Boeing MH-17 – начало суда длиной в бесконечность

17 июля 2020 года исполнится ровно шесть лет с того дня, когда на территории Украины упал выполнявший рейс MH17 (Амстердам — Куала-Лумпур) пассажирский авиалайнер Boeing 777 Malaysia Airlines, на борту которого находились 283 пассажира и 15 членов экипажа, — все пассажиры и члены экипажа погибли. Увы, но и по истечении более пяти лет с момента трагедии, точно так же, как и с первых дней, приходится констатировать, что, несмотря на многочисленные официальные и неофициальные расследования этой катастрофы и даже начавшееся 9 марта с. г. в Гааге (The Hague) судебное расследование катастрофы Boeing MH17, пожалуй, единственная информация о крушении, которую можно считать однозначно достоверной и принятой всеми без исключения адекватными сторонами, это только то, что Boeing MH17 был сбит, а все его пассажиры и члены экипажа погибли.

К сожалению, но все остальные обстоятельства катастрофы по-прежнему можно с разной степенью вероятности только предполагать, так как сначала с 23 июля 2014 года по 13 октября 2015 года Управление безопасности Нидерландов (Dutch Safety Board, — DSB) во главе с Тьиббе Юстра (Tjibbe Joustra), которому было поручено исследование и определение технических причин катастрофы, а затем с 7 августа 2014 года по настоящее время Объединённая команда следователей (Joint Investigation Team, — JIT — Австралия, Бельгия, Малайзия, Нидерланды и Украина) под общим руководством главного прокурора (Chief Public Prosecutor) Национального управления государственной прокуратуры Нидерландов (National Office of the Public Prosecution Service) Фреда Вестербеке (Fred Westerbeke), созданная для уголовного расследования обстоятельств крушения Boeing МН17, вместо объективного и эффективного расследования занимались его примитивнейшей циничной имитацией.

Поскольку с первого же дня катастрофы и до настоящего времени вопрос расследования этой трагедии находится более в политической сфере, нежели в юридической либо технической, то за это время сложилось устойчивое впечатление, что всевозможные, в том числе совершенно официальные «расследования», были предназначены скорее для закулисных политических торгов и целенаправленного отвлечения внимания мировой общественности и родственников жертв катастрофы от реальных причин, обстоятельств и, соответственно, настоящих, а не навязываемых через СМИ виновников падения Boeing MH17. Это не только не способствовало объективному и всестороннему расследованию причин и обстоятельств падения Boeing MH17, а, наоборот, постоянно уводило его на ложный путь, поэтому в настоящее время отделить «зёрна» реальных и действительно важных обстоятельств для установления истины от лживых пропагандистских «плевел», предназначенных исключительно для того, чтобы «навести тень на плетень», непосвящённому в детали этого расследования практически невозможно, особенно с учётом длительности расследования и огромного количества вброшенной за это время информации о второстепенных фактах, а то и просто фейков, которые не только не дают правильного понимания ситуации, но и отвлекают внимание от фактического отсутствия информации об основных обстоятельствах, без которых установление реальных причин, фактов и виновников сбивания Boeing MH17 просто невозможно.

Поэтому для того, чтобы понимать, с чем столкнётся начавшийся в Гааге суд, не лишним будет напомнить об основных итогах расследования DSB и JIT, чётко при этом понимая, что расследование в целом должно ответить на два главных совершенно конкретных вопроса, касающихся обстоятельств катастрофы: чем Boeing МН17 сбили и кто это сделал? При этом совершенно понятно, что без абсолютной доказанности первой части расследования делать какие-либо выводы по поводу его второй части — явное и совершенно очевидное пустозвонство, определяемое исключительно политической составляющей этого расследования и направленное на отвлечения внимания от фактического отсутствия конкретных результатов этого расследования, что, собственно, более пяти лет и наблюдалось.

