Кризис на Украине не повод всем начать разрабатывать ядерное оружие — NI

У всех вооруженных конфликтов есть непредвиденные последствия. Одним из таких последствий нынешнего кризиса на Украине является то, что на его фоне еще больше стран может посчитать необходимым пойти на разработку ядерного оружия. Так, в рамках Будапештского меморандума 1994 года США, Великобритания и Россия обязывались гарантировать Украине защиту территориальной целостности и суверенитета, тем не менее Москва «нарушила» их, сначала присоединив Крым в 2014 году, а затем начав специальную военную операцию по денацификации Украины, пишут Стив Симбала и Лоуренс Дж. Корб в статье, вышедшей 17 апреля в The National Interest.

Читайте также: Путин предупреждал Запад, что будет так — American Conservative

Легко понять, как государства, изучив опыт Украины, могут решить, что в эпоху возрождения соперничества великих держав и тлеющих региональных конфликтов им нужен хотя бы небольшой ядерный арсенал. Так, если лидеры Ирака Саддам Хусейн и Ливии Муаммар Каддафи были свергнуты силой, то в случае с Северной Кореей, благодаря наличию у нее небольшого, но наращиваемого ядерного арсенала, любое военное вмешательство с целью свержения правящей там династии Кимов будет сопряжено с большими издержками и рисками.

В Иране, хотя в целом внешняя политика и амбиции по части ядерного оружия связаны с желанием Тегерана быть решающей силой на Ближнем Востоке, руководство республики, скорее всего, рассматривает ядерный арсенал в качестве страховки против военного вторжения, которое может быть осуществлено как с целью смены режима в стране, так и в качестве наказания за то, что Иран «спонсирует» терроризм.

В Индо-Тихоокеанском регионе ядерное оружие есть уже у многих. Подобным потенциалом обладают Россия, Китай, Северная Корея, Индия и Пакистан, из-за чего выше риск его применения той или иной страной, руководство которой может усмотреть в том или ином обычном конфликте угрозу своему выживанию. Ситуация становится еще более непредсказуемой из-за все большей разрушительности обычных сил этих держав.

У Китая как на дрожжах выросла военно-стратегическая компетентность: его наземные ракетные, военно-морские и воздушные силы быстро нарастили свои наступательные и оборонительные возможности и улучшили свои системы управления и контроля, связи, разведки, наблюдения и принятия решений в режиме реального времени. Своеобразный «пузырь» обороны, в который не может проникнуть противник, теперь простирается далеко за пределы спорных островов в Южно-Китайском море, а все большие возможности Пекина в области космического маневра и киберопераций уже создают неизбежные риски для специалистов по оборонному и наступательному планированию США.

Наряду с этим наращиванием обычных вооружений Китай расширяет свой ядерный арсенал стратегических ракет наземного базирования, баллистических ракет, запускаемых с подводных лодок, а также стратегической дальней авиации. Некоторые эксперты прогнозируют, что Китай сможет уже к 2030 году развернуть на стратегических пусковых установках 1000 или более боеголовок.

Все большая военная мощь Китая представляет потенциальную угрозу для союзников США в Индо-Тихоокеанском регионе, включая Японию, Южную Корею и Австралию. Японии и Южной Корее также угрожает все больший ядерный арсенал Северной Кореи. КНДР уже испытала ракеты большой дальности, способные достичь континентальной части США. До сих пор Южная Корея и Япония полагались на американский ядерный зонтик для сдерживания принудительной ядерной дипломатии или упреждающих первых ударов. Но кое-кто в Сеуле после начала специальной военной операции России на Украине уже выразил сомнения в том, что Южная Корея сможет противостоять Северной Корее, не имея собственного ядерного арсенала.

На Ближнем Востоке наличие у Ирана ядерного оружия может подтолкнуть Саудовскую Аравию, Турцию или Египет к тому, чтобы пойти на разработку собственных средств ядерного сдерживания. Иран все ближе к тому моменту, когда он сможет в кратчайшие сроки разработать ядерное оружие, и Израиль может ответить на это развитие событий мощной атакой с использованием обычных вооружений, предназначенной для уничтожения большей части или всей ядерной инфраструктуры и оружия исламской республики. Американские и другие участники переговоров с Ираном по поводу восстановления Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) должны помнить о необходимости повышения прозрачности в отношении возможностей Ирана, по мере того как он становится все ближе к вступлению в клуб ядерных государств.

