«Восставшие» из мёртвых: рассказ участника «Бессмертного полка» в Барнауле

Такого солнечного и теплого праздника Победы в Барнауле не было давно. Летняя погода с только что проклюнувшейся зеленью поднимали и без того приподнятое настроение многих десятков барнаульцев, вставших в строй «Бессмертного полка». В этом году число его участников было рекордным.

Усиленный контроль

Как сообщила ИА REGNUM член центрального штаба Общероссийского общественного гражданско-патриотического движения «Бессмертный полк России», руководитель регионального штаба движения в Алтайском крае Екатерина Четошникова, в колоннах барнаульского полка прошли сегодня около 48 тысяч человек, что примерно на 10 тысяч больше, чем в 2018 году. А в целом по Алтайскому краю ожидается участие не менее 60 тысяч человек.

Из других новшеств — более пристальный контроль как со стороны правоохранителей (чтобы попасть в строй, всем нужно было пройти рамку металлодетектора), так и со стороны волонтёров. На подступах к площади Советов, где установлены трибуны для ветеранов, они замкнули несколько живых цепей, удерживая сформированные колонны. Хорошо, что к представителям СМИ они относились с пониманием, и пропустили нас с сыном почти в самое начало колонны.

Ужасы морской разведки и зверства фашистов

Вот уже десять лет, как не стало нашего родного человека, бабушки — бойца-краснофлотца 255 бригады морской пехотыЛюбови Королевской (в девичестве Кулик). Это про неё в 1943 году написал свой рассказ корреспондент «Известий» Аркадий Первенцев. Бабушка защищала Крым и свою родную Тамань. Неоднократно была контужена, но после госпиталя снова и снова просилась на фронт. Была на передовой, выносила с поля боя раненных товарищей, а то и прямо под пулями приходилось доампутацию производить и вступать в рукопашный бой с фашистом.

Читайте также: «Девушка с Тамани» встала в ряды барнаульского «Бессмертного полка»

Но были вещи и пострашнее. В один из дней бабушку отправили в Тамань на разведку, но кто-то из своих же односельчан её фашистам выдал. Любашу схватили, методично избили, пытали, вырезав на предплечье морской якорь и уже было повесили на знаменитом в Тамани месте — Лермонтовской круче — да свои «хлопцы» успели отбить её в последний момент. Вступив в короткий бой, они успели спасти пропадавшего товарища — мою бабушку. До самой смерти у неё оставался не только этот злополучный якорь и блуждавшие в предплечьях осколки от снарядов, но и шрам на горле от штыка, которым моряки перерезали петлю виселицы.

В дальнейшем были новые, очень серьёзные ранения, от которых Любовь Кулик потеряла память, а сотрудники госпиталя — её документы. Очень сложно было их восстанавливать после окончания войны.

Радость от победы была омрачена потерей родителей — Евстафия Кулика и его жены Анастасии, носившей прославленную фамилию Лебедь. Её мама была представительницей того самого рода Лебедей, из которого произошли достойные защитники Отечества, такие как Григорий Лебедь. Этот предок служил на легендарном «Очакове», и во время восстания на легендарном крейсере стал единственным офицером, перешедшим на сторону матросов. Когда бабушка была жива, то говорила, что генерал Александр Лебедь — из того же рода. Но фашисты, узнав, что дочь ушла на фронт, повесили маму. Позднее расстреляли и закопали во рву и других членов бабушкиной семьи, в том числе маленькую племянницу, а сам отчий дом — сожгли. В нашей семье говорят, что когда мою прабабушку Варю, державшую во время казни ребёнка, откопали, то следов от пули на ней не было, значит, похоронена была заживо.

