Сериал «Идентификация»: тепло и холод родного дома
На фоне многочисленных ситкомов, мелодрам и псевдоисторических шоу новый сериал режиссера Владлены Санду (по оригинальному сценарию, написанному ею в соавторстве с Никитой Иконниковым), стартовавший на платформе Premier, выделяется своей серьезностью и остротой восприятия социальных и человеческих проблем. Детективная составляющая здесь — только рамка. Возможно, у кого-то возникнет искушение записать эту работу в разряд «чернухи» и в так называемые повесточные тренды и с пренебрежением отмахнуться. Но если отмахиваться от болезненных моментов нашей жизни, то лучше точно не станет.
С первых кадров зрителя охватывает предчувствие неотвратимой беды. Подсвеченный фонариком тревожный лошадиный глаз, оскаленная пасть служебной овчарки, мороженые туши на крюках в фуре-рефрижераторе, а среди них — заиндевевшие тела нагих женщин, помеченных татуировкой-клеймом в виде неуместно-наивно, по-детски изображенного домика. Дом как символ тепла, надежности и защиты, превращенный в свою страшную противоположность.
Точно такой же домик выколот на шее и у главной героини Валерии (Лена Тронина), живой и с виду вполне здоровой душой и телом. Обычной, вроде бы, девушки, одной из многих, приехавших «покорять Москву», провинциального «ясеня», пытающегося укорениться в столичной брусчатке. Москва, как известно, слезам не верит, но Валерия и не плачет. Улыбается утром забавной морской свинке, работает «на точке» вещевого рынка, искренне открывается навстречу чистой любви и отвергает не очень чистую. А вот уже и свадьба, и ослепительно белое платье с хиджабом вместо фаты, внезапно напоминающее иней на телах мертвых «снегурочек» в фуре. Тональный крем хорошо скрывает татуировку, но мелодия счастья дрожит тонкой ниточкой, готовая оборваться…
В «Идентификации» обозначено множество острых тем и, по словам режиссера, с каждой серией их будет открываться только больше. Например, тема мигрантов — с начала века будоражащая общество, вызывающая сильные эмоции, остро дискутируемая. Для Владлены Санду она еще и отчасти личная.
Для Санду проникновение приезжих в нашу российскую жизнь — это естественный процесс. Как, например, в одном из ее любимых европейских городов Амстердаме, значительное число жителей которого составляют выходцы из Азии и Африки, которые общаются между собой на английском.
Конечно, это всего лишь она из точек зрения, с которой многие не согласятся. Режиссер подходит к теме не с социальной или политической, а с человеческой точки зрения. Нужно сказать, что в «Идентификации» мигранты не приукрашены и не демонизированы, они всего лишь люди, в чьих душах доброта и благородство сосуществуют с «темной стороной». Никакие предрассудки не мешают киргизам принять в семью очень непохожую на них девушку, прозванную Светлячком за свою такую не азиатскую внешность (конечно, с условием, что она примет «истинную веру»). И никакие семейные ценности, и никакие заповеди из Корана не мешают торговцу Бакиру (Куралбек Чокоев) изменять жене, а потом, будучи отвергнутым, попытаться силой взять «свое» у будущей невестки прямо на свадьбе брата — и поплатиться за этот омерзительный грех. С этой внезапной ошеломляющей трагедии и начинает стремительно раскручиваться сюжетная пружина.
Название сериала, помимо прямого смысла — установления истинной личности и судьбы, как самой героини, так и девушек, чьи паспорта вместе с пугающей диктофонной записью почему-то оказались в арендованной Валерией ячейке — весьма прозрачно перекликается с понятием идентичности. Сегодня об этом тоже очень много говорят. Что такое идентичность человека, из каких «кирпичиков» она складывается, формируется ли она с неумолимостью «кармы» или человек волен сам конструировать ее для себя? Что в ней главное — раса, национальность, вера, язык?
От размышлений о том, какую роль играет здесь религиозная вера, отделаться невозможно. В принятии иной веры, не той, что завещана предками, для многих есть нечто неудобное, царапающее, почти оскорбительное. Идея «русский — значит, православный» где-то фоном присутствует у многих, далеко не только националистов или фанатиков. По мнению режиссера, это верно, но лишь отчасти.
И все же человек, по мнению Санду, это не только его вера, но и память, в которой хранятся, в том числе и какие-то генетические вещи, от которых невозможно уйти, убежать. А еще в памяти человека нестираемо хранится его детство, из которого, как известно, все мы родом. Тот самый отчий или материнский дом, в котором может быть уютно и тепло — или холодно и страшно. И именно это — страшные, калечащие моменты в прошлом человека — основная тема сериала.
