Визит короля Саудовской Аравии Салмана ибн Абдул-Азиза Аль Сауда в Москву стал прекрасной возможностью для России продемонстрировать международному сообществу усиление своего влияния на Ближнем Востоке. В ходе первого в истории отношений двух стран визита между Москвой и Эр-Риядом было подписано большое число соглашений, тогда как решение президента России Владимира Путина о продаже комплексов С-400 было воспринято как новое начало в дипломатическом взаимодействии двух государств, характеризовавшихся большой напряженностью после вмешательства Москвы в сирийский кризис.

Иван Шилов ИА REGNUM
Саудовская Аравия

Хотя большое число западных журналистов и аналитиков уделили особое внимание трансакционному характеру отношений Москвы и Эр-Рияда, до тревожного мало было сказано о том, что означает улучшение отношений России с Эр-Риядом для более широкой ближневосточной стратегии Москвы. Пренебрежение этим вопросом — признак недальновидности. Со своей стороны, укрепление отношений между двумя государствами символизирует далеко идущую трансформацию дипломатичного курса Кремля на Ближнем Востоке, пишет Самюэль Рамани в статье для The National Interest.

Читайте также: Chatham House: Визит главы Саудовской Аравии в РФ — о дружбе речь не идет

Автор отмечает, что отчасти трансформация отношений Москвы с Эр-Риядом объясняется иным, нежели во времена Советского Союза, подходом Москвы к взаимодействию с этой ближневосточной монархией. Так, если прежде Кремль делал лишь тактические шаги в сторону Саудовской Аравии, то сейчас цели России носят более стратегический характер. В частности, отказавшись от того, чтобы объявлять о крупных экономических сделками с Эр-Риядом до того, как будут достигнуты договоренности относительно сохранения у власти в Сирии Башара Асада, а также о квотах на добычу нефти, Кремль успешно преодолел сложившееся у саудовской монархии мнение о России как о государстве-наемнике, которым можно манипулировать посредством финансовых стимулов. Готовность России продемонстрировать свою приверженность сотрудничеству с Саудовской Аравией в экономической и военных областях также способствует преодолению чувства предательства в Эр-Рияде, вызванного вмешательством Москвы в сирийский конфликт на стороне Асада в 2015 году.

Благодаря установлению доверия посредством дипломатического взаимодействия Россия и Саудовская Аравия больше не воспринимают друг друга как угрозу. Примером такого доверия стала положительная реакция Москвы на встречу короля Саудовской Аравии с президентами Чечни, Татарстана и Ингушетии. Аналогичным образом официальные лица Эр-Рияда больше не рассматривают все большее дипломатическое вмешательство России в Йемене в качестве угрозы, поскольку Саудовская Аравия видит в Москве объективного посредника диалога между ней и связанными с Ираном, как отмечает автор, силами Йемена. Такое новое восприятия друг друга говорит о том, что лидеры России и Саудовской Аравии видят в недавней дипломатической оттепели возможность полноценной нормализации, а не временную разрядку, мотивированную экономическими условиями или желанием выйти из военного тупика.

Установление Россией долгосрочного дипломатического партнерства с Саудовской Аравией также демонстрирует радикальные перемены в ее ближневосточной стратегии. С 2011 года, когда началась «арабская весна», краеугольным камнем ближневосточной политики Москвы были стратегическое партнерство Москвы с Ираном и решительная поддержка «режима» Асада, который также близок с Тегераном.

Несмотря на то, что такое взаимодействие Москвы и Тегерана и оказалось крайне эффективным в консолидации позиций Асада, российские политики, как подчеркивает автор, все больше едины во мнении, что эти отношения сопряжены со слишком большим числом моментов напряженности, чтобы расширять их за пределы Сирии. Примером такой оценки стало то, в какой отчетливой степени Москва и Тегеран занимают различные вопросы по вопросу курдов. Так, Москва готова идти на дипломатическое урегулирование и сотрудничество с сирийскими курдами, тогда как Иран придерживается жесткой антикурдской линии и по-прежнему поддерживает военное разрешение сирийского конфликта.

