Чем грозит России украинизация Польши

Председатель Совета министров Польши Матеуш Моравецкий провел совещание, на котором обсуждались, как передает канцелярия премьера, «меры, которые мы принимаем в связи с возможной волной беженцев с Украины — вопросы размещения, логистики и здравоохранения». Заявлено, что «наступающая зима будет особенно трудной для» выходцев с Украины. И далее: «Поляки однажды уже прошли испытание солидарностью, мы готовы и дальше поддерживать наших соседей, которым понадобится помощь».

Однако утверждения канцелярии премьер-министра Польши не проходят проверку социологическими опросами. В начале ноября портал Onet представил данные исследования, которое говорит о «парадоксальных» выводах: поляки за Украину, но против украинцев. «У нас есть проблема — и очень серьезная, — отмечает издание. — В обществе сохраняется убеждение, что поляки полны доброжелательности по отношению к украинцам. Мы успели наградить себя медалями, принимаем благодарности от Украины, однако уже не так. К сожалению, сочувствие больше не является доминирующей эмоцией поляков. Наоборот, недовольство — это стандарт. И это недовольство растет, не находя публичного выражения ни в прессе, ни среди политиков. Отсутствие публичного выражения вызвано благими намерениями, но последствия могут быть плачевными. Социологические исследования показывают, что негативное отношение к беженцам с Украины распространено во всех социальных группах, возрастных группах, больших и малых городах и без различия пола».

Нет сомнений в том, что польская правящая коалиция во главе с партией «Право и Справедливость» (PiS) знакома с настроениями общества. Удивительно то, что она не реагирует на них, хотя обычно PiS очень трепетно воспринимает данные социологических опросов, оперативно реагируя на них. Почему «Право и Справедливость» в нынешнем случае ведет себя вопреки, в то время, как ее младший партнер, партия «Солидарная Польша» игнорирует «украинский вопрос», предпочитая воевать с Европейским союзом? Вероятно, дело в геополитическом мышлении руководства PiS в ситуации, когда, как отмечает авторитетный еженедельник DoRzeczy, существует «убежденность в том, что районы, политически осиротевшие в результате распада Первой Речи Посполитой, нуждаются в новой интеграции», поскольку «амбиции и потенциал (сторонников этой концепции — С. С.) все больше не соответствуют той роли, которая отводилась (Польше — С. С.) доминирующей немецкой политикой в Европе в течение последних тридцати лет». Иными словами, Варшава фактически копирует линию Турции по отношению к Сирии, бывшей провинции Османской империи, ныне ставшей страной, приютившей несколько миллионов сирийских беженцев.

Но при этом Анкара инструментально использует проблему сирийских беженцев в отношениях с Брюсселем. Турецкие власти создали «клапан», регулирующий приток сирийцев в Европейский союз, то открывая, то прикручивая его в зависимости от того, как откликаются европейцы на «озабоченности» Анкары. Что касается Варшавы, то она, похоже, украинских беженцев видит ресурсом для себя не столько на западном, сколько на восточном направлении. Ведь «Право и Справедливость» практически отказалась от пястовского взгляда, предусматривающего уход Польши на Запад, в пользу ягеллонского с его ориентацией на Восток. Отсюда, кстати, нетерпимость Варшавы и к Берлину, которого подозревают в попытках реанимации Брестского мира, по мнению поддерживающих польскую правящую партию историков, направленного не только на раздел России, но и срыв проекта восстановления Первой Речи Посполитой. И отсюда еще одна историческая аналогия с проекцией в современность. Связана она с конкуренций Австро-Венгерской и Российской империей, выдвигающих свои решения проблемы разделенной создающейся украинской нации.

Если Вена видела центром ее сборки Львов, то Санкт-Петербург — Киев. В конечном итоге киевский вариант выиграл, что видно и по сегодняшней постсоветской Украине, которые из Галичины все эти тридцать лет рвались в столицу. Но в случае, если Варшаве удастся создать на своей территории новую точку сборки украинской нации, вопрос ее воссоединения снова будет обостряться уже в парадигме Польша — Россия. Судя по всему, это держит в уме PiS, идя вопреки настроениям польского общества на размещение украинских беженцев на территории страны, понимая при этом все минусы такого решения в краткосрочной перспективе. Подобная политика польской правящей партии может стать вызовом для Москвы, которой придется выработать свой проект интеграции выходцев с б. УССР и, возможно, свой вариант решения проблемы воссоединения разделенной украинской нации. Ведь Варшава, похоже, твердо решила реализовать концепт восстановления Первой Речи Посполитой.