Президент США Дональд Трамп подобен черной дыре, чьё гравитационное воздействие в миллионы раз сильнее Солнца, из-за чего даже свет не может вырваться из-за её пределов. И подобно черной дыре в космосе, Трамп смог своим чудовищным воздействием изменить структуру политического ландшафта США, пишет Алекс Кинли в статье для The American Conservative.

Gage Skidmore
Президент США Дональд Трамп

С момента победы республиканца Дональда Трампа на выборах в США можно наблюдать подобный черным дырам эффект в политике США. Из-за разрушительных сил его кандидатуры традиционное измерение политики стало бесполезным, тогда как исходящее от Белого дома воздействия меняет природу прежних политических структур.

В то время как психика американской политики по-прежнему ускользает от понимания, будучи скрытой в черноте гравитационного поля Белого дома, все же благодаря изучению исходящего из него «излучения» можно обнаружить удивительные тенденции в обеих партиях.

Одним из наименее освещаемых, однако наиболее важных аспектов президентства Обамы является степень, в которой члены Республиканской партии отвергли десятилетия идеологии, чтобы воспользоваться победой Трампа. Отчасти это связано с поразительной силой президентского кресла, способной освещать одни вопросы, затмевая другие, а отчасти оттого, что рядовые члены Республиканской партии жаждут власти и опасаются кары со стороны своей электоральной базы поддержки.

Прежде республиканцам удалось добиться большинства на Капитолийском холме благодаря негативной реакции на действия президента Барака Обамы. Так, на первый план вышли сенаторы Марко Рубио, Тед Крус, Том Коттон и Рэнд Пол. Их можно любить или ненавидеть, однако все они очень далеки от политического центра, их сложно принять за что-либо, кроме как за консерваторов.

Однако выборы 2016 года привели к власти другого кандидата — Дональда Трампа, чье первое обращение к Конгрессу стало одним из наиболее странных демонстраций единства партии. В ходе него Трамп целый час высказывал повестку дня, которая четко напоминала неконсервативную.

Он призывал к торговым барьерам, продлению больничных отпусков, принятию законопроекта о развитии инфраструктуры, стоимостью в триллион долларов, и окончание одностороннего военного лидерства. Он, по сути, выкинул в мусорную корзину все, за что Республиканская партия стояла со времен Рональда Рейгана — и по итогам он сорвал оглушительные аплодисменты.

Хотя остаются сомнения относительно того, попала ли вся Республиканская партия «в орбиту» Трампа или же она, подобно планете в солнечной системе, встала дрейфующий курс+. Одним из примеров этого стал бунт против Законопроекта о здравоохранении США, возглавляемый «Кокусом свободы». Тем не менее и там не было проявлено единства. Так, перед тем как один из членов группы поставил крест на законопроекте Трампа, её предводитель сенатор Марк Медоуз заявил, что «президент получит свою победу», и он «отчаянно пытает сказать да».

Автор отмечает, что за таким развитием событий стоит что-то, что больше чем идеология — страх, страх пойти поперек Трампа. Республиканцы понимают, что их избиратели последовали за призывом Трампа, поэтому они не хотят проверять на прочность их лояльность. Трампу это известно, поэтому он и устраивает митинги, на которых его сторонники могут продемонстрировать свою поддержку. В качестве же оружия наступления он использует Twitter. Все республиканцы помнят обидные характеристики, данные Трампом Марко Рубио, Джебу Бушу и Хиллари Клинтон, и не хотят, чтобы новый глава Белого дома концентрировался на них.

С другой стороны, либерализм становится тоталитарным движением. Так, отмечает автор, если устремить пристальный взгляд на американских левых, можно увидеть, что это «туманность», оставшаяся после того, как погасла «звезда» Барака Обамы. Из неё, судя по последним событиям, формируется новая, более яркая и горячая, в сердце которой находится яростный гнев, направленный на Трампа и подогреваемый Демократической партией после победы Трампа. Имя этой звезде Сопротивление.

Наиболее интересным в мировоззрении Сопротивлении является то, что оно поразительным образом тоталитарно. Оно судит о действиях тех или иных сил по одному аспекту — отношению к «режиму». Если, как считает автор, в КНДР каждый гражданин оценивается по его лояльности к лидеру Ким Чен Ыну, то в Сопротивлении все наоборот. Демократическая партия требует безоговорочного несогласия со всем, до чего бы ни дотронулся Дональд Трамп.

Это можно было видеть в ходе обращения Трампа к Конгрессу, когда он представил повестку дня, в которой было столько же либерального, сколько и консервативного. Когда же он перечислил длинный список приоритетных задач Демократической партии, именно демократы пустились в молчаливый протест.

Такое огульное неодобрение Трампа напоминает высказывание президента Линдона Джонсона, правившего во время войны во Вьетнаме. «Если однажды утром я пойду по воде реки Потомак, то заголовок дневной газеты будет «Президент не умеет плавать». Именно в таких условиях находится Трамп на сегодняшний день с одним исключением: подзаголовок будет гласить, что он не смог войти в воду из-за исламских купальщиков или потому, что он предпочитает быть на яхте Владимира Путина.

Такое восприятие либералами Трампа, которого они считают марионеткой России, движимой ненавистью к мусульманам, кристаллизуется в альтернативную реальность. Достаточно обратиться к ведущим изданиям, таким как The Washington Post и The New York Times, вышедшим со статьями «Права важнее, чем когда-либо» и «Демократия погибает во тьме». Такие заголовки преимущественно левых изданий понятны тем, кто живет в «либеральной туманности».