Почему Россия и США продолжают вместе заниматься ядерной сделкой с Ираном?

Представитель Госдепартамента США Нед Прайс заявил, что Вашингтон, несмотря на события на Украине, будет взаимодействовать с Москвой, правда, только по «фундаментальным» вопросам «для нашей национальной безопасности». Это включает в себя переговоры о возобновлении ядерного соглашения 2015 года (Совместный всеобъемлющий план действий — СВПД) между Ираном и мировыми державами, включая Россию.

Причина следующая: США не желают «дать Ирану зеленый свет на разработку ядерного оружия». Накануне и постоянный представитель России при международных организациях в Вене Михаил Ульянов сообщил, что «проблематика венских переговоров и Донбасс никак не пересекаются в международной повестке дня» и что «в Вене переговоры идут в обычном режиме и Москва играет заметную роль в этом процессе». В целом, по оценке всех переговорщиков, за последнюю неделю на этом направлении достигнут значительный прогресс и все идет к завершению венского дипломатического марафона. По словам переговорщика от Ирана Али Багери Кани, «остаются еще некоторые вопросы». Ранее госсекретарь США Энтони Блинкен подписал указ об отмене санкций в отношении гражданской атомной энергетики Ирана. В частности, были приостановлены санкции против иностранных компаний — европейских, китайских и российских, — которым по условиям соглашения 2015 года разрешалось сотрудничать с Ираном в области «мирного атома».

В сложившейся международной ситуации определилось несколько пластов. Один из них, главный: США и Россия не сжигают между собой все «дипломатические мосты» даже в условиях осуществления Москвой специальной операции по денацификации и демилитаризации Украины. При этом, как отметил Прайс, речь идет не только об иранском направлении. И хотя на данный момент Вашингтон не планирует проводить с Москвой диалог по другим проблемам стратегической стабильности, он рано или поздно все же состоится. Кстати, в этот контекст вписывается и заинтересованность двух стран в реализации в Иране проекта исключительно мирного атома. Есть и более прагматические задачи. Советник Госдепартамента США по энергетической безопасности Амос Хохштейн заявил, что Вашингтон не намерен вводить санкции против нефтяного сектора России из-за ситуации на Украине, поскольку опасается, что такое решение спровоцирует скачок мировых цен на энергоносители.

Американцы также рассчитывают, что снятие с Тегерана санкций приведет к выходу иранской нефти на глобальный рынок конкуренции. Дело в том, что администрация президента США Джозефа Байдена озабочена сильным ростом цен на топливо в стране и стремится всеми силами повлиять на снижение разогретых дефицитом и энергокризисом котировок черного золота. Считается, что возвращение на рынок иранской нефти может приблизить точку перехода рынка к профицитному состоянию и стать одним из драйверов охлаждения цен. Однако американские эксперты из Goldman Sachs Group Inc полагают, что Иран сможет увеличить нефтедобычу лишь в 2023 году, но даже в этом случае возвращение иранской нефти на рынок вряд ли станет быстрым, поскольку работа на месторождениях, обслуживание трубопроводов и другой инфраструктуры не поддерживались должным образом с 2018 года. Поэтому из-за событий на Украине фактор времени для США приобретает особое значение.

На данный момент иранская нефть не потеснит российскую. Не стоит забывать, что Россия занимает третье место в мире по добыче сырой нефти, а также является основным поставщиком газа в Европу. Интрига сейчас в том, смогут ли США и их западные партнеры разыграть в своих интересах иранскую карту, чтобы провести операцию по энергетической диверсификации. Теоретически такое возможно, но при условии, что американцы станут выстраивать отношения с Ираном как с субъектом мировой политики, что может подорвать позиции Вашингтона на Ближнем Востоке, если иметь в виду интересы Израиля или Саудовской Аравии. Второй момент: усиливая давление на Россию и Китай, США могут пытаться вырвать из этого альянса Иран, как-то стимулируя его на сближение. Но для такого широкого политико-дипломатического маневра необходимы время и владение искусством большой дипломатии, которое американцы давно утратили.

Для Тегерана же перспектива создания стратегического партнерства с Россией и с Китаем возникла в критически важное время — в ситуации, когда США и Израиль действовали по сценарию не только сдерживания, но и развала иранского потенциала. Европа, на которую пыталась опираться определенная часть иранского политического класса, оказалась в фарватере этой политики. Раньше по вопросам политики Иран склонялся к России, экономики — к Китаю, а правительство Хасана Рухани — к Европе. Тегеран полагал, что ему удастся использовать Москву и Пекин как рычаг давления на будущих переговорах с США по восстановлению ядерного соглашения в прежнем виде, а также в отношениях с региональными соперниками, например Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами. Но эта схема сработала лишь частично.

Сейчас новый президент Ирана Ибрахим Раиси выстраивает иную схему: в альянсе с Москвой и Пекином он выводит страну на путь превращения ее в крупного, важного регионального игрока, чьи огромные энергоресурсы и колоссальный экономический потенциал делают его естественным кандидатом для участия в мировой политике. Вот почему Тегеран воспринимает события на Украине как геополитическую схватку между Россией и коллективным Западом после ухода США из Афганистана. В то же время в Иране видят, что на фоне предыдущих витков украинского кризиса России удавалось работать над иранским досье с Америкой и «тройкой» в лице Британии, Германии и Франции. Так происходит и сейчас, хотя на теоретическом уровне Иран вроде бы получает возможности для более широкого дипломатического маневра и может выжать из США как можно больше.

Между Тегераном и Москвой есть, конечно, определенные спорные моменты, но общие интересы двух стран настолько велики и важны, что главными пунктами повестки является совместная деятельность по ряду регионов и направлений. Как пишет тегеранское издание Hamshahri, «Россия и Иран обречены на сотрудничество и Иран уже никогда не будет проамериканским».