В первую очередь следует обязательно отметить и хорошо запомнить, поскольку это очень важно для общего понимания ситуации, что на сегодняшний день нет ни одного достоверного документального (материального) доказательства того, что малайзийский Boeing был сбит ракетой именно «земля-воздух», так как время и место пуска такой ракеты никем, ничем и никак не то, что не доказано, но даже не зафиксировано. Ни идентифицированными очевидцами трагедии, ни специальными техническими средствами, ни даже многочисленными видеозаписями, сделанными непосредственно в момент катастрофы, хотя инверсионный след ракеты ЗРК «Бук», идущий по наклонной от места пуска ракеты к сбитому авиалайнеру длиной километров в 15 при лёгком ветре (4 м/сек), какой был в этой местности 17 июля 2014 года, должен был сохраняться минимум 10−15 минут после пуска ракеты. Визуально такой след было невозможно не заметить даже на расстоянии в 15−20 километров от места пуска, а очевидцев падения Boeing МН17, учитывая достаточно густонаселённый район крушения, предостаточно. В этом плане вполне логично напрашивается сравнение с «челябинским метеоритом», полёт которого 15 февраля 2013 года от момента его входа в атмосферу до момента взрыва продолжался всего 32,5 секунды, тем не менее в YouTube моментально появились сотни (!) видеозаписей очевидцев, в том числе кадры видеорегистраторов автомобилей, на которых полёт метеорита был зафиксирован в автоматическом режиме. А в случае с крушением Boeing МН17 ни одного реального видео либо хотя бы фотографии инверсионного следа, который должен был висеть в случае пуска ракеты минимум 10−15 минут!?

Естественно, что в абсолютное отсутствие каких-либо достоверных документальных данных не то, что о конкретном месте пуска ракеты ЗРК «Бук» по Boeing МН17 с территории Украины, но даже о том, что пуск ракеты ЗРК «Бук» 17 июля 2014 года с территории Украины вообще имел место, DSB и JIT должны были проявить максимум усердия в доказывании того, что Boeing МН17 действительно был сбит ракетой ЗРК «Бук», но увы. DSB завершило расследование и, соответственно, определение технических причин катастрофы 13 октября 2015 года, опубликовав на своём сайте текст окончательного отчёта на 279 страницах с сокращёнными вариантами на русском и украинском языках, сопроводив его также для большей наглядности своеобразной видеопрезентацией. (https://regnum.ru/news/polit/2239519.html)

Основных выводов в представленном DSB 13 октября 2015 года окончательном отчёте, касающихся первого вопроса, имеющего самое прямое отношение к установлению причин падения авиалайнера, можно сказать, два, — Boeing МН17 был сбит «боеголовкой типа 9N314M ракеты серии 9М38», выпущенной ЗРК «Бук» с территории Украины размером в 320 квадратных километров, и на расстоянии 33 км от Boeing МН17 военных самолётов не было. Отсутствие военных самолётов было сделано на основании записей Усть-Донецкого радиолокатора, переданных Россией DSB в формате записи с экрана компьютера диспетчера, а пуск ракеты ЗРК «Бук» доказывался наличием готовых поражающих элементов (ГПЭ) «боеголовки типа 9N314M» и частями «ракеты серии 9М38» ЗРК «Бук».

Но в качестве ГПЭ «боеголовки типа 9N314M» в отчёте были представлены фотографии неких деформированных кусочков металла, с указанием того, что эксперты DSB провели только неразрушающий поверхностный анализ (сканирование, просветка) и только двух ГПЭ?! Но несмотря на то, что этот анализ не позволяет установить точный состав и технологию изготовления ГПЭ, от проведения детального химического анализа ГПЭ DSB категорически отказалось, мотивировав тем, что такой анализ ничего не даст, потому что ГПЭ изготавливаются из нелегированной стали, которая может быть самого разнообразного происхождения из разных партий, разных мест изготовления и в разные периоды времени, и поэтому сопоставление найденных ГПЭ с аналогами из целой боеголовки из-за этих различий невозможно?! Таким образом, в переводе на общедоступный язык, DSB само признало, что у DSB доказательств того, что эти деформированные кусочки металла в самом деле являются ГПЭ «боеголовки типа 9N314M»… нет.