Реакцией на такое большое число противоречий по Сирии, считает автор, стало перестраивание ближневосточной стратегии Москвы, которая начала уделять внимание дипломатическому взаимодействию с суннитскими арабскими странами. Целью такого шага является попытка гарантировать то, что Москва не окажется вынуждена уходить из ближневосточного пространства по мере завершения войны в Сирии. Поскольку Саудовская Аравия является наиболее влиятельной арабской державой суннитского мира, Москва считает, что установление с ней стратегического партнерства должно стать неотъемлемой частью ее новой ближневосточной политики.

То, с каким оптимизмом была представлена встреча Путина с королем Салманом, говорит о том, что Москва сделала крупный шаг вперед в своем стремлении получить признание в качестве влиятельного игрока на Ближнем Востоке. По словам московских аналитиков, успешное сближение Москвы с Эр-Риядом, которое не вредит отношениям Тегерана и России по вопросу Сирии, позволит Кремлю показать себя «беспристрастным акционером» в делах региона. Так, благодаря культивации образа объективности Россия сможет усилить свое влияние в регионе, точно так же, как попытки найти баланс между Индией и Пакистаном укрепили ее роль в Южной Азии.

Поддерживая положительные отношения с Саудовской Аравией и Ираном в условиях беспрецедентно холодных отношения между Эр-Риядом и Тегераном, Москва также сможет выделить себя как объединяющую силу на фоне США, которые воспринимаются в арабском мире как сила раздора, любой ценой пытающаяся обеспечить свою гегемонию на Ближнем Востоке. Показывая, что она может поддерживать конструктивные отношения в экономике и безопасности с суннитскими государствами, Москва пытается гарантировать себе, что ее дипломатические приобретения, полученные в результате вмешательства в Сирию, не исчезнут после вывода войск из страны.

Помимо этого, Москва пытается использовать укрепление своего партнёрства с Саудовской Аравией для продвижения дела коллективной безопасности на Ближнем Востоке. Так, эксперты отмечают, что наилучшим способом получения долгосрочного рычага влияния на Ближнем Востоке является создание неформальной организации коллективной обороны государств в регионе. Фундаментом для такой системы коллективной обороны станет сотрудничество по конкретным дипломатическим вопросам. Благодаря такому характеру сотрудничества Москва может представить себя в качестве объединяющей силы, а не как внешней силы, пытающейся обеспечить здесь свою гегемонию.

В России многие полагают, что благодаря способности Москвы поддержать позитивные отношения как с шиитскими, так и суннитскими странами, Кремля становится эффективным гарантом коллективной безопасности на Ближнем Востоке. На фоне того как в Совете сотрудничества стран Персидского залива наблюдается борьба за влияние между Саудовской Аравией, Катаром и ОАЭ, шаги России в сторону Эр-Рияда могут быть восприняты как попытка переустройства региональной структуры безопасности.

При этом для того чтобы подтолкнуть Саудовскую Аравию и другие ближневосточные государства к сотрудничеству в рамках сохранения коллективной безопасности в регионе, Москва всячески подчеркивает, что она не собирается занимать место США как местной сверхдержавы. В этом состоит отличие от подхода Москвы к постсоветскому пространству, где Кремль не приемлет никаких компромиссов. Готовность России продавать Саудовской Аравии современное оружие в пику недавней покупки Эр-Риядом систем THAAD у США за $15 млрд демонстрирует, что Москва стремится дополнить, а не заменить инициативы безопасности на Ближнем Востоке.

И хотя по-прежнему неясно, насколько прочным окажется партнерство между Россией и Саудовской Аравией ввиду долгой истории взаимного недоверия, очевидно, что дипломатический шаг России в сторону Саудовской Аравии нацелен на создание более надежных, нежели в прошлом, связей.

Таким образом, если в отношениях Москва и Эр-Рияда будет по-прежнему наблюдаться улучшение в течение следующих нескольких месяцев, — значит, Кремль подойдет ближе к своей цели выстраивания более надежных связей с суннитскими государствами. Более того, при таком развитии событий Россия сможет консолидировать свою роль в качестве незаменимого гаранта коллективной безопасности на Ближнем Востоке.