Эдуард Лимонов о Крыме: КрымНаш и память

Реальную историю безжалостно затаптывают. Кто? Ну, следующие поколения, ненароком, и бойкие ребята, пиарящие себя любимых. Им хочется быть самыми-самыми первыми.

Вот немного о тех, кто таки были самыми-самыми первыми. В Севастополе я пошёл было к Башне клуба моряков. Хотел подняться к самому шпилю и оглядеть город со смотровой площадки, откуда мои товарищи разбрасывали листовки 24 августа 1999 года, в день независимости Украины, и где баннер повесили «Севастополь — русский город!» Тогда 15 наших парней арестовали, и только в конце января 2000-го они, промыкавшись по тюрьмам Украины, были вручены мне в пересыльной тюрьме на Силикатном проезде.

Собрался на башню, но не тут-то было, в здании в 2017-ом теперь театр, и наверх меня не пустили, сказали, там шпиль в аварийном состоянии, и нельзя. Потому я давал интервью рядом и на промежуточной террасе. Жаль, конечно. Тогда «хлопчики» из России наделали шуму на весь Севастополь и на всю Украину. Их смелый поступок был лучом света в тёмном царстве украинской тогдашней ещё не бандеровской, но уже злобной и затхлой оккупации.

По сути «хлопчикам» бы надо по медали дать сейчас, когда КрымНаш уже, но скупые люди те, кто раздаёт у нас медали, потому «хлопчики» без медалей ходят.

Тогда очень был нашим жестом — мирным захватом Башни в Севастополе — поражён и впечатлён Александр Круглов. Советский офицер, участник Великой Отечественной войны, депутат Верховного Совета Крыма от Севастополя, Александр Георгиевич был автором лозунга «Севастополь — Крым — Россия!» У него и организация так называлась.

Умер не так давно, в марте 2010 года, но уже, можно сказать, забыт. А зря забыт. У него перед Севастополем заслуг много. Человек-факел, он был организатором и бессменным старейшиной народного вече города Севастополя, чуть ли не до самой смерти собирал людей у памятника Нахимову. Где в 2014-м, собственно, и состоялась Севастопольская революция. Четырёх лет не дожил. Чтобы понять, что это был за человек, вот хотя бы цитата из его речи на митинге у памятника Нахимову в апреле 1995 года:

«Если хоть одна жёлто-голубая тряпка появится на улицах Севастополя 9 мая — то мы уничтожим и её, и того, кто её подымет!»

Это он об украинском флаге, кто не понял.

Потомственный патриот Севастополя (его отец Георгий Круглов был директором Первой севастопольской школы и погиб на 35-й батарее в последние дни обороны Севастополя, это июль 1942 года), человеком он был резким, крутым и безжалостным к себе и другим. Офицер, охотник, писатель и народный вождь Севастополя. Вот ещё одна цитата из Александра Георгиевича, это уже 2004 год :

«Властям, — от местных и до киевских и московских удалось подменить борьбу русских за воссоединение Севастополя, Крыма с Россией вторичным требованием: наравне с украинским предоставить на Украине статус государственного языка также и русскому языку. Обычный отвлекающий хитроумный манёвр».

Александр Георгиевич Круглов был инициатором знаменитого «Решения №41» о статусе Севастополя, первый пункт которого гласил «Признать российский правовой статус Севастополя». Это в самом начале 90-х, а!

Или Женька Сабуров, поэт, друг моей московской поэтической юности, а в 1994 году — вице-премьер Автономной Республики Крым при президенте Мешкове. В 1994-м Сабуров выдернул меня с заседания ВС Крыма, где я сидел, журналист, прибывший в Крым на заседание ВС, где ожидалось, по слухам, голосование за воссоединение Крыма с Россией (в результате случилось противоположное: парламент снял Мешкова с должности); и долго рассказывал в помещении правительства о своих делах и планах.

Оспины на лице, седины, охранники из службы безопасности, сквозь загар вице-премьера (премьера странным образом в Крыму тогда не было) проглядывал прежний московский поэт. Мешков пригласил его в вице-премьеры, поскольку Евгений Сабуров родился в Ялте, по рождению был крымчанин. На прощание, помню, Сабуров сообщил мне, что завтра, на следующий день, у него встреча с королём французского цемента Франсисом Бригом. Речь пойдёт о постройке моста через Керченский пролив. И это был 1994 год. А он имел проект моста, вытащил его и стал мне показывать чертежи.

А! Каково!

Женька Сабуров умер в Москве в 2009 году.

Мост через Керченский пролив больше чем наполовину построен. В следующем году по нему откроют движение.

«Да, были люди в наше время! Не то что нынешнее племя!» Надо их помнить, чёрт возьми, и увековечить память.

Впервые статья была опубликована 30 августа 2017 года.