Ещё хуже ситуация с якобы найденными на месте падения Boeing МН17 частями «ракеты серии 9М38» ЗРК «Бук», которые вообще нет смысла рассматривать в качестве «доказательства» чего бы то ни было, поскольку сбор обломков Boeing МН17 начался только 14 ноября 2014 года, а за прошедшие четыре месяца на неохраняемой территории размером в 50 кв. км могли появиться не только части «ракеты серии 9М38» ЗРК «Бук», но даже части какой-нибудь межконтинентальной баллистической ракеты марсианского происхождения. К тому же само DSB в окончательном отчёте указало, что эти части «ракеты серии 9М38» ЗРК «Бук» были обнаружены… уже в Нидерландах при сортировке обломков, привезённых на авиабазу Гилзе-Рейен (Gilze-Rijen) из Донецкой области?! При этом, естественно, никто не может вразумительно объяснить, в какое конкретно время и в каком конкретном месте эти части «ракеты серии 9М38» ЗРК «Бук» в этих обломках появились, — то ли ещё в Донецке на месте падения Boeing МН17, то ли во время доставки обломков Boeing МН17 по дороге из Донецка в Нидерланды, то ли уже непосредственно на авиабазе Гилзе-Рейен в Нидерландах?!

Таким образом, и это не будет преувеличением, можно с абсолютной уверенностью утверждать, что за 15 месяцев DSB так и не представило абсолютно никаких достоверных доказательств пуска ракеты ЗРК «Бук» с территории Донецкой области. Более того, DSB умудрилось подложить своим преемникам из JIT огромную «свинью» в виде утверждения, что Boeing МН17 сбит «ракетой серии 9М38 с боеголовкой типа 9N314M», а, поскольку «ракеты серии 9М38» в стандартной комплектации с «боеголовкой типа 9N314M» не выпускались, то именно JIT должна была установить где, когда, кем, зачем и почему с «ракеты серии 9М38» сняли её «родную» боеголовку и установили на неё «боеголовку типа 9N314M», что заведомо являлось абсолютно непосильным заданием.

Вполне возможно, что именно по совокупности перечисленных, а возможно, и некоторых других обстоятельств, 15 декабря 2015 года, т. е. через два месяца после опубликования окончательного отчёта DSB, руководитель команды из 22-х австралийских полицейских, судебно-медицинских экспертов и секретных агентов, расквартированных в Нидерландах и на Украине в рамках расследования крушения Boeing МН17, детектив-суперинтендант (Detective Superintendent) Эндрю Донохью (Andrew Donoghue) в Викторианском коронерском суде (The Victorian Coroners Court) в Мельбурне заявил, что «первоначальная информация, что самолет был сбит ракетой «Бук» «земля-воздух», не соответствует австралийским или международным стандартам доказательств». На этом можно ставить точку в анализе «обоснованности и убедительности доказательств» пуска ракеты ЗРК «Бук» в окончательном отчёте DSB, поскольку сказать объективнее о результатах и возможности использования в суде материалов окончательного отчёта DSB, чем это сделал непосредственный участник расследования Эндрю Донохью, просто невозможно.

Для правильного понимания отсутствия результата в условиях просто невероятной и совершенно необъяснимой с позиции здравого смысла затяжки времени расследования крушения Boeing MH17 (15 месяцев!) в качестве сравнения можно привести пример расследования авиакатастрофы Airbus А320 авиакомпании German wings, который разбился 24 марта 2015 года, а причину падения озвучили уже 26 марта! Не намного дольше определяли и причину катастрофы Airbus A321−231 российской авиакомпании «Когалымавиа», упавшего 31 октября 2015 года в Египте. Глава ФСБ РФ Александр Бортников уже 16 ноября сообщил, что катастрофа произошла в результате взрыва на борту лайнера самодельного взрывного устройства мощностью до 1 килограмма в тротиловом эквиваленте. При этом, несмотря на очевидную быстроту сделанных выводов, в обоих случаях они никем не оспариваются до сих пор.

Но, пожалуй, наиболее показательной в этом плане стала катастрофа Boeing 737 украинской авиакомпании МАУ под Тегераном (Tehran) 8 января 2020 года. Уже на следующий день американское издание Newsweek ссылаясь на свои источники в Пентагоне сообщило о поражении украинского Boeing 737 ракетой иранских ПВО, а CBS News, ссылаясь на свои источники в американской разведке, конкретизировало эту информацию, заявив, что радары космического базирования зафиксировали инфракрасные следы двух ракетных пусков, вслед за которыми была отмечена вспышка взрыва. О том, что украинский Boeing 737 сбит иранскими ПВО, ссылаясь в том числе на данные своих разведок, и также на следующий день заявили премьер-министр Канады Джастин Трюдо (Justin Trudeau) и премьер-министр Великобритании Борис Джонсон (Boris Johnson), в связи с чем возникает отнюдь не риторический вопрос о том, куда подевались все разведки мира со своими высокоточными спутниками в момент падения Boeing МН17, если до сих пор они не могут предоставить об этом падении никаких данных?!

