В международной практике исследовательские и аналитические центры высокого уровня обычно именуются английским термином think tanks. Существуют подобные "танки" и в России. Ландшафт отечественной экономической мысли, особенно применительно к прикладным исследованиям, обрисовал в интервью ИА REGNUM Леонид Григорьев - выбранный президент наиболее авторитетного на сегодняшний день объединения экономических "танков" - Ассоциации независимых центров экономического анализа (АНЦЭА).

- Леонид Маркович, что из себя на сегодня представляет АНЦЭА?

- Ассоциация центров экономического анализа объединяет негосударственные, некоммерческие структуры, работающие в экономическом анализе и в экономической политике. Она возникла в 2002 году. Сейчас в Ассоциацию входят уже 19 членов и 11 наблюдателей. Членами являются только некоммерческие и негосударственные организации, наблюдателями - любые другие. В основном это московские и питерские центры, но мы ожидаем, что осенью к нам присоединятся с полдюжины региональных "танков".

Думаю, что если задаться целью свести все воедино всю нашу продукцию, то выяснится, что члены Ассоциации производят колоссальную долю экономического анализа для федерального правительства, и заметную долю - для региональных правительств.

- Как вам это удается?

- Благодаря многообразию членов Ассоциации. Каждый "танк" обычно ведет только две-три темы. Многопрофильные встречаются редко, поэтому на основе специализации членов Ассоциации можно разделить как бы на несколько клубов.

Во-первых, макроэкономический клуб. Это Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования во главе с Андреем Белоусовым, Экономическая экспертная группа во главе с Евсеем Гурвичем, Фонд экономических исследований "Центр развития" во главе с Андреем Клепачем и Аналитическая лаборатория "Веди" Алексея Ведева.

Это четыре основных центра, которые на сегодня производят в России обзоры макроэкономические прогнозы. В этой области работает еще Институт Егора Гайдара - тоже член Ассоциации, а за пределами этих структур такой деятельностью занимаются только правительство и инвестиционные банки. Нужно назвать еще группу Russian Economic monitor (Андрей Полетаев и Сергей Николаенко), которая сейчас выпускает бюллетени в Бюро экономического анализа - наблюдателе Ассоциации. То есть так или иначе, но большую часть информации, которую потребляют федеральные чиновники и журналисты, поступает от членов нашей Ассоциации.

Второй клуб это "бюджетники", то есть те, кто работает по проблеме "налоги, бюджет и макроэкономика". Это те же, особенно Экспертная группа. которая исторически очень много работала на Минфин, гайдаровский Институт экономики переходного периода и Центр фискальной политики (Галина Курляндская). К ним примыкает Институт экономики города (Надежда Косарева), который специализируется на субфедеральных и городских делах.

Есть еще социальная группа. Здесь существуют два сильных новых "танка", за пределами которых работают в основном одиночки или коллективы кафедр. Это Независимый институт социальной политики (Татьяна Малева) и наш наблюдатель Центр трудовых исследований во главе с Владимиром Гимпельсоном. "Социалкой" немного занимается и Бюро экономического анализа.

В финансовый клуб входят несколько "танков", которые производят финансовые исследования на федеральном уровне, и те, которые занимаются отдельными регионами и городами. Это Леонтьевский Центр (Леонида Лимонова), Северо-Западный Центр исследования финансовых рынков (ЦИФРы) (Алексей Саватюгин), тот же Центр фискальной политики, который очень много работает по региональным финансам, Институт экономики города и фонд "Экспертный институт" (Евгений Ясин), который исторически исследовал моногорода и имеет много работ по региональной проблематике.

Это ядро - то, из чего складывалась Ассоциация. А на сегодня мы присоединили еще энергетический клуб. Хотя во всем мире энергетические экономисты обычно существуют как-то отдельно, но у нас в Ассоциацию уже входят в качестве членов и наблюдателей несколько энергетических "танков": Фонд развития энергетической и инвестиционной политики и проектного финансирования (Фонд "ЭНИПиПФ") - Александр Арбатов; Исследовательский центр "ЭНГО" с Владимиром Фейгиным; "Институт стратегического развития ТЭК" во главе с Владимиром Миловым.