«О, ватники пожаловали!«

Кстати, родная сестра Валя, которую бабушке удалось отыскать, и после войны винила ее в смерти родных.«О, ватники пожаловали!» — такими непонятными для меня-ребёнка словами тетя Валя встретила нас с бабушкой в Крыму, когда мы, скопив денег на билет, добрались в 80-х годах до Тамани. Абрикосы с дерева срывать нам, приехавшим через всю страну с Сибири, не разрешалось с пояснением «это на продажу». Да и за стол нас после всех приглашали. Такое вот обидное детское воспоминание отпечаталось в памяти. А до того, как мы прибыли в Тамань, останавливались в Керчи — у бабушкиной фронтовой подруги — погостить. Как же вкусно она нас кормила и приветливо встречала! Но уезжали мы от «теть Люды» почему-то в спешке. Помню, как проснулась от крика бабушки: «Ноги моей здесь больше не будет!». Только недавно узнала, что произошло тогда между взрослыми. Хозяйка квартиры разговоре с бабушкой сказала, мол:

«Сожалею, что Победа нам такой ценой досталась, сдаться нужно было фашистам — жили бы лучше».

Больше бабушка с подругой не общалась.

Сразу после войны Любовь Кулик жила на развалинах того, что осталось от хаты в Тамани, натянув между стен плащ-палатку и обмотав ноги вместо обуви портянками, ходила на заработки — добывать соль. Очень больно осознавать что самого дорогого человека нет в живых уже 10 лет, очень стыдно, что пока была жива моя бабуленька, я не уделяла должного внимания сохранению её скупых рассказов о войне, рассказов о дедушке.

Герой-изгой

Мой дедушка — Королевский Сергей Владимирович — тоже фронтовик. Его война застала на морской базе, расположенной на островах Моонзундского архипелага. Боевые действия по их захвату фашисты начали 6 октября 1941 года, а уже 12 октября они высадились на остров Хийумаа (Даго), где развернулись ожесточённые бои. И тогда дедушка на своей шкуре испытал, что кроется за сухими строчками:

«По приказу Военного совета Балтийского флота гарнизон острова Хийумаа 14−22 октября был частично (570 человек) на мотоботах эвакуирован на полуостров Ханко».

Силы были неравны, и старшие офицеры, поняв это, попросту сбежали, оставив на произвол судьбы младший состав. Причём солдат оставили без еды и оружия: им последовал приказ уничтожить орудийные батареи и открыть шлюзы, затопив базу. Подавляющая часть оставленных оборонять архипелаг погибла (2760 человек) или попала в плен (12 875 человек).

Так младший сержант Сергей Королевский стараниями одного из кайтселийтов (это участники добровольческого военизированного формирования, которые вылавливали советских солдат и сдавали фашистам) оказался в лагере для военнопленных в Эстонии. Совершить побег удалось лишь спустя два года, когда пленных солдат повезли в лагеря смерти на территорию Германии.

Последовавшие за освобождением репрессии дедушка вспоминал неохотно, «провинность» отрабатывал на шахтах. За мужество, проявленное при защите островов, неоднократно представлялся к наградам, но они так и не дошли до героя. Даже паспорт он смог получить лишь в 1951 году, когда у бабушки родился первенец.

Читайте также: День Победы в Барнауле: радость и потери боль

«Восставшие» из мёртвых

Вспоминая обо всём этом страшном времени, что пережили дорогие мои ветераны, шагая в строю «Бессмертного полка», действительно очень остро осознаёшь, что вместе с Любовью и Сергеем Королевскими в строю шагают сотни тысяч других таких же победителей, с похожими искалеченными войной судьбами, переживших неимоверные тяготы, но выстоявших. Ценой лишений, страха и боли защитивших мир и даровавших нам Победу людей.

А ещё запомнились эти глаза — фронтовика Фёдора Константиновича Афанасьева: впавшие, слезящиеся и ловящие каждое приветствие участников «Бессмертного полка». Барнаульское шествие было организовано в две колонны — по чётной и нечётной сторонам проспекта Ленина. Более 400 победителей наблюдали за шествием, сидя на трибунах, установленных на площади Советов. Мы с сыном были из тех счастливчиков, которым повезло пройти совсем рядом с ними. Передать словами испытанные чувства было попросту невозможно.

День Победы — это праздник со слезами на глазах, и другого не будет никогда.

Напомним, в 1941 году с Алтая на фронт ушли более 550 тысяч человек. К весне 1945 года в живых остался каждый второй.