JIT поступила гораздо проще, чем DSB. (https://regnum.ru/news/2 241 268.html) 17 июля 2014 года, буквально через три часа после падения Boeing МН17, пользователь WowihaY в своём Twitter разместил фотографию, якобы, с инверсионным следом от пуска ракеты ЗРК «Бук» по Boeing MH17, а через пару часов после размещения указанной фотографии он же разместил в своём Twitter и карту с указанием поля возле посёлка Первомайский, с которого якобы и был произведён пуск ракеты ЗРК «Бук» по Boeing MH17. И нет ничего удивительного в том, что первыми на поиск этого места ринулись журналисты.

Первым на этом месте побывал британский журналист Роланд Олифант (Roland Oliphant) и на сайте британской The Telegraph уже 22 июля 2014 года были размещены статья и видеоматериал прямо с того самого поля возле посёлка Первомайский, а 23 июля 2014 года в Twitter издания появилась и фотография обгоревшей стерни с этого же поля. 23 июля 2014 года на поиски следов пуска ракеты ЗРК «Бук» в район поля возле посёлка Первомайский выехала со съёмочной группой корреспондент ВВС Ольга Ившина и также провела весьма детальное расследование, побывав также и на том же поле возле посёлка Первомайский. Но, как отмечено в репортаже Ившиной, «никаких следов присутствия там мобильной ракетной установки сейчас нам найти не удалось». А в отношении фотографии якобы с инверсионным следом от пуска ракеты ЗРК «Бук», Ившина сказала: «Здесь, примерно в этом же месте находится мемориальный комплекс Саур-могила, около которого постоянно идут бои, и угольная шахта. Получается, дым мог с такой же степенью вероятности исходить из любого из этих мест». Чем только подтвердила сделанный в статье Олифанта его вывод: «Нет никаких признаков пуска ракеты вообще» («No sign of any rocket launch whatsoever»). Более того, опрошенный Олифантом работавший на этом поле местный комбайнёр Василий сказал, что никогда не слышал и не видел ничего подобного пуску ракет.

Тем не менее, не мудрствуя лукаво, JIT своим волевым и безапелляционным решением в предварительном отчёте JIT «назначило» местом пуска ракеты ЗРК «Бук» по Boeing MH17… именно это место?! Хотя достаточно просто посмотреть на эту фотографию обгоревшей стерни на поле возле Первомайского, чтобы совершенно отчётливо увидеть, как на не полностью выгоревшей, а просто местами обгоревшей стерне, в самом центре фотографии стоят совершенно не тронутые огнём, ничуть не обгоревшие и даже не изменившие своего цвета сухие стебли каких-то растений?! Если учесть, что ракета 9М38 ЗРК «Бук» имеет твёрдотопливный двигатель, температура сгорания топлива в котором порядка 2000−2500 градусов, а при пуске пламя из сопла ракеты идёт сверху вниз, то эти стебли должны были бы сгореть в первую очередь! И это очень хорошо понял Олифант, однозначно написавший: «Нет никаких признаков запуска ракеты вообще», — но эксперты JIT просто были вынуждены «назначить» местом пуска ракеты ЗРК «Бук» именно это место, поскольку другого места они найти не смогли — ни на местности, ни в интернете.

Эту ситуацию вполне можно охарактеризовать в стиле известной фразы Конфуция о чёрной кошке в тёмной комнате — трудно найти место пуска ракеты ЗРК «Бук» в Донецкой области, особенно когда его там не было. Так что тем, кто захочет поверить выводам JIT, следует заодно и поверить в то, что на полях Донбасса растут настолько жаропрочные сорняки, что они при температуре в 2000 градусов не только горят и не плавятся — они даже своего естественного цвета не меняют! А эксперты JIT если что-то и доказали, то только то, что с этого места пуска ракеты «Бук» точно не было. 26 сентября 2016 года, т. е., за два дня до презентации предварительного отчёта JIT, во время проведённого МО РФ и концерном «Алмаз-Антей» брифинга по случаю «совершенно случайного» обнаружения ранее «утерянных» необработанных первичных радиолокационных данных расположенного в поселке Усть-Донецком Ростовской области радиолокатора было заявлено, что радиолокатор пуск ракеты ЗРК «Бук»… не зафиксировал, что сразу сделало никчемными все выводы о пуске ракеты ЗРК «Бук» DSB и JIT вместе взятые.

