Женщина не в себе: Сигурни Уивер – 70

70 лет назад родилась Сьюзан Александра Уивер, известная как Сигурни Уивер, голливудская актриса, которая ушла с театральной сцены на большой экран, где сыграла главную роль в карьере — Эллен Рипли в культовых «Чужих». И хотя лучшую роль Уивер смотрите в мрачнейшем «Чужом 3», сегодня вспомним не то кино, которое определило актрису как «космического» воина, а маленькую криминальную драму «Смерть и дева», где Сигурни Уивер, трижды номинированная на «Оскар», воплотила образ женщины не в себе.

«Смерти и деве» — 25 лет, и поставил картину один из главных режиссеров Нового Голливуда Роман Полански, который в этом году взял Гран-при Венецианского кинофестиваля. Киноадаптация пьесы Ариэля Дорфмана — почти монофильм, в котором Уивер солирует, так что, как видите, причин вспомнить эту политизированную (мело)драму несколько.

Фильм рассказывает о роковой ночи Паулины и Герардо Эскобар (Сигурни Уивер и Стюарт Уилсон). Паулина — домохозяйка, которая в прошлом была борцом с диктатурой, а Герардо — важный адвокат, близкий к новому демократическому правительству. Дождливой ночью мужа подвозит некий доктор Роберто Миранда (Бен Кингсли), которого Герардо любезно приглашает в дом пропустить по стаканчику. Паулина не высовывается, а только подслушивает, и внезапно голос гостя ей кажется страшно знакомым. Героиня угоняет и сталкивает с обрыва машину доктора, потом возвращается домой, избивает и связывает гостя, потому что уверена — доктор ее пытал и насиловал. Женщина мстит.

«Смерть и дева» — классический Полански: страх, отчаяние, безумие, одиночество, насилие и бессилие. Подобно другим картинам европейца, «Смерть и дева» — история о пленниках и убийцах, рабах и господах, заговорах и паранойе, тревогах и свободе. Предельно камерный фильм, всё действие которого разыграно лишь тремя персонажами в стенах одного дома, запечатленного камерой Тонино Делли Колли, оператора легендарных вестернов Серджио Леоне, хоть и маленький, но напряженный. Если и есть режиссер, которому нравятся тесные пространства, то это Полански, чье творчество немыслимо без ужаса и саспенса, реального и сюрреалистичного, но в этой картине немаловажную роль играет политика — о переходе страны от диктатуры к демократии.

Выясняется, что Паулина и Герардо активно выступали в революции, а связанный Миранда служил репрессивному режиму и потому пытал попавшую в плен Паулину, не показывая своего лица. Жертва запомнила запах, голос и смех насильника, а также его любовь к Шуберту, и теперь измученная женщина требует признания во имя справедливости. А грехи, как известно, смывают кровью. Героиня охвачена ужасом, болью и ненавистью и хочет казнить насильника без суда, но муж не может отказаться от роли адвоката, расследующего смерти жертв репрессий, пыток и массовых убийств при диктатуре, поэтому защищает гостя. Полански на наших глазах разыгрывает судебную драму без суда, из которой единственным выходом может быть только насилие. Даже связать человека и сунуть в рот трусы — уже порабощение.

Возможно, таящая внутри безумие, униженная, размахивающая пистолетом и угрожающая диким взглядом женщина ошиблась и втянула мужиков в свою больную фантазию. А может, врач действительно пытал и сейчас отказывается признать вину. Кому верить? Драма показывает, что окончание революции является ее началом. Свержение диктатуры произошло, но как справиться с прошлым? Нетрудно заметить, что этот конфликт возвращает зрителя к Полански, выросшему в оккупированной нацистами Польше, потом бежавшему уже из коммунистической, а теперь преследуемому за изнасилование ребенка в «свободной» Америке, откуда он вернулся обратно в Европу. Очевидно, картине от авторства не отделаться, да и автор пьесы, между прочим, тоже является изгнанником, бежавшим от кровавого режима Пиночета. Легко увидеть, что привлекло режиссера к этому произведению. Искусство отражает жизнь.

«Смерть и дева» говорит о том, что насилие с завязанными глазами неизбежно повторяется. Сегодня, живя в мире не просто постправды, а в мире войны полов и харассмента, когда человек изображает жертву, когда хочется казаться униженным и унижать в ответ, навязывать личную или наследованную трагедию, этот разговорный, лишенный традиционной для Полански чертовщинки и абсурда фильм о памяти, правде и подчинении не потерял в остроте. Как жить бок о бок с врагами? Как судить тех, кто злоупотребляет властью? Простить? Забыть? Убить? И что называть террором, а что политической борьбой?

— Пока у тебя в руках пистолет, мы ничего не можем обсуждать.

— Напротив. Как только я положу пистолет, все дискуссии закончатся.

В богатой фильмографии Романа Полански найдутся картины гораздо сильнее, но эта драма, которую называют худшим произведением Полански и которая всегда выглядит как пьеса, является не только одним из лучших фильмов в карьере Сигурни Уивер, которая играет женщину безумную и рассудительную, растерянную и агрессивную, на грани и за гранью. «Смерть и дева» показывает палачей, которые живут среди нас, улыбаясь в лицо тем, кого вчера насиловали, физически и ментально. А одержимая Сигурни, хоть и ощущает себя пленником, как тот же Полански или левый интеллектуал Дорфман, проявляет смелость, берет мужчин в свои руки, держит на прицеле и торжествует. Мужчины жестоки, но женщины, как оказалось, сильнее.