Владимир Путин начал переосмысливать либеральные подходы к экономике России

Завершившийся недавно в Санкт-Петербурге ПМЭФ-2019 в целом меня порадовал, и, в первую очередь, меня порадовало выступление президента России Владимира Путина, который сказал то, о чем мы, последователи циклично-волновой теории развития Н.Д. Кондратьева, Дж. Арриги, Й. Шумпетера, Э. Тоффлера и других ученых с мировым именем, пишем вот уже более 10 лет.

Еще до кризиса 2008−2009 годов мы предупреждали, что мировая экономика входит в кризис, причем заранее предупреждали, что он начнется именно в 2008 году, но для экономистов либерального мэйнстрима все кризисы — это «черные лебеди», которые возникают спонтанно и беспричинно. Мы писали, что это будет кризис западной либеральной модели развития, которая, по словам президента Путина, «стала претендовать не просто на глобальную, а на универсальную роль». И вот теперь, наконец-то, нашу правоту подтвердил президент РФ.

Безусловно, прав Владимир Путин, когда говорит, что «модель глобализации, предложенная в конце ХХ века, всё меньше соответствует стремительно формирующейся новой экономической реальности». Но эта модель глобализации была порождена мирохозяйственным устройством, сформированным его гегемоном — США после Второй мировой войны в рамках Американского системного цикла накопления капитала (теория СЦНК Дж. Арриги).

Это мирохозяйственное устройство помощник президента РФ академик С.Ю. Глазьев назвал Имперским мирохозяйственным укладом (МХУ).

Абсолютно прав президент России, говоря о том, что «глобальная торговля перестала быть безусловным двигателем мировой экономики. А новый двигатель, роль которого должны были сыграть суперсовременные технологии, пока ещё проходит отладку и не заработал на полную мощность».

Кризис 2008 г. ознаменовал собой переход к понижательной волне Кондратьевского цикла, в рамках которого происходит формирование нового VI ТУ, а заработает он на полную мощь только с середины 2020 гг., и не раньше, когда произойдет переход на повышательную волну Кондратьевского цикла. Понижательную волну после 2008 г. многие западные экономисты называют Великой рецессией, когда мировая экономика фактически стагнирует. Но не растет она не потому, что нужно что-то отладить в действующей либеральной модели экономического развития, а потому, что эта модель уже изжила себя, а V ТУ полностью выработал свой потенциал роста.

Совершенно прав Владимир Путин, утверждая, что «главная причина в том, что модель глобализации, предложенная в конце ХХ века, всё меньше соответствует стремительно формирующейся новой экономической реальности». И даже цифры он приводит практически те же, что приводим и мы. Только мы сравнивали долю в мировом валовом продукте «группы семи», как ядра развитых стран, не со всеми развивающимися странами, а со странами БРИКС — ядром развивающихся стран. И их вклад в мировое развитие примерно равный — около трети мирового валового продукта. Более того, по расчетам экспертов, к 2030 г. страны БРИКС будут производить примерно половину мирового валового продукта, а страны G7 — только четверть.

Естественно, что при таком раскладе развивающиеся страны не хотят следовать в фарватере развитых стран и быть их придатками, находясь на периферии мировой системы, они стремятся сломать «заданные прежде шаблоны, — которые, по мнению президента В.В. Путина, — по сути, ставили страны Запада… в исключительное положение, давали им фору, что называется, и громадную ренту, заранее предопределяли их лидерство». Но эти «заданные шаблоны» формировались господствующим Имперским МХУ, и чтобы их сломать, необходимо поломать сам Имперский МХУ, который неизбежно будет пытаться воспроизводить их снова и снова.

С другой стороны, страны Запада не хотят утратить свое «исключительное положение» и свое «лидерство», позволяющие им присваивать «громадную ренту» от фактического ограбления развивающихся стран. Поэтому страны Запада, «которые прежде (когда им это было выгодно, а конкуренты слабы — А.А.) проповедовали принципы свободы торговли, честной и открытой конкуренции, заговорили языком торговых войн и санкций, откровенного экономического рейдерства с выкручиваем рук, запугиванием, устранением конкурентов так называемыми нерыночными способами (В.В. Путин)».

«Монополия всегда означает концентрацию доходов у немногих за счёт всех остальных, — совершено справедливо отмечал в своей речи президент В.В.Путин, — и в этом смысле попытки монополизировать новую технологическую волну, ограничить доступ к её плодам выводят на совершенно новый, иной уровень проблемы глобального неравенства как между странами и регионами, так и внутри самих государств. По сути, формируется или происходит попытка формировать два мира, и между ними пропасть постоянно растёт».