А 2 февраля 2020 года нидерландский журналист Макс ван дер Верфф (Max van der Werff) опубликовал на портале Bonanza Media (https://mailchi.mp/69054d39ee63/bonanzamedia-newsletter-2?e=bdec9af591) 4 секретных документа, в том числе письмо (№4) в отдел по борьбе с терроризмом Национальной прокуратуры (National Prosecutor's Office on Counter Terrorism) от военной разведки Нидерландов (Military Intelligence and Security Service of the Netherlands — MIVD), согласно данным которой маршрут полета сбитого 17 июля 2014 года над Донбассом Boeing MH17 проходил… вне пределов досягаемости всех ЗРК «Бук», как украинских, так и российских, что свидетельствует также о том, что ни один российский ЗРК «Бук» границу РФ с Украиной ни в день крушения Boeing MH17, ни накануне — не пересекал. Письмо датировано 21 сентября 2016 года, т. е., ровно за неделю до брифинга JIT, на котором она анонсировала свой предварительный отчёт. Само по себе письмо может не особо впечатлять, поскольку всегда можно сказать, что нидерландская разведка может и ошибаться, но в совокупности с другими данными выглядит очень даже убедительно.

Для того чтобы окончательно и достоверно определить, был ли в действительности пуск ракеты ЗРК «Бук», уже давно следовало бы провести «натурный эксперимент» с пуском ракеты ЗРК «Бук» с того самого поля возле посёлка Первомайский Донецкий области, о чём утверждала в своём предварительном отчёте JIT, а заодно, для чистоты эксперимента, и из района Зарощенского Донецкой области, о пуске ракеты ЗРК «Бук» с которого утверждали специалисты концерна «Алмаз-Антей». Такой двухэтапный «натурный эксперимент», естественно, при самом непосредственном участии экспертов JIT, как на местах пуска ракеты ЗРК «Бук», так и возле экрана радиолокатора Усть-Донецкого комплекса, моментально снял бы все вопросы не только о том, был ли пуск ракеты ЗРК «Бук» 17 июля 2014 года конкретно из этих мест, но и был ли он в этот день с территории Донбасса вообще. Впервые предложение об этом «натурном эксперименте» прозвучало в статье (https://regnum.ru/news/polit/2 243 199.html) ещё 27 февраля 2017 года, но несмотря на то, что все материалы о катастрофе Boeing МН17 тщательно мониторятся, ни с нидерландской, ни с российской стороны никакой реакции на это предложение не последовало. Такое впечатление, что обе стороны заведомо знают результат этого «натурного эксперимента» и этот результат обе стороны не устраивает, поэтому это предложение они предпочитают тупо замолчать.

Поскольку придуманный DSB гибрид «ракеты серии 9М38» с «боеголовкой типа 9N314M» JIT даже не искала ввиду абсолютной бессмысленности этих поисков, а в интернете по этому поводу тоже ничего не выложили, чтобы можно было сплагиатить, как предыдущие «результаты», то к завершению своего многолетнего расследования (с 07.08.2014) JIT подошла с абсолютно нулевыми результатами, так и не доказав существование пуска ракеты ЗРК «Бук» по Boeing МН17. В такой ситуации спасительной для себя «соломинкой» JIT увидела выдвижение обвинения конкретным лицам, чем и воспользовалась 19 июня 2019 года, выдвинув весьма «странное» обвинение гражданам РФ Дубинскому Сергею Николаевичу, Гиркину Игорю Всеволодовичу, Пулатову Олегу Юлдашевичу и гражданину Украины Харченко Леониду Владимировичу, которые даже, согласно обвинению, не принимали непосредственного участия в пуске ракеты ЗРК «Бук» по Boeing МН17, но якобы были причастны к перевозке ЗРК «Бук» из РФ на Украину и обратно.

