В газете "Правда" за 11 июля 2003 года было напечатано интервью с заместителем председателя комиссии по экологии лесопромышленному комплексу и лесному хозяйству. Приводим его полностью.

Евгений Алексеевич Зарума депутатствует в областном Собрании уже третий срок. И все эти годы главная сфере его интересов - экология. Два раза он был председателем комиссии по экологии, сейчас - заместитель председателя комиссии по экологии лесопромышленному комплексу и лесному хозяйству.

- Почему такое странное сочетание, Евгений Алексеевич: экология и ЛПК?

- А это, кстати, очень даже характеризует отношение нашей власти к экологии. В данном случае - власти законодательной. Откровенно говоря, никто из моих коллег по областному Собранию никогда не хотел, да и сейчас не хочет заниматься экологией. По этой причине когда-то вся комиссия по экологии состояла из одного человека - вашего покорного слуги. Теперь по регламенту это не положено. Поэтому пришлось объединяться с Крупчаком, который сейчас и возглавляет комиссию с таким странным, как вы выразились, названием.

- То есть экологию попросту "пристегнули" к экономике?

- Совершенно верно. А разве не так у нас вообще происходит в государстве, где на первом плане всегда экономическая выгода, а уже на втором, если не на третьем - забота о здоровье человека? Ну да что там комиссия - у нас в области нынче по существу вообще некому контролировать предприятия-загрязнители окружающей среды. "Загрязняй - не хочу!" - так бы я в целом охарактеризовал у нас ситуацию с охраной окружающей среды после разгона областного комитета по экологии в 2000 году.

- Вы имеете в виду реорганизацию, которая произошла после ликвидации Госкомэкологии РФ и передачи его функций Министерству природных ресурсов?

- Да какая там реорганизация - самый настоящий разгон! Сегодня у Миняева (председатель комитета природных ресурсов Архангельской области) осталось всего 20 человек. А было 160! К тому же нынче они занимаются не только экологией, но и другими проблемами. Разве можно что-то сделать такими силами?! - А что тут можно было сделать вообще - раз на самом верху так решили?

- Дело в том, что сразу же после реорганизации министр природных ресурсов обратился ко всем губернаторам с просьбой сохранить данную структуру на областном уровне, подписав соответствующее соглашение о разделении полномочий между Центром и регионом.

-... И такая структура - новый областной комитет по экологии - была создана.

- Да, но в количестве... четырех человек! Хотя в других областях постарались сохранить штаты. К тому же соглашение с министерством подписано не было. Так что никакими правами наши комитетчики по существу не обладают.

- То есть сегодня у нас состояние природной среды контролирует 24 человека вместо 160.

- Если раньше каждое предприятие-загрязнитель было под контролем, то сейчас Миняев взял на себя 60-70 наиболее крупных из них, а остальные по сути никем не контролируется. А это ведь более 10 тысяч загрязнителей.

- И как, по-вашему, это сказывается на экологической ситуации в области?

- Я считаю, что она стала в несколько раз хуже, чем была пять-десять лет назад. Например, вода из Двины практически уже не поддается очистке. А диоксины, как мне сказали под большим секретом в одном уважаемом учреждении, обнаружены даже в женском молоке...

- Хорошенькая история!..

- А вы чего хотите... Если за 1985-1995 годы заболеваемость на тысячи детей увеличилась на 22 случая, то за пять последующих лет уже на 80 случаев. Чувствуете разницу?

- И вы это связываете?..

- Только с экологией! Несколько лет назад у нас в области на объектах коммунального хозяйства имелось 250 очистных сооружений. Некоторые из них, правда, и тогда работали плохо, но все-таки работали. А сейчас по сведениям самих коммунальщиков, у нас осталось только 100 очистных сооружений. Спрашиваю: а где же остальные 150? В ответ - молчание.

- И где же?