Поэтому говорить в наше время о свободном либеральном рынке, который только усиливает монополию развитых стран, это всё равно, что пускать лису в курятник или волка в овчарню. Результат будет предсказуем: на войне как на войне, монополисты будут использовать все имеющиеся у них возможности для сохранения своего монопольного положения.

Либеральная идеология всегда господствует на стадии финансовой экспансии любого системного цикла накопления капитала. Так было в Голландском СЦНК 200 лет тому назад, так же было и в Британском СЦНК 100 лет тому назад, так происходит и сейчас в рамках уходящего Американского СЦНК. А на стадии материальной экспансии всегда господствует идеология дирижизма. Это всеобщий закон экономического накопления, открытый Дж. Арриги. Поэтому в Китае и вообще в Азии, где сконцентрировано мировое производство товаров, господствует дирижизм, а в США, где господствует финансовый капитал — либерализм.

Либерализм — это энтропия общественного развития, т. е. стремление к деструктуризации и хаосу, как природное свойство упорядоченной материи. То же самое происходит и в экономике при господстве либеральной идеологии, которая неизбежно приводит к деструктуризации и хаосу в экономических отношениях, т.к. на первый план она выдвигает господство интересов обособленных хозяйствующих субъектов (частных интересов) с их неистребимым стремлением к наживе вопреки общественным интересам, то есть законы политической экономики подменяются законами хрематистики.

Особенно это проявляется в переходные периоды при смене основных трендов экономического развития. А в настоящее время мы живем в период тройного перехода: с V ТУ к VI ТУ, с Американского СЦНК к Азиатскому, и от господства Запада над Востоком и Югом к господству Востока в мировом экономическом развитии, как это уже было до XIX века. Либерализм эффективен тогда, когда властные структуры излишне закрепощают общественное развитие, тормозя его, и либерализм призван разрушить эту закрепощенность, чтобы освободить креативные силы для развития. Но во всем нужно поддерживать баланс, крайности всегда приводят к негативным результатам.

«Сегодня перед нами возникают две крайности, два возможных сценария дальнейшего хода событий, — утверждает В.В. Путин. — Первый — это перерождение универсалистской модели глобализации, превращение её в пародию, в карикатуру на саму себя… И второй сценарий — это фрагментация глобального экономического пространства политикой ничем не ограниченного экономического эгоизма и его силовое продавливание».

Поэтому кризис мировой экономики будет продолжаться до тех пор, пока в борьбе этих двух крайностей не сформируется полицентричный мир нового Интегрального МХУ со своими институтами, новыми международными принципами и правилами взаимодействия между государствами и хозяйствующими субъектами.

Нельзя не согласиться и с таким утверждением президента Путина: «Основные глобальные институты были созданы ещё в рамках бреттон‑вудской системы 75 лет назад. Пришедшая ей на смену в 70‑е годы ямайская валютная система, подтвердив приоритет доллара, по сути, не решила главных проблем, в первую очередь сбалансированности валютных отношений и торгового обмена». Но М. Хазин, к примеру, утверждает, что в мире и сейчас господствует Бреттон-Вудская система, а В.В. Путин говорил в своем докладе, что она умерла еще в 1970-х гг. и ей на смену пришла Ямайская система. Кто же из них прав?

Правильный ответ на этот вопрос нашел академик С.Ю. Глазьев, который утверждает, что Бреттон-Вудская валютно-финансовая система умерла в 1970-х гг. и ей на смену пришла Ямайская. В Бреттон-Вудсе были сформированы основные глобальные институты Имперского МХУ (МВФ, Всемирный банк, ГАТТ и, главное, долларовый стандарт), которые позже дополнились и другими институтами, такими как ООН, НАТО, G7 и т.д.

Ямайская валютно-финансовая система является таким же глобальным институтом Имперского МХУ, каким до нее была Бреттон-Вудская система, но обе они основаны на долларовом стандарте. Точно такая же смена двух валютных систем произошла и в рамках Колониального МХУ, когда в 1922 году на смену Парижской системы пришла Генуэзская валютно-финансовая система, но обе они были основаны на «золотом стандарте».

В 1970-х гг. Бреттон-Вудская валютно-финансовая система полностью изжила себя, а закат Имперского МХУ мир переживает в настоящее время, т.к., как утверждает президент России, «появились новые экономические центры, повысилась роль региональных валют, изменился баланс сил и интересов». А, следовательно, пришел конец и гегемонии США — основы Имперского МХУ, и их валюты — доллара, вокруг которого формировалась вся валютно-финансовая система уходящего Имперского МХУ.