Все наши члены это не только авторитетные, но и успешные "танки", то есть они не просто производят качественный продукт, но и востребованы на рынке. Они зарабатывают, они живут своими исследованиями. Выражаясь армейским термином это кадрированные дивизии - они состоят почти из одних офицеров, солдат там мало, но в зависимости от потребности каждого конкретного проекта привлекается необходимое количество консультантов из Академий и университетов и других структур, которые по разным причинам не могут быть членами Ассоциации.

Источникам средств являются частично госденьги - тендеры министерств и т. п.; частично западные деньги - гранты Мирового банка, USAID, Британско-Российской программы развития (бывший Фонд Know-How), европейского TACIS. Многие работают на корпоративные деньги, это становится все более важным источником финансирования, хотя, конечно, про эти источники мы хуже знаем, поскольку они не такие открытые как тендеры. Но для Ассоциации в любом случае принципиально важны научная добросовестность и учет интересов страны. Мы стремимся не просто деньги заработать, но и сделать что-то полезное. Это действительно важный момент, и люди серьезно к этому относятся.

Конечно, мы обдумываем проблему национальных стандартов качества нашей продукции - как каждая ассоциация производителей - и будем этим заниматься. Но сейчас, при самом начале работы, вокруг этой проблемы идет масса внутренних дискуссий. С одной стороны "танки" созрели для объединения, с другой, потребуется года два-три, чтобы окончательно убедиться в единомыслии по главным проблемам.

- В чем же состоит их заинтересованность в объединении?

- Во-первых, мы все-таки рыночные организации и заинтересованы в определенном структурировании рынка. Сейчас уже трудно представить себе профессиональную экономическую конференцию, где половина спикеров не оказалась бы из нашей Ассоциации. Так что в какой-то момент назревает потребность в объединении. Кроме того, Ассоциация защищает интересы своих членов, в частности мы очень обеспокоены налоговым законодательством, которое, как нам представляется, чрезвычайно негативно действует на жизнь некоммерческих организаций. В нем, например, очень смутно прописаны различия между коммерческой и некоммерческой деятельностью.

Независимость исследовательских центров в развитых странах базируется на фондировании: кто-то дает под налоговую льготу капитал, который связан в фонде исследовательского центра, а проценты с капитала позволяют финансировать теоретические исследования - пусть хотя бы на 20 процентов расходов! При всем том центры продолжают участвовать в тендерах и получать контракты. Но у нас это невозможно. Пока.

Кроме того, у нашей Ассоциации есть совершенно конкретные интересы в области распространения информации, правил поведения на рынке, тендерных процедур, открытости и даже ценообразования на наши работы, хотя влиять на это трудно. Для нас важно, чтобы те цены, которые получают за свою прикладную работу исследовательские организации, включали какой-то инвестиционный компонент, если так можно выразиться, чтобы у них имелись какие-то ресурсы для того, чтобы вести более глубокие исследования, выращивать молодых, обеспечивая качество своей работы на будущее.

В области экономической политики невозможно обходиться без научных исследований; нам необходимо нарабатывать новые научные идеи. Это обычная проблема связи между прикладной и фундаментальной наукой, но в экономике она имеет свою специфику - у нас прикладными и фундаментальными исследованиями занимаются одни и те же организации, тогда как в большинстве наук эти функции разделены. И на наш взгляд, включение инвестиционной составляющей в цену нашей продукции - в интересах общества, потому что качество экономического анализа это вещь, за которую нельзя переплатить.

- Из того, что вы говорите, следует, что ход реформ в нашей стране практически определяется некой группой единомышленников. Это происходит потому что за пределами этой группы просто нет сильных экономистов, или это политическое условие, т.е. вас выбрало правительство?