- Чтобы это выяснить, я на днях побывал на 80 таких объектах. Из них работали только четыре, а все остальные - закрыты. Да и те, что работают, воду в заданных параметрах не чистят. В Коноше, например, были когда-то чуть ли не лучшие в стране очистные сооружения - четырехступенчатые. Я там в свое время воду пил сразу после очистки. А сейчас пришел и мне сотрудница говорит, что на выходе вода у них хуже, чем на входе... Да и трудно ждать чего-то другого, если вода там даже не хлорируется, а качество ее никто не контролирует. В общем, вся инфекция, какая есть, попадает в реку.

- А для чего тогда вообще нужны такие, с позволения сказать, очистные сооружения?

- Видимо, для показухи. Там, где я был, лишь в Котласе вода более-менее очищается. Но до нормативов и ей далеко. Всего же, по отчетам, на коммунальных очистных сооружениях очищается всего лишь четыре процента стоков, которые поступают на очистку.

- То есть мы вполне можем получить такую же вспышку гепатита, как в Усть-Каре?

- Конечно. Если помните, два года назад в Вельской больнице плохой водой отравилось более 200 человек.

- Вы говорили, что вода из Двины практически не поддается очистке для питьевых нужд. Но почему же тогда, на ваш взгляд, до сих пор не решается вопрос с разработкой подземных вод и строительством водовода до Архангельска?

- Прежде всего, из-за пассивности администрации области. Еще в 1998 году я лично привез из Москвы постановление правительства о начале строительства водовода из Пермиловского подземного месторождения. Москва выделила 70 миллионов рублей, которые тогда же были освоены. Но на этом все и закончилось. Никто в администрации палец о палец не ударил, чтобы развить успех. А теперь там вообще решили отказаться от разработки Пермиловского месторождения под предлогом того, что оно, дескать, слишком далеко от Архангельска. Все ищут и ищут поближе, хотя прекрасно знают, что то же Архангельское месторождение, о котором сейчас говорят, как о наилучшем в этом смысле варианте, не сможет обеспечить город питьевой водой в том объеме, который нужен.

- Тогда к чему все эти разговоры?

- Да опять же ради показухи и будущих выборов. Не подумайте, мол, дорогие избиратели-архангелогородцы, что мы забыли о своем обещании дать вам чистую питьевую воду. А пока занимаемся показухой экологическая обстановка, повторяю, становится все хуже и хуже. Две недели назад я объехал более ста складов нефтепродуктов. Ни на одном не работают нефтеловушки. Нефть разлилась поверху буквально на километры. И опять все это творится потому, что нет никакого экологического контроля.

- А раньше был?

- А раньше был. В каждом районе находился представитель областного комитета по экологии. Он контролировал там все местные предприятия-загрязнители. В 1999 году, например, за счет различных природоохранных мероприятий был предотвращен экологический ущерб на сумму в 900 миллионов рублей. А теперь представители Миняева есть только в Котласе, Коряжме, Вельске и Плесецке. В результате за 2001=2002 год вообще нет таких данных. А чего вы хотите? В той же Коряжме представитель Миняева прямо говорит: мол, мне передан для контроля только Котласский ЦБК, а у нас еще 51 загрязнитель, которых никто не контролирует.

- Но ведь, насколько я знаю, и в самих муниципалитетах должны быть специалисты, занимающиеся природоохранной деятельностью?

- Они там есть. Но с ними никто не считается, поскольку прав-то у них по сути никаких нет. Дело в том, что по закону контроль за экологической обстановкой в области является прерогативой федеральных органов власти, то есть комитета природных ресурсов Архангельской области.

- Тогда зачем, спрашивается, увеличивать, как вы предлагаете, областной комитет по экологии, если у него получается, также нет никаких прав?

