История о том, как русские либерал-реформаторы попробовали стать патриотами

Ровно 20 лет назад президент России Борис Ельцин приказал федеральным чиновникам пользоваться машинами исключительно отечественного производства. Но «Волги» или «Лады» в гаражах госслужащих почему-то так и не прижились.

Существует легенда, согласно которой распоряжение было подписано Ельциным 1 апреля 1997 года, и некоторые оптимисты сочли это шуткой в День дурака. На самом деле, свою подпись на документе президент поставил 31 марта, но вступал в силу указ на следующий день.

Распоряжение было издано «в целях экономии средств федерального бюджета и поддержки отечественных товаропроизводителей», согласно документу, с 1 апреля прекращалось «использование средств федерального бюджета на приобретение и аренду легковых автомобилей иностранного производства для обеспечения автотранспортом федеральных органов власти», а правительство страны параллельно должно было улучшить «качество выпускаемых отечественной промышленностью легковых автомобилей на основе широкой международной кооперации».

Вскоре мир увидел выпуск последней на российском телевидении сатирической политической передачи «Куклы», ныне канувшей в цензурную Лету, где неизвестный «Юрий Деточкин» подменил «Мерседес» в гараже заместителя секретаря Совбеза России Бориса Березовского. Последний в панике бросился за помощью в Кремль.

«За сегодня уже третий случай. И каждый раз вместо иномарки в гараже оказывается «Волга», — сообщает ему кукольный премьер Виктор Черномырдин. «Это какой-то извращенец работает. Садист», — констатирует Березовский.

«Вот именно. Похоже, в городе появился маньяк. <…> Чувствую, он где-то здесь. Совсем рядом», — изрекает Черномырдин, и за кадром разносится дьявольский хохот.

Суперзлодеем оказывается Борис Немцов, который действительно недавно появился в городе Москве после повышения с поста губернатора Нижегородской области, где по совпадению расположен Горьковский автозавод, производящий «Волги». В столице Борис Немцов занял пост вице-премьера и убедил Ельцина переориентировать всех чиновников на отечественный автопром, который не пинал только ленивый. В девяностые наконец-то стало возможным дистанцироваться от хлама, который понимался под «отечественной продукцией», а автомобиль в постсоветской России и по сей день воспринимается как предмет роскоши, показатель престижа, так что замена иномарок на «Волги» в среде чиновничества стала обретать черты национальной идеи.

Немцов рассуждал патриотично: он считал, что покупка отечественных автомобилей стимулирует создание рабочих мест в России, а не в других странах, да и качество как российских машин, так и российских дорог не улучшить, пока пятые точки бюрократов не почувствуют всю их прелесть на себе.

По сюжету выпуска «Кукол», глава МВД Анатолий Куликов ловит Немцова «на горячем», но тот переманивает милиционера на сторону зла, и вот они уже вместе готовы обеспечивать рабочими местами россиян, ведь отечественные машины придется чинить всей страной. В финале Борис Ельцин подменяет уже милицейскую «Волгу» на «Москвич», потому что «кто-то должен и о москвичах позаботиться». На повышение ждут уже чиновника из Запорожья.

Но здесь лицедейский прогноз не совсем оправдался. Президент Ельцин, хоть и подписал указ, сам сразу пересаживаться на ЗИЛ отказался, переложив всю «заботу» об отечественном автопроме на чиновников рангом пониже. Борис Ельцин, как известно, ездил на Mercedes-Benz S-140, он сам выбрал эту марку, после чего она стала традиционной для федеральных чиновников.

В этом Борис Немцов видел одну из ключевых причин того, почему затея провалилась. Якобы, подчиненные не воспринимали всерьез распоряжение, которое не хочет выполнять начальство или «притворялись». По рассказам самого Немцова, тот же Березовский заказал себе «Волгу» в Детройте. Стоит признать, что «Волга» действительно серьезно уступала в комфорте зарубежным чудесам техники, и, выбрав «Мерседес» в качестве представительской машины, Кремлю было тяжело от него отказываться.