- Мы не являемся избранниками правительства. Реформы и их интеллектуальное обеспечение это единый процесс. Некоторые "танки", на которые сейчас опирается правительство, вообще родились именно тогда, когда был предъявлен спрос на определенные виды исследования. Вообще think tanks - порождение 90-х гг. - самому старому одиннадцать лет. Их сотрудники это специалисты, которые 10-15 лет работают на реформы. Многие - самоучки, но много (особенно молодых) и с западным образованием. И единомышленники мы, пожалуй, только в отношении основных целей и направлений. В широком смысле мы люди, безусловно, идеологически совместимые друг с другом, хотя не обязательно единомышленники во всем. У нас много споров по инструментам, мы работаем с разными ведомствами, с разными заказчиками. Мы можем спорить, например, по какому-то конкретному виду налога, или по поводу тех или иных подходов к экономическому развитию, и я думаю, что, если взять список из 100 вопросов, то все согласятся процентов на 50-60. Но на самом деле это много!

- Вы хотите сказать, что просто существует некий научный мейнстрим, к которому в той или иной мере на сегодня примыкают все состоятельные деятели в области экономического анализа?

- Я боюсь таких жестких формулировок. Мы не претендуем на свою единственность и исключительность; наоборот, мы скорее ощущаем себя наиболее крупным и внятным объединением состоятельных экономистов и ведущих новых исследовательских центров. При том, что, повторяю, мы расходимся, может быть, по каждому третьему вопросу. Но это конкретные вопросы, а не какие-то идеологические проблемы.

Однако мы не утверждаем, что за нашими пределами нет жизни.

- Что же представляет из себя экономическая мысль вне пределов Ассоциации?

- На мой взгляд, сейчас происходит адаптация старой Академии наук и университетов к новым задачам, к новым заказам и условиям финансирования, к спросу рынка и на людей, и на теорию, и на мысль. И появление небольших мобильных организаций и активных одиночек, которые работают вокруг них, - это и есть одна из форм адаптации.

Происходит постепенная, медленная смена кадров, обновление проблематики. Но на сегодняшний день у академической науки очень большие проблемы с финансированием и, соответственно, с кадрами. В Академии наук очень мало молодежи, потому что почти невозможно ее поддержать. Способная молодежь уходит - либо в западную консалтинговую науку, т.е. эмигрирует, либо - в российские корпоративные структуры. Очень малое число молодых ученых-экономистов остается в традиционной российской академической и университетской науке, некоторое количество идет на госслужбу, многие - в корпорации, и небольшое число приходит к нам.

- Существует ли системная интеллектуальная оппозиция тем научным подходам, которые практикуют члены Ассоциации?

- Пока мы не ощущаем такой проблемы. Мы считаем, что у нас очень высокий уровень относительно среды, и, хотя за пределами Ассоциации работает огромное количество корпоративных и государственных структур, мы не можем назвать еще какую-то организацию, интеллектуально с нами конкурирующую. Но надо ясно понимать, что Ассоциация сама по себе конкурентна внутри. Мы постоянно участвуем в тендерах друг против друга. Хорошая аналогия здесь - футбольная ассоциация, члены которой одновременно играют друг против друга. Главное, чтобы были победы и зрители.

- А как же ваши антагонисты, т.е. экономисты-нерыночники?

- Их почти не осталось. Например, Сергей Глазьев - сильный экономист, но стал политиком, его взгляды носят конкретный характер, и он работает без своего центра. По отдельным вопросам он противостоит, скажем, Андрею Илларионову, но это уже иная степень детализации нашего обсуждения. Глазьев никогда не претендовал на то, чтобы в одиночку конкурировать со всей Академией наук или со всеми "танками". Противостояние происходит внутри группы нескольких крупных имен, когда же мы переходим на более высокий уровень, чем личная точка зрения на какую-то проблему, то оказывается, что здесь уже необходимы масштабные исследования. И тут никакой развитой левоцентристской науки, которая давала бы такую продукцию, на нашем рынке не видно. Существует, скажем, много журналов, в которых идет критика реформ, но мы-то работаем с числами и теоремами, у нас чисто профессиональная ассоциация. Мы как археологи опираемся на реально найденные факты, а обсуждать нашу продукцию, конечно, могут все.

Об авторе: Григорьев Леонид Маркович -

кандидат экономических наук, заместитель директора

Экспертного института РСПП,

ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН,

член Совета по внешней и оборонной политике,

избранный президент Ассоциации независимых центров

экономического анализа (АНЦЭА).