- Вот для того, чтобы они появились, и надо подписать соглашение с Министерством природных ресурсов о разграничении полномочий, о чем я уже говорил: одна сторона будет отвечать за одно, другая - за другое. И тогда у областных и муниципальных чиновников появится полное право контролировать и наказывать загрязнителей окружающей среды. Этого я как раз и добиваюсь, наряду с увеличением штата областного комитета по экологии. Никто в администрации вроде бы не против. Мною собрана масса подписей на разных документах. Но воз и ныне там.

- А разве самим депутатам облсобрания не под силу решить этот вопрос?

- Любого депутата можно купить. Я уже выходил на сессиях с предложением о создании комитета по экологии в составе 23 человек, но не нашел поддержки.

- То есть вы считаете, что депутаты ангажированы?

- Просто их устраивает, видимо, нынешнее положение вещей. Устраивает, что средствами экологического фонда полностью распоряжается областная администрация, которая тратит их по своему усмотрению. Причем, зачастую на мероприятия, не имеющие к экологии никакого отношения. А я предлагаю чтобы 65 процентов средств должны идти муниципальным образованиям и 35 процентов - области.

- Но ведь примерно то же самое предусматривает и проект закона "Об охране окружающей среды в Архангельской области", который вскоре снова будет рассмотрен во втором чтении.

- Нет, не то же самое. Там речь идет о выделении средств муниципальным образованиям под конкретные мероприятия. То есть решать, кому дать, а кому - нет, по-прежнему будет областная администрация. А у меня речь идет о том, чтобы экологические деньги шли прямо в бюджеты муниципальных образований и там самостоятельно ими распоряжались. Но, конечно, под контролем областного комитета по экологии. С ним должен быть согласован план мероприятий, который затем на сессии утверждается депутатами муниципальных образований. Так делается в других областях. А у нас мероприятия утверждает глава областной администрации, хотя по закону он не имеет права вмешиваться в дела муниципальных образований. Но на это закрывают глаза. Ведь такая практика позволяет губернатору не только направлять деньги городам и районам по своему усмотрению, причем, нередко, как я уже говорил, на мероприятия, не имеющие к экологии никакого отношения, но и кого-то таким образом "поощрять", а кого-то - "наказывать".

- И как при таком раскладе ведут себя главы городов и районов?

- Сегодня им вообще невозможно предъявить никаких претензий по экологии. Прихожу я недавно к главе администрации Коряжмы Мальчихину, а он, только завидев меня, уже кричит: ты чего пришел, не знаешь что, нам на экологию ни копейки не выделяют, всем область распоряжается!.. Точно также рассуждают и другие главы муниципальных образований. Новый закон "Об охране окружающей среды в Архангельской области" в этом отношении мало что меняет. Поэтому я выступаю за то, чтобы отложить его до тех пор, пока на федеральном уровне не будет принят закон о разграничении полномочий между разными уровнями власти.

- Коль мы с вами столько внимания в разговоре уделили воде, не могу не спросить: что вы знаете о захоронениях снарядов и авиабомб с начинкой из боевых отравляющих веществ - иприта и люизита - на дне Белого моря? Несколько лет назад об этом рассказал в "Правде Севера" доктор химических наук, профессор Лев Федоров из Москвы. Однако никакой реакции от областных властей на эти и другие публикации, в которых поднимался данный вопрос, не последовало. А ведь когда-то эти снаряды и бомбы, если они там действительно лежат, полностью проржавеют - и тогда экологической катастрофы не избежать. Правда, ряд архангельских ученых, которых я об этом расспрашивал, говорили, что впервые слышат о захоронениях... А вы-то слышали?

- Слышал. Еще лет пять назад на конференции ученых-экологов в С.-Петербурге говорилось о захоронениях снарядов и бомб с ядовитой начинкой в Белом море.

- А в областном Собрании этот вопрос не поднимался?

- Чтобы вынести его на сессию, нужно предоставить соответствующие документы, подтверждающие этот факт. А таких документов нет.

- А может быть, они есть? Просто никто не хочет этим заниматься?

- Может, и так. Ведь на экологию нашим властям попросту наплевать!