«Вопрос, который мне постоянно задают — сработает или нет, пересядут или не пересядут. Мой ответ — нет, не пересядут. Вначале будут делать вид, а потом забудут. И в привычных Мерседесах и Ауди продолжат свой жизненный путь», — писал разочарованный Борис Немцов спустя 15 лет.

Свое первоапрельское распоряжение Ельцин отменил спустя два года, в апреле 1999-го.

Но с тех пор к национальной идее принудить бюрократов быть ближе к народу и ездить на машинах подешевле возвращались не раз. В 2008 году губернатор Амурской области Олег Кожемяко решил срочно пересадить своих подчиненных на российские автомобили, а свой собственный «Мерседес», как и остальные «Мерседесы» правительства, решил пустить с молотка. Здесь он не изобрел ничего нового: с аукциона продавали и машины высокого начальства в 1997 году. Впрочем, тогда их было особенно некому брать: на аукционе в Люберцах присутствовали всего 22 покупателя на полсотни машин. Наблюдатели припомнили Кожемяко провалившуюся затею Немцова и раскритиковали амурского губернатора за «показуху».

На этом дело не кончилось. По примеру Ельцина, его преемник Владимир Путин в должности премьер-министра снова провозгласил «великую пересадку» в 2012 году, но от собственного бронированного «Мерседеса» отказываться не стал. Причина проста: отечественные машины не отвечают требованиям безопасности.

Тем не менее, в этот раз история завершилась немного более успешно, так как чиновникам позволили покупать иномарки, главное — чтобы они были собраны на родной земле. К их услугам и немецкие, и французские, и японские, и американские марки. Как замечали в Минэкономразвития, они «учли ошибки предыдущих подобных инициатив». В 1997 году, когда «Тойота» удивляла мир своим гибридным «Приусом», российский автопром успехами похвастаться не мог, и пересаживаться чиновникам было не на что: ВАЗ-2105 или «Москвич-2142» не устраивал даже рядового гражданина, разгоняясь до 100 км/ч за 20 секунд. «Тойота Карина» на тот момент лидировала в схожей категории в мировом рейтинге по надежности, за ней следовали «Субару», «Мазда», «Митсубиши» и «Ниссан». Среди дешевых машин конкурентами «Жигулей» стали разнообразные «Дэу».

К 2012 году, несмотря на преданность чиновников «Мерседесам» и «Ауди», дешевле было покупать для них автомобили хотя бы отечественной сборки. Настал тот день, когда, как говорят автомобилисты в Петербурге, не каждая черная «Тойота» — смольнинская, но каждая смольнинская машина — черная «Тойота».

Экономическая цель была, вероятно, достигнута. Но патетическое стремление к созданию собственного, российского авто, за руль которого не стыдно посадить президента, при всей наивности, так и не нашло выхода. Владимир Путин продолжает передвигаться на «Мерседесах», оставляя коллекционную «Волгу» 1956 года выпуска для встречи особенно дорогих гостей. Например, на ней в свое время повезло прокатиться главе США Джорджу Бушу-младшему.

Дома американскому президенту, конечно, положено ездить на американских машинах. Но легко говорить тем, кому есть, из чего выбирать! Ангела Меркель, например, может позволить себе в понедельник сесть в «Мерседес», а во вторник — в «Ауди», британская королева пользуется «Бентли», а об итальянских лидерах и упоминать не стоит. Даже китайских госслужащих обязали кататься лишь на китайских марках.

Но Владимир Путин на полях и дорогах российской истории не одинок: Владимир Ленин, например, перемещался на гоночном «Роллс-Ройсе», у Леонида Брежнева и вовсе была знатная коллекция, где встречались и «Мазерати», и «Кадиллаки», и «Линкольны». Так что российскую государственность придется отстаивать как-то иначе.