«Очевидно, что эти глубокие перемены требуют адаптации международных финансовых организаций, переосмысления роли доллара, который, став мировой резервной валютой, превратился сегодня в инструмент давления страны-эмитента на весь остальной мир, — отмечал президент Путин на ПМЭФ-19. — Кстати, на мой взгляд, большая ошибка американских финансовых властей, но и политических центров — сами подрывают свои преимущества, созданные во время создания этой Бреттон-Вудской системы — доверие к доллару падает просто».

И не случайно на смену G7 пришел G20, где практически пополам представлены развитые (11) и развивающиеся страны (9), требующие равных возможностей для своего ускоренного развития. А доллар США, выполняющий функцию мировых денег, доживает последние годы, и к 2030 г. он вряд ли будет обслуживать более четверти мирового товарооборота. Да и в качестве резервной валюты для центральных банков на него будет не слишком большой спрос, т.к. доверие к нему будет сильно подорвано. То же самое было с британским фунтом стерлингов в 1920−30 гг., когда Британия была вынуждена отказаться от «золотого стандарта».

Правда, британская элита действовала более тонко и мудро по сравнению с американской, которая всегда отличалась ковбойскими замашками. Когда в начале ХХ века появились новые центры силы в лице Германии, России и США, британская элита сделала всё возможное, чтобы не допустить союза Германии с Россией, и разрушила подписанный между ними Бьернский мирный договор, а потом стравила Россию и Германию в Первой мировой войне, в результате которой были разрушены сразу четыре колониальных империи, конкурирующие с Британской колониальной империей.

Американская же элита, наоборот, делает всё возможное, чтобы сформировался крепкий союз между ее главными конкурентами — Россией и Китаем, и чтобы к нему добавились другие страны. В результате такой неумной топорной политики, как говорил на ПМЭФ-19 президент В.В. Путин: «Такой глубины и широты отношений, как с Китаем, нет ни с одной страной мира на сегодняшний день. Мы действительно в полном смысле этого слова стратегические партнёры. Это без всякого преувеличения можно сказать… А что же касается мировых дел в целом, то сотрудничество России и Китая на международной арене, без всяких сомнений, является на сегодня важнейшим фактором стабильности в мировых делах».

Теперь США даже с учетом возможностей своих союзников по НАТО, с которыми они также сильно испортили отношения, ничего не может противопоставить этому союзу, а если в результате мудрой политики российского руководства сформируется треугольник: Россия-Индия-Китай, за создание которого выступал в свое время Е.М. Примаков, то хаос переходного периода окажется еще короче, а переход к Азиатскому СЦНК произойдет менее болезненно. Тем более, что на саммите ШОС в Бишкеке премьер-министр Индии Н. Моди сам предложил: «Надеюсь, что мы снова скоро встретимся в Японии (на саммите G20 — А.А.). Там, я также считаю, мы должны провести переговоры в формате РИК: Россия-Индия-Китай».

А есть еще БРИКС, ШОС, ЕАЭС, проект «Один пояс — один путь» и другие объединения развивающихся стран, на которых они жестко отстаивают свои интересы в противостоянии с «языком торговых войн и санкций, откровенного экономического рейдерства с выкручиваем рук, запугиванием, устранением конкурентов так называемыми нерыночными способами (В. Путин)», на которые опираются США и другие страны Запада, порождая «неопределённость в мировых делах и в мировой экономике», которая, по мнению президента России, «сегодня является самым главным фактором сдерживания развития».

Мировое сообщество в ближайшее десятилетие овладеет новым VI ТУ и сформирует Интегральный МХУ со всеми его институтами, принципами сотрудничества и правилами международной жизни на основе партнерства, а не столкновений цивилизаций. Но нужно помнить, что даже переход от Британского к Американскому СЦНК со сменой гегемона внутри англосаксонской цивилизации сопровождался двумя самыми кровопролитными мировыми войнами.

А сейчас мир стоит перед переходом от однополярного к полицентричному мировому устройству, а центр накопления капитала перейдет с Запада на Восток, и Запад утратит почти трехвековую гегемонию в международных делах, что для него смерти подобно. И нет такой авантюры, на которую не отважится Запад во главе с США, вплоть до развязывания ядерной катастрофы, чтобы сохранить свою гегемонию и существующий миропорядок, который обеспечивал им монопольное положение в мире, приносящее им «громадную ренту».

ПМЭФ-2019 убедительно показал, что президент В.В. Путин в международных делах находится на правильном пути, он чувствует основные тренды мирового развития.