Анкара, Москва и Вашингтон на линии геополитического огня

Турция вновь в эпицентре большой политики. Официальный представитель президента Турции Ибрагим Калын сообщил, что президент России Владимир Путин может посетить республику в первую неделю января следующего года по случаю завершения работ по «Турецкому потоку — 2». При этом они, конечно, обсудят не только двусторонние отношения, но и ситуацию в регионе.

Эту информацию подтвердил и пресс-секретарь главы российского государства Дмитрий Песков, по словам которого «хорошим поводом для личных контактов (Путина и турецкого президента Реджепа Тайип Эрдогана — С. Т.) будет церемония, которая ознаменует завершение всех работ по «Турецкому потоку». На реализацию этого проекта, имеющего непростую историю, ушло пять лет. Перед ним выстраивалось немало препятствий прежде всего, со стороны США, которые, как пишет американское издание Foreign Policy, «не желали допустить коммерческого и геополитического триумфа Турции и России». Анкара в альянсе с Москвой становится крупнейшим энергетическим хабом на Ближнем Востоке, укрепляя не только свои коммерческие позиции, но и приобретая геополитическую устойчивость как раз в ситуации, когда ее отношения с союзниками по обе стороны Атлантики находятся в остром кризисе. Конечно, выигрывает и Россия, закрепляя позиции «Газпрома» в Турции, что позволяет «обойти» территорию Украины с выходом на юг Европы.

Так что предстоящая в Турции встреча Эрдоган — Путин будет насыщена глубокими политическими смыслами. Особенно для турецкого лидера, который демонстрирует искусство играть в «высшей лиге» мировой политики, попеременно лично общаясь с главами США и России. Накануне Эрдоган провел «дипломатическую разведку боем», совершив визит в Вашингтон и проведя переговоры с президентом США Дональдом Трампом. Выставляя в качестве главных тем переговоров ситуацию на севере Сирии и контракт с закупкой российских зенитных ракетных комплексов С-400, он своеобразно пытался разыграть свои карты. Дело в том, что, как заявлял глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу, «до сегодняшнего дня у Турции не было своей системы ПВО» и «по нашей просьбе в Турции устанавливали свои системы Patriot Нидерланды, Италия и Испания». По его же словам, «сначала их устанавливают, потом убирают, потом снова устанавливают и это говорит о том, что у нас должна быть своя система ПВО». Так, кстати, мотивируется решение Анкары закупить российские С-400.

Но говорить сейчас о какой-либо внешней ракетной угрозе для Турции можно только условно. Поэтому для нее закупка С-400, как пишет турецкая газета Milliyet, «это демонстрация способности и готовности принимать не только самостоятельно важные внешнеполитические решения, но и сигнал союзниками вести с ней диалог только на основе равноправия и учета национальных интересов». Если рассуждать более приземленно, то для Турции в настоящий момент первичной задачей является не ПВО, а изменение политики Вашингтона в отношении сирийских курдов и вопросы с Северной Сирией. Когда Трамп заключительную пресс-конференцию с Эрдоганом стал выстраивать вокруг С-400, как бы обозначая, что именно этот вопрос является главным и определяющим суть кризиса во взаимоотношениях между двумя странами, стало ясно, что Вашингтон бьет прежде всего по взаимоотношениям между Москвой и Анкарой, одновременно разводя курдский вопрос с российскими ЗРК. Эрдоган, как умный политик, не мог не заметить такую игру американского президента. Ведь он, как писали турецкие эксперты, готов был на уступки по курдам взамен на согласие не «распаковывать» С-400, то есть не активизировать оперативные части российской системы.

Этот сценарий провалился, и теперь официальный представитель президента Турции Ибрагим Калын заявляет, что Анкара не откажется от приобретения С-400, как в свое время не отказалась от «Турецкого потока», несмотря на угрозу тяжелых санкций. Выяснилось, что у Вашингтона и Анкары в регионе разные и несовместимые задачи. Как считает Bloomberg, американцы ведут дело к тому, чтобы «по вопросу курдов турки препирались больше не с ними, а с русскими». Формула простая: Вашингтон по-прежнему на официальном уровне заявляет, что рассматривает сирийских курдов как важную силу для борьбы с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Туркам подбрасывают орешек «покрепче». Президент Сирии Башар Асад заявил, что Дамаск предложил курдам вступить в сирийскую правительственную армию и вместе бороться против турецких военных. Но, по его словам, те «еще не дали согласие». То есть в данном случае курды выставляются уже в качестве «одного из участников борьбы против турецкой оккупации». При таком сценарии Москва оказывается в роли «разводящего» между курдами, Дамаском и Анкарой.

Россия выступает за сохранение территориальной целостности Сирии — и в этом с ней солидарна Турция. Но этот вариант не исключает возможностей получения сирийскими курдами статуса автономии в будущем, в чем Анкара усматривает для себя потенциальную угрозу. Москва понимает, что курдская проблема для Турции является «очень чувствительной» и действует предельно осторожно, используя пока «обходные варианты». Как пишет германское издание Heise, «США ведут в отношении Турции политику на лезвии ножа, превратив альянс с сирийскими курдами в геополитическую язву, и могут утерять эту страну как партнера по НАТО». Поэтому в задачу России входит то, чтобы эта «язва» не стала главным препятствием на пути расширяющегося военно-технического и экономического сотрудничества между двумя странами. Идет игра на грани ва-банк, в ходе которой определяется будущее не только курдов или Сирии, но и всего Ближнего Востока. В плане геополитики Россия и США оказались меж двух огней.

Вашингтон разрушает свой имидж партнера по НАТО и продолжает политику поддержки курдов, рискуя конфликтом с Анкарой. Москва не намерена рисковать своими интересами в Турции, но и ей рано или поздно придется делать выбор. Так что у Эрдогана и Путина много тем для обсуждений и для оценки новой стратегической реальности в регионе. Решения будут очень непростыми.