Если следовать логике, в том числе следствия самой JIT, согласно утверждению которой ЗРК «Бук» якобы приехал из РФ и вернулся обратно, то обвинения в сбивании Boeing МН17 JIT должна была выдвинуть в первую очередь командиру 53-й зенитной ракетной Берлинской бригады (53 зрбр — в/ч 32 406) или, по версии JIT, — «53rd Anti Aircraft Missile brigade», дислоцирующейся в посёлке Маршала Жукова Курской области, чей экипаж, по утверждению JIT, якобы приехал на Украину, и начальнику российской погранзаставы, которая этот ЗРК якобы через границу пропустила, тем более что их данными JIT располагает, и потребовать их немедленного допроса, поскольку только они могут рассказать, кто непосредственно был в экипаже ЗРК «Бук», который якобы сбил Boeing МН17, и кто отдавал им приказ организовать это сбивание. Правда, для реализации этого сценария есть большое НО, которое может поставить огромную жирную точку не только на этом расследовании, но и на карьере всех этих горе-«расследователей», после чего может начаться совсем другое расследование.

Ведь совершенно очевидно, что в случае выдвижения обвинения командиру 53 зрбр и начальнику российской погранзаставы в организации сбивания Boeing МН17 автоматически необходимо выдвигать обвинение и тем, кто мог отдать им приказ организовать это сбивание, поскольку эта цепочка известна пофамильно без всяких допросов. Командир 53 зрбр мог получить такой приказ только от командующего войсками ПВО Сухопутных войск РФ генерал-лейтенанта Александра Леонова, тот в свою очередь от главнокомандующего Сухопутными войсками РФ генерал-полковника Олега Салюкова, который мог получить такой приказ только от министра обороны РФ генерала армии Сергея Шойгу, и вполне понятно, что Шойгу не отдал бы такой приказ без, как минимум, его согласования с Верховным главнокомандующим ВС РФ — президентом РФ Владимиром Путиным. Начальник погранзаставы мог получить такой приказ только от первого заместителя директора ФСБ РФ — руководителя Пограничной службы ФСБ генерала армии Владимира Кулишова, Кулишов от директора ФСБ РФ Александра Бортникова, а тот опять-таки только от Верховного главнокомандующего ВС РФ — президента РФ Владимира Путина (прим. — все фамилии даны по состоянию на июль 2014 года).

Но это та «красная линия», которую переходить нельзя, поскольку в этом случае Путин мог бы разозлиться и предать гласности те сведения, которые могут развернуть следствие, причём в другом составе следственной группы и в совершенно другом направлении, поэтому для своего обвинения JIT выбрала наиболее, с её точки зрения «слабое звено», которому предъявлять обвинение, во-первых, безопасно и, во-вторых, которое менее всего способно к активной защите, как в суде, так и в информационном плане. Следует отметить, что на 75% расчёты JIT оправдались, поскольку в настоящее время защищает свои интересы в гаагском суде посредством адвокатов только Олег Пулатов.

Что касается «самолётных версий», то при их рассмотрении прежде всего следует учитывать данные расположенного в поселке Усть-Донецком радиолокатора, на основании которых сначала DSB, а затем 26 сентября 2016 года во время проведённого МО РФ и концерном «Алмаз-Антей» брифинга были сделаны совершенно официальные однозначные выводы о том, что на расстоянии более 30 километров от Boeing MH17 посторонних самолётов не было, а также то, что эта информация об отсутствии на расстоянии более 30 километров от Boeing MH17 посторонних самолётов была известна российской стороне уже 17 июля 2014 года.

Вопрос о том, почему на специальном брифинге МО РФ 21 июля 2014 года на основании этих же радиолокационных данных Усть-Донецкого радиолокатора сначала начальник главного оперативного управления — заместитель начальника Генерального штаба ВС РФ генерал-лейтенант Андрей Картаполов заявил, а затем начальник главного штаба Военно-воздушных сил РФ генерал-лейтенант Игорь Макушев подтвердил, что «зафиксирован набор высоты самолетом украинских ВВС, предположительно Су-25, в направлении малайзийского «Боинга-777». Удаление самолета Су-25 от «Боинга-777» составило от 3 до 5 км», сугубо риторический, поскольку на него до сих пор никто не ответил и в обозримом будущем отвечать не собирается.

