В новой работе перед нами открывается хорошо известное старое. Прежде всего — звёзды. Пошли бы на это кино валом, если бы не звездный состав? Вряд ли. В этом уже есть интрига: смотреть как суперуспешные убедительно играют неудачников. Возникает странная игра реальностей. Ещё и в «Голливуде», то есть почти самих себя, во всяком случае, про то, что они знают прекрасно. Это и должно быть смешно. Построение фильма вполне понятно. Пародия, пастиш, стилизация… Для критиков и синефилов будут тут широко разбросаны кости отсылок к классике, вестернам и так далее… Для интеллектуалов немного иронии и даже попытки «экзистенциальных размышлений» (данных почти прямым текстом), для остальных немного намёков на секс, много убийств (убивать же прикольно?), вообще жестокости и цинизма, которые как бы понарошку и «правда жизни», и тоже по приколу, как и всё остальное… Для меня такое кино несколько скучновато при всём мастерстве воплощения. Самое интересное здесь — это утонченный цинизм. Ну и так далее. Конечно, можно сказать, что это всё «от противного», что на самом деле это фильм про любовь к жизни и к искусству… Я думаю, что всё-таки так.

Иван Шилов ИА REGNUM
Квентин Тарантино

Множество сцен прекрасно решены и должны быть смешными. Для большинства зрителей они таковыми и оказываются. Как заметила знакомая, с которой я был в кино: «я смотрю очень жестокие сцены и смеюсь, но не понимаю почему». Вот как. Вот так мастерство. И понятно почему, потому что весь фильм построен на игре между «настоящим» и игрой в правду. Сцена может прерваться и обернуться «репетицией», реальности смешиваются. Это всё, конечно, известно ещё со времён Пиранделло для узкой публики. Игра в театр, где играют в жизнь, где играют в театр и так далее. Но большинство нынешних зрителей Пиранделло не нюхало (как и кокаин), но про наркотики, пистолеты, маньяков, звёзд, красавиц — хотя бы читали в жёлтой прессе. Почему бы и не посмотреть? Прикольно. За всем этим можно рассмотреть философские размышления о жизни и её изнанке. Динамизм. И наоборот, затянутость. Прекрасную симфонию ритма. Столь нечастую в массовом Голливудском кино. Попытку исследовать киноязык. В сущности, это и есть грубое и настоящее, как пропотевшие ковбойские штаны, кино. Тут вам и драки, и диалоги, и томные взгляды красавиц на весь экран. Очевидно, что создатели любят кино, пусть и странную любовью… Грубое, зримое, площадное кино. Бои гладиаторов, так сказать.

Луиджи Пиранделло

Самая серьёзная «претензия», которую можно было бы высказать, наверное, в том, что это кино, где всё сводится к «чернушному анекдоту», да, пусть с ноткой слезы, сопли, эмоции, которая тщательно выжимается из зрителя местами, более того, эмоции смешанной, смешной, грустной, где отвращение (физиологическое) может смешиваться с шутками, эротикой, патетикой и так далее… Даже своего рода философией, пусть на уровне студента профучилища, но так только лучше понятно. Можно заметить и размышления о «кризисе» среднего возраста. Проходящей жизни вообще. Это забавно, поскольку и сам режиссёр в каком-то смысле становится стареющей лошадкой. Другая моя приятельница, которая считает себя разбирающейся в кино, сказала: «я не буду смотреть эти фильмы стареющих режиссёров, что они там могут сказать, только повторять себя. Сейчас приходят новые герои». Дальше она назвала молодого режиссёра, которого считала интересным… Я промолчал.

Какая всё-таки грустная история. Сверхуспешные Голливудские люди делают деланную историю про борьбу за успех «простых парней». Поскольку это вызывает сочувствие. Первая заповедь Голливудских сценаристов. Поставь героя в сложное положение. Вызови сочувствие. Добейся того, чтобы зритель ему сопереживал… Как они страдают… Бедные. Интересно смотреть и за высококлассной Голливудской актёрской игрой. Где сцена может заканчиваться жестом для монтажа, например. Чтобы лучше смонтировалась. Вообще, конечно, здесь есть какая-то очень тонкая драматургия, где, собственно, возникает вопрос о том, что такое «хорошая игра». Поскольку в фильме есть вся гамма актёрского существования от попыток подлинности, до откровенного кривляния, от психологизма (отдаленное эхо Станиславского и особенно Михаила Чехова, которые, разумеется, обязательны для изучения в Голливудских актёрских школах) до «игры в живопись», где актёру или актрисе, в сущности, нужно иметь хорошие зубы и уметь улыбаться, быть великолепным и создавать видимость физического совершенства… Короче говоря, если вам любопытны актёрские работы, то этот фильм доставит вам определённое наслаждение. Смотреть, как актёры прыгают через горящие кольца циркового представления, стараясь сохранить лицо. Безумно интересно. Нелепо. Смешно. Трогательно. Отвратительно. Даёт повод для критики, размышлений, обожаний.

Михаил Чехов

Сложность и тонкость ещё и в другом. Как только «реальная сложность» жизни сводится к анекдоту, то с ним становится проще иметь дело, но вот только ровным счётом потому, что это экономит умственные усилия зрителя. Те реальные прототипы, которые показываются в фильме, будь то Брюс Ли, Поланский (с его педофильскими историями, которые в фильме не отразились), маньяк Мэнсон, не важно кто… Они все становятся здесь простыми и понятными. Высмеянными. Упрощенными и унавоженными до комфортного для публики состояния. Сложность всегда приносится в жертву. В таком кино не может быть «глубоких конфликтов», а если они и есть (вроде профессионального кризиса), то они должны быть выражены просто и ясно, иметь чёткие решения, и лучше по приколу. Всё должны быть по приколу. Это и понятно. Девушки любят хулиганов. Ещё больше все любят хэппи-энд и комиксы. И пузыри из жвачек. Настоящих смелых парней, ковбоев киноиндустрии. Витальная энергия, сексуальность, много всего должно быстро мелькать, шутки должны быть понятные и желательно смешные. Лица узнаваемые и милые. Всё должно быть разжёвано и разложено по полочкам. Бух. Лопается очередной пузырь жвачки. И всё будет «окей». И все будут на коне. А неудачников ждёт ад.