрю к сексу с несовершеннолетними в своём американском особняке, то в жизни Эндрю наступил праздник.

Девушки, которых Эпштейн привлекал к сексуальному обслуживанию своих деловых друзей, показали, что они часто обслуживали и принца Эндрю. Так два друга-педофила нашли себя в этом мире и были очень довольны удачей.

Принц потом признался, что не жалеет о своей дружбе с Эпштейном, так как «благодаря ей он познакомился со многими интересными людьми, многое узнал и многому научился». Что он при этом имел в виду, Эндрю не пояснил. Эпштейна не осудил, его жертвам не посочувствовал. И здесь принц допустил непростительную ошибку, так как быть честным извращенцем в Британии не принято. Он дал объяснения, а девиз королевы «не жалуйся и не объясняй». Объясняться Эндрю был как раз и не должен.

Начался скандал, в результате которого Эндрю вызвали на ковёр в Семью и сказали, что отныне он компрометирует «светлый образ» британской короны, и потому должен сложить с себя полномочия официального члена семьи. Разумеется, ни о какой тюрьме речи не шло, считалось, что Эндрю и так наказан должным образом.

Наказали Эндрю по классике — не за то, что грешил, а за то, что попался и, самое главное, — что признался. Ведь трудно предположить, что о вкусах Эндрю не знала британская разведка и, следовательно, королева-мать. Никто и слова не сказал, пока Эндрю развлекался у друга Клинтонов — связи Эпштейна в американской элите были довольно широки. Никто и думать не мог, что Эпштейн так погорит и спалит всех, кто стоял близко к нему.

Слишком много знавший Эпштейн неожиданно «повесился» в тюрьме в одиночной камере. Соседа по нарам специально отселили в другое помещение. Под круглосуточным контролем камеры наблюдения — как раз в ночь убийства почему-то сломалась. И двух охранников, которые каждые два часа должны были контролировать камеру Эпштейна, но в ту ночь почему-то заснули мертвецким сном. Это совсем не удивительно, учитывая привычки Клинтонов избавляться от проблемных знакомств, а вот с Эндрю оказалось сложнее.

Оказалось, что ни статус принца и герцога, ни звание вице-адмирала, ни навыки пилота вертолёта и капитана корабля не делают человека умнее. Эндрю был уверен, что ничего необычного для британской элиты он не делает. Он был прав, вся его в вина лишь в том, что он засветился, и его пришлось как-то формально отделить. Выразить порицание.

И все те, кто получал от него или платил ему деньги, срочно от него отказались. О чём и заявляли в СМИ. Начался парад благочестия напоказ. Древние фарисеи плачут от зависти, им такая степень святости была недоступна.

Что ещё можно сказать обо всём этом? Многое. Можно сказать: «Это Британия, детка». Можно сказать: «Их нравы». Можно казать: «Такова вся аристократическая жизнь». А можно вспомнить, что о них сказано, что они уже получили все свои лучшие награды в этой жизни, и то, что их ожидает в Царствии небесном, лучше не представлять, ибо лучше бы им было, если бы им одели на шею мельничный жёрнов и бросили в море.

Но им всё это ещё предстоит, и так далеко они не думают. Пока они пьют, едят и радуются, не думая, что за всё это их однажды призовут на суд. Ни одно зло не остаётся без воздаяния, и не дай вам Бог родиться аристократом. Особенно аристократом британским — это пересыльная тюрьма для самых отверженных грешников на пути в ад. Тут принцу Эндрю можно было бы даже посочувствовать, но, честно говоря, почему-то даже не хочется.