Можно только предположить, что в тот момент российской стороне было крайне важно публично озвучить «самолётную версию», даже несмотря на её очевидную для специалистов абсурдность, что может быть отражением существующих в то время неких закулисных обстоятельств, а другой возможности для такого озвучивания в тот момент просто не было. Во всяком случае, сложно поверить в то, что Макушев, а точнее консультировавшие его специалисты, и, скорее всего, из того «Алмаз-Антея», могли действительно принять падающие обломки Boeing МН17 за взлетающий Су-25, да ещё после 4-х дней изучения записи локатора.

Все последующие версии, фильмы, уголовные дела, эксперименты и т. д. с попыткой пристегнуть к сбиванию Boeing МН17 украинские штурмовики Су-25, вне зависимости от фамилий их пилотов и авторов версий, носили сугубо пропагандистский характер и если что-то и отражали, то только либо нижайшую квалификацию их авторов, либо их готовность работать по заказу вне зависимости от реальности озвучиваемых ими в этом случае версий. (https://regnum.ru/news/polit/2242545.html) При этом, естественно, нельзя отрицать того, что действительно есть немало свидетелей, которые заявляли и продолжают заявлять, что видели в момент падения Boeing МН17 в небе рядом с ним ещё, как минимум, один самолёт. Впервые рассказ о самолёте в воздухе рядом с падающим Boeing МН17 прозвучал в репортаже корреспондента ВВС Ольги Ившиной 23 июля 2014 года, т. е., через неделю после падения Boeing МН17, и в данном конкретном случае сложно упрекнуть в неискренности либо предвзятости ВВС, Ившину или тех, кто ей о самолёте в воздухе рядом с падающим Boeing МН17 рассказывал. Поэтому вполне логично, что время от времени в разных СМИ, в том числе иностранных, появляются статьи с версиями разной степени обоснованности о причастности к сбиванию Boeing МН17 самолётов.

В частности, 2 марта 2020 года на портале New Eastern Outlook появилась статья австралийского юриста Джеймса О’Нила (James O’Neill) с интригующим названием «Some Emerging Truths About Ukraine and the Crash of MH17» («Некоторые новые истины об Украине и крушении MH17»), (https://journal-neo.org/2020/03/02/some-emerging-truths-about-ukraine-and-the-crash-of-mh-17/) которую, как действительно некое откровение, принялись тиражировать и рекламировать некоторые СМИ, хотя в ней всего-навсего выдвинуто совершенно безосновательное и бездоказательное предположение, что Boeing МН17 сбили украинские истребители. Но для того, чтобы серьёзно воспринимать эту версию, необходимо сначала доказать либо то, что российская сторона врёт, что на расстоянии более 30 км не было посторонних самолётов, либо Украина располагает истребителями невидимыми для российских радаров, либо Boeing МН17 сбили какие-то неизвестные истребители, невидимые для российских радаров. Но автор рассмотрением таких «несущественных» для него деталей себя не только не утруждает, но и, скорее всего, даже не подозревает о самой возможности их существования, как и те, кто эту статью тиражирует. В целом следует отметить, что все свидетельства о нахождении в воздухе рядом с падающим Boeing МН17 других самолётов имеют тот же недостаток, что и материалы DSB и JIT — отсутствие достоверных доказательств в виде фото-, видеоматериалов, без чего их свидетельства ничем не отличаются от так называемых «доказательств» DSB и JIT.

Что касается суда в Гааге, то пока можно сказать только то, что в судебных заседаниях будет участвовать трое судей, ещё двое судей будут в качестве резервных. Кроме того, в Нидерландах были изменены некоторые законы, чтобы сделать возможным проведение части судебного процесса на английском языке, а те, кто не сможет присутствовать на судебном заседании, смогут давать показания с помощью живого видео. Суд пока зарезервировал для своих судебных разбирательств 25 недель: в 2020 году 9−13 марта, 23−27 марта, 8 июня — 3 июля, 31 августа — 13 ноября и в 2021 году с 1 февраля по 26 марта. Так что первые выводы о ходе и направленности судебных заседаний можно будет сделать уже в конце марта.