По мнению режиссера, справиться со своим страшным прошлым помогает вера в себя, в то, что делаешь, и вера в Бога. А еще, конечно же, любовь. Что до причин насилия в нашей жизни, то Владлена Санду винит в этом наследие ХХ века, сложившееся представление о том, каким нужно быть, каким требованиям соответствовать и стыдиться, если ты чем-то отличаешься от других.
Среди «не таких как все» есть люди, которые точно никак не виноваты в том, что они «не такие», которые и хотели бы быть обычными, но им не позволила природа. Это инвалиды, особенно инвалиды детства. Пожалуй, самый яркий образ сериала — начинающий адвокат Даниил Крамер, которого удивительно сильно и пронзительно играет Роман Васильев. Даниил страдает ДЦП, и Роман вместе с режиссером много работали над тем, чтобы сделать его образ предельно достоверным — и пластически, и психологически. Для этого они общались с людьми, с рождения живущими с этим тяжелым недугом.
Детали образа Даниила искали долго, около двух месяцев, в процессе рождались «технические» находки, например, очки с диоптриями и разными стеклами — в плюс и минус, носить их было мучительно и сильно дезориентировало, но это помогало актеру чувствовать ту беспомощность, которую его герой преодолевает каждый миг. Все, что связано с этой ролью — о преодолении и о стремлении к своей мечте, вопреки «приговору» судьбы.
По мнению режиссера, человек может, несмотря ни на что, выбирать в этой жизни, кем он хочет быть и стремиться к этому. Санду считает, что тут не существует никаких границ, даже если у человека есть какие-то особенности, и никто не имеет права запрещать ему идти к своей мечте, если в нем есть увлеченность, страсть, вдохновение и готовность много трудиться. Вера в человека тут должна стоять выше существующих в обществе предрассудков. Пафос «Идентификации» во многом — в восхищении внутренней силой внешне слабых, физически уязвимых людей.
Тема инвалидов, как ни странно, тоже вызывает сегодня много смешанных чувств. Народ, чьим идеалом мужества был безногий летчик Маресьев-Мересьев, теперь зачастую склонен причислять внимание к инвалидам и стремление к их «видимости» одним из проявлений той самой пресловутой западной «повестки». Но ведь это совсем про разное — герой Васильева, вдавливающий в свои непослушные пальцы острую проволоку, чтобы преодолеть себя и внятно заговорить на процессе, и некто, требующий себе поблажек и «зеленой улицы» просто по факту инвалидности.
«Идентификация», как не представляется, по крайней мере, по первым сериям — целиком про милосердие и принятие — не про «толерантность». В том числе про ту самую, пушкинскую, «милость к падшим», даже к злодеям или психопатам. По режиссерской концепции, важно понять, как человек стал «злодеем» или маньяком, что привело его к этому.
Главный вопрос, которым должен задаться зритель, посмотрев сериал, считает Владлена Санду, это почему с нами происходят все эти страшные вещи, о которых мы слышим ежедневно и сталкиваемся с ними сами. Понять — и защитить от этого «вируса» самых дорогих, наше будущее.
Конечно, по первым сериям пока еще нельзя в полной мере понять, куда вывернет сюжет и как заложенные идеи будут в нем реализованы. Но заявка сделана очень важная и интересная, а повествование наполнено настоящими, не деланными эмоциями. Наше время очень сложное и жесткое, а в такие времена испокон веков всегда спасала человечность, вера в человека и чувство ответственности за тех, кто рядом. Если, например, после этого сериала хотя бы одна пьющая мать задумается о том, как ее слабость отразится на судьбе ребенка, ей, возможно, не придется запоздало бить поклоны перед домашним иконостасом, на котором среди ликов святых помещена фотокарточка пропавшей дочери. А дочери не придется смотреть на летнюю Москву через решетку машины, везущей ее в СИЗО — прямо в свадебном платье с кровавыми пятнами.
«Идентификация», при всех возможных недостатках или спорных моментах, — это прежде всего очень искреннее кино. А именно этого, по мнению автора, как раз и не хватает современному отечественному кинематографу, особенно сериальному, окостеневшему до голой индустрии. И тут можно только согласиться.
- Байден прокомментировал слова Путина об ударах вглубь РФ — 933-й день СВО
- Киев пообещал передать Москве мирный план через другие страны
- В Москве обсудят лучшие идеи для повышения эффективности бизнеса
- В России стартует студенческий конкурс по благоустройству
- В Москву прибыли 103 освобождённых из плена ВСУ российских военных