Новая веха в казахстано-китайских отношениях: Казахстан не выдал беженку

1 августа суд в поселке Жаркент Алма-Атинской области вынес решение по делу беженки из Китая Сайрагуль Сауытбай, которая незаконно пересекла границу Казахстана. Ее приговорили к пробационному контролю сроком на шесть месяцев и освободили в зале суда, не депортировав в Китай, хотя это предусмотрено законодательством Казахстана. Это оказалось большим событием для всей страны. Почему же?

Тут столкнулись три точки зрения на одно и то же событие. У Сауытбай муж и дети переехали в Казахстан и стали его гражданами. Сама она задержалась в Китае, потому что была членом КПК, работала в бюджетном учреждении, но самое главное — она работала в «лагерях перевоспитания». Ранее в Казахстане ходили о них слухи, как о специальных учреждениях, куда помещаются мусульмане СУАР, которых власти заподозрили в нелояльном поведении. Власти КНР наличие таких лагерей отрицают. А вот Сайрагуль Сауытбай для Казахстана — живой свидетель их существования.

Китайские власти через генерального консула КНР в Алма-Ате Чжан Вэя заявили, что Сауытбай бежала в Казахстан, чтобы избежать выплаты большого кредита, что в Китае за незаконное пересечение границы никого не расстреливают. И никто в СУАР массово не нарушает права казахов, дунган и уйгуров.

Однако международная правозащитная организация Human Rights Watch (HRW) призывала не выдавать Сауытбай Китаю. В организации заявили:

«Сауытбай бежала в Казахстан, пытаясь найти убежище. Казахстан должен не поддаваться давлению со стороны Китая, отстаивать свои международно-правовые обязательства как участника Конвенции о беженцах и защитить ее от преследований, с которыми она, несомненно, столкнется, если ее отправят обратно в Китай».

По словам источника, пожелавшего остаться неназванным, проблема в том, что если человека депортируют из Казахстана в Китай, то он просто исчезает — его не могут найти ни родственники, ни друзья. Никаких официальных следов обнаружить не удается.

Своим решением Казахстан подтвердил на деле, что является защитником и убежищем для этнических казахов всего мира. Но надо понимать, что Китай не может позволить себе оставить это решение без ответа. Нынешнее политическое руководство страны решило уничтожить все возможности для сепаратизма и религиозного экстремизма в СУАР и от этой стратегии не отступится.

Сейчас есть четыре варианта реакции со стороны Китая: от мирного разрешения ситуации до международного конфликта.

1. Китай отзывает все претензии на выдачу Сайрагуль Сауытбай, заявляя о том, что это единичный случай, не затрагивающий казахстано-китайские отношения. Все на этом заканчивается.

2. Китай не предпринимает шагов, затрагивающих казахстано-китайские отношения, но меняет условия и законодательство в самом Китае, а точнее в СУАР. Например, ужесточает надзор за пересечением границы, особенно для казахов, проживающих в СУАР. Может быть и такое, что всех, получающих в Казахстане статус «оралмана» (этнического казаха-переселенца) будут расценивать как обладателей двойного гражданства, а это уже уголовная ответственность. Могут вообще запретить выезд своих граждан в Казахстан и запретят своим бывшим гражданам въезд в Китай к родственникам. Уже сейчас казахстанцам сложно получить визу в Китай. Но МИД КНР может ввести такие условия для получения виз, что никто из казахстанцев приехать не сможет вовсе. К этому могут добавить отказ в выдаче казахстанцев, которые совершили преступления в Китае — а там наказания жестче казахстанских. Также к казахстанцам может быть применена позиция нулевой терпимости к правонарушениям.

3. Китай в сочетании с мерами из сценария №2 может применить против Казахстана определенные неофициальные экономические санкции. Могут сократить количество грузов, которые идут через Казахстан на запад и юг, обрушив все планы Казахстана по доведению транзита до двух миллионов контейнеров в год. Также могут до нуля сократить квоты на покупку казахстанской пшеницы, подсолнечника, растительных масел, отозвать сертификаты для лабораторий сельхозпродукции и свернуть все планы по покупке казахстанского мяса. Это будет означать большие проблемы для транспорта и обрушит все планы по развитию в Казахстане сельского хозяйства — сейчас крупные инвестиции направляются туда в расчете именно на китайский рынок. Также под удар могут быть поставлены гранты на обучение в Китае.

4. Наихудший сценарий, включающий как сценарии №2 и №3, так и некоторые дополнения. Китай может применить ограничение торговли: покупать только те товары, которые производят китайские или совместные с Китаем предприятия, а продукцию собственно казахстанских предприятий игнорировать. Также он может прекратить взаимодействие по линии трансграничных рек, а это поливное хозяйство четырех областей. Кроме того, возможно прекращение инвестиций и требование возврата долгов. А транзит может быть полностью переключен на Россию и Киргизию с Узбекистаном (дорога Кашгар-Ишкертам-Ош-Андижан).

Учитывая особенности политики Китая, вероятность развития событий по сценарию №1 можно оценить в 55%, по сценарию №2 — в 75%, по сценарию №3 — в 30%, сценарию №4 — в 10%. У Китая сейчас хватает проблем с США и его соседями на юге и востоке, так что вполне возможно, что отвлекаться на Казахстан он не захочет.

Однако Китай чем дальше, тем больше будет отстаивать свои интересы за рубежом, а при таком типе сотрудничества, когда у Казахстана мало рычагов воздействия на Китай, а у Китая — много, у китайцев всегда будет возможность ими воспользоваться. Это может случиться не сейчас, а лет через 10−15, но амбиции ханьцев могут возобладать над идеями Дэн Сяопина. Надо к этому готовиться.