Эксперты по ядерному оружию обычно придерживаются двух теорий относительно полезности более скромных средств ядерного сдерживания. Так, они утверждают, что даже ограниченного количества ядерного оружия достаточно, чтобы напугать и сдержать потенциального противника. С этой точки зрения, для защиты государства достаточно минимальных средств сдерживания, тогда как наращивание такого потенциала лишь способствует ненужной гонке вооружений (или иным образом излишни).

Те, кто привержены второй теории, указывают, что размер арсенала немаловажен. Например, существует значительная разница между сдерживающей силой Соединенных Штатов и России по сравнению с такими региональными державами, как Израиль, Индия или Пакистан. С этой точки зрения, чем больше оружия, тем лучше. Но эта вторая точка зрения предполагает, что большее количество ядерных зарядов непосредственно сопряжено с большим политическим влиянием и сдерживающей силой. Это предположение сильно зависит от контекста: кто подвергается сдерживанию, кто это сдерживание осуществляет, где и при каких условиях, а также какие ценности поставлены на карту?

В истории было много примеров государств, которые не должны были идти на те или иные шаги из-за неблагоприятного соотношения сил или других «объективных» факторов. Государства идут на войну, согласно Фукидиду, из соображений страха, чести или интереса. Их руководство может оправдывать кажущиеся трудности на пути к успеху, приводя корыстные аргументы о слабости своих противников и о собственной силе. Главы государств и верховные военачальники могут поверить в собственную пропаганду. Рациональность может быть относительной и сильно подвержена предубеждениям и идеологическим слепым пятнам.

Государства могут мало что выиграть от того, чтобы обзавестись своим ядерным потенциалом, даже если они живут в опасном соседстве по региону и опасаются агрессии или принуждения со стороны одного или нескольких своих соседей. Порог для применения ядерного оружия довольно высок, и большая часть военного принуждения происходит на более низких уровнях. Усовершенствованное обычное оружие, включая «умные» беспилотники, высокоточные ударные ракеты большой дальности и сетевую систему командования боем, может иметь такое же важное значение для сдерживания потенциальных нападающих, как и небольшой ядерный арсенал.

Для таких стран, как Япония, Южная Корея или Австралия, например, создание и развертывание обычных вооружений нового поколения, наряду с региональным сотрудничеством и поддержкой США, может принести больше дивидендов в плане сдерживания, чем присоединение к растущему списку ядерных держав. Обычное оружие часто сдерживает, потому что оно действительно может выиграть войну с приемлемой ценой, тогда как ядерное оружие сдерживает только в том случае, если угроза применения — и перспектива взаимного уничтожения — реальна.

Учитывая негативные последствия региональной гонки ядерных вооружений, включая огромные финансовые затраты, повышенный риск распространения или разного рода инцидентов, а также потенциальные санкции, сомнительно, что какое-либо государство на Ближнем Востоке или в Индо-Тихоокеанском регионе станет повышать свою безопасность за счет разработки ядерного оружия. Напротив, все большее число государств с малыми или средними ядерными арсеналами вызовет больше беспокойства по поводу уязвимости этих сил для первого удара.

Немногие из этих перспективных ядерных держав могут позволить себе флот подводных лодок с баллистическими ракетами, которые в настоящее время являются наиболее живучими платформами среди оперативно развернутых пусковых установок. Таким образом, эти страны будут зависеть почти исключительно от самолетов или ракет, которые менее живучи и требуют, чтобы их командиры упреждали своих противников. Все больше государств будут развертывать больше сил, страхи перед внезапным нападением будут множиться, а потребность в эффективных средствах контрудара приведет к тому, что большее количество ядерного оружия будет развернуто по принципу «спускового крючка».

Хотя специальная военная операция России на Украине может подтолкнуть некоторые страны к выводу о том, что ядерное оружие — это рецепт безопасности, ожидать, скорее всего, нужно обратного. Ядерное сдерживание в мире после Холодной войны менее надежно, чем во время того противостояния, потому что: во-первых, исчезла стабильность, обеспечиваемая советско-американской стратегической ядерной биполярностью; во-вторых, некоторые горячие зоны, такие как Азия, уже переполнены ядерными государственными деятелями, лидеры которых не несут демократической подотчетности; и, в-третьих, лидеры, обладающие или не обладающие ядерным оружием, определенно готовы действовать таким образом, который некоторые могут счесть «иррациональным», в соответствии с их собственным определением победы. В этих условиях ядерные гарантии могут превратиться из средств сдерживания в черные дыры.