«Киев не спасает: белорусские НПЗ сидят на голодном пайке»

Белоруссия

Согласно данным Белстата, в I квартале 2017 года импорт нефти в республику из РФ сократился до 4,48 млн тонн (-29,9% в сравнении с I кварталом 2016 года). Это в свою очередь привело к падению экспорта нефтепродуктов в I квартале до 2,565 млн тонн (-45,7% к аппг). Следует отметить, что сокращение поставок нефти и уменьшение производства бензинов и дизтоплива практически не сказалось на экспорте на Украину. Дело в том, что эти поставки для белорусских производителей являются высокомаржинальными. Как утверждает директор «Консалтинговой группы А-95» Сергей Куюн в своём материале для украинского издания «Новое время», экспорт на Украину позволяет белорусам зарабатывать на 50−60 долл/тонна больше, чем в случае экспорта через балтийские порты.

Сложилась довольно анекдотичная ситуация. В Белоруссии корят РФ за отказ загружать белорусские НПЗ нефтью до необходимых 24 млн тонн в год. Забывая при этом, что во многом именно усилиями России республика получила высокоприбыльный украинский рынок, без которого ситуация в нефтепереработке была бы куда плачевнее.

Тем не менее РБ всё равно теряет экспортные доходы. По результатам 2016 года валютная выручка от экспорта нефтепродуктов просела на 40% в сравнении с 2015 годом. «Вклад двух нефтеперерабатывающих заводов сопоставим, например, с такой компанией, как «Белтелеком», — сокрушался на днях президент РБ Александр Лукашенко во время заседания правительства, комментируя тот факт, что нефтепереработка упала до 0,5% ВВП. И данные I квартала свидетельствуют, что на улучшение ситуации работникам отрасли пока рано надеяться.

Основная проблема в том, что отрасли приходится работать в условиях гораздо меньшей прибыли, нежели закладывали несколько лет назад — когда начинали масштабную модернизацию белорусских НПЗ. Портал belrynok. by в своём тематическом материале со ссылкой на работников отрасли говорит о доходе на уровне 50 долл/тонна, тогда как 5 лет назад заработки были в 2−2,5 раза выше. И даже более маржинальный рынок Украины не способен кардинально изменить ситуацию: мощность белорусских НПЗ значительно превосходит его потребности. Поэтому недостающий миллиард на завершение реконструкции НПЗ Белоруссии, скорее всего, придётся брать в долг у КНР — этот вопрос обсуждался в мае этого года в ходе визита Александра Лукашенко в Китай для участия в форуме «Один пояс — один путь». Поэтому неудивительно, что именно белорусская сторона в конце мая призывала досрочно договориться о едином энергорынке в рамках ЕАЭС. Впрочем, оппозиционные белорусские СМИ, наоборот, утверждают, что как раз единый энергорынок для республики невыгоден, т.к. в его рамках станут невозможны личные договорённости Александра Лукашенко с руководством РФ.

В ответ на клевету (критикой это решительно нельзя считать) по поводу безопасности БелАЭС вице-премьер Владимир Семашко заявил журналистам, что Минск передаст отчёт по итогам стресс-тестов руководству Евросоюза. К тому же представителей ЕС всегда ждут на месте строительства, чтобы прояснить все вопросы, которые могут возникнуть по поводу отчёта. Такое заявление он сделал во время международной конференции «Поддержка новых энергоблоков АЭС», проходившей в Минске в конце мая. Ход, конечно, правильный, но не стоит слишком на него рассчитывать. Разгоном информационной волны с критикой БелАЭС занимается совсем не руководство ЕС. Более того, причины разгона этой волны коренятся совсем не в безопасности, она лишь удобный предлог для запугивания обывателей. Настоящие же причины в ином. Во-первых, дешёвая энергия станции снизит затраты белорусских предприятий, а значит себестоимость белорусской продукции, сделав её более конкурентоспособной. Во-вторых, на сегодня в мире ещё не построено ни одной станции по проекту АЭС-2006, к которому относится и БелАЭС. Все они либо строятся (в РБ и РФ), либо только планируются к постройке (Египет, Турция, Бангладеш). Между тем проект, даже очень хороший, — это одно, а работающая станция — совсем другое. БелАЭС станет своего рода выставочным экземпляром. Поэтому клевета на неё не прекратится, даже если всё руководство ЕС будет дневать и ночевать на станции.

Закавказье

Заместитель министра энергетики Грузии Илья Элошвили в беседе с корреспондентом портала NEWS. am заявил, что строительство ЛЭП между Арменией и Грузией будет завершено уже в августе этого года. Хотя связь двух республик — всё же частная задача: «Вы сами понимаете: если мы сможем соединить два таких энергетических государства, как Россия и Иран, какой будет потенциал этой линии». Его коллега с армянской стороны — заместитель министра энергетических инфраструктур и природных ресурсов Армении Айк Арутюнян заметил, что строительство таких линий позволит Армении «…стать серьезной транзитной страной». Действительно, потребление электроэнергии на Ближнем Востоке растёт самыми высокими темпами в мире (+170% в 1990—2008 гг.). Эффективно решить эту проблему можно только масштабным строительством АЭС в регионе. Чего, по ряду причин, пока не происходит. А до тех пор транзит будет оставаться выходом и подспорьем экономике Армении.

За работой конференции «Нефть и газ Каспия — 2017», проходившей в конце мая в Баку, следили даже из-за океана. «Я ценю партнерство, которое США и Азербайджан построили за последнюю четверть века, и ожидаю его дальнейшего роста… Я высоко ценю важную роль Азербайджана в глобальной энергетической безопасности, включая развитие и экспорт энергоресурсов из Каспийского региона», — говорилось в приветственном послании участникам конференции, поступившем от администрации Дональда Трампа. Первый вице-спикер парламента Азербайджана Зияфет Аскеров напоминает, что в последние недели это не первое проявление внимания к Азербайджану со стороны Белого дома. Причину этого он усматривает в том, что «Азербайджан играет важную роль в обеспечении энергетической безопасности Европы [прежде всего речь о «Южном газовой коридоре, после достройки которого Европа будет получать из Азербайджана 10 млрд кубометров газа в год — Ред]». Об этом он рассказал в ходе общения с журналистами на минувшей неделе. К слову, во время проведения конференции Баку посетила также заместитель помощника госсекретаря США Робин Данниган, и ЮГК стал одной из тем её бесед с руководством республики.

Напомним, что в этом году состоялась уже 24-я по счёту конференция «Нефть и газ Каспия — 2017». В её работе приняли участие представители 289 компаний из 30 стран мира.

В рамках выполнения Венского соглашения по сокращению производства нефти Азербайджан предоставил комиссии мониторингового комитета ОПЕК данные по майской добыче. Согласно этой информации, ежесуточная добыча составила 730 тыс. баррелей нефти и 55 тыс. тонн конденсата в сутки. Большую часть этого объёма (газоконденсат и 596 тыс. баррелей нефти, а также 12,2 тыс. тонн нефтепродуктов) республика экспортировала. По сравнению с январём 2017 года добыча сократилась на 11 тыс. тонн в сутки.

Турецкое подразделение компании SOCAR отказалось от проведения геологоразведочных работ на Востоке Турции, о чём рассказал журналистам глава компании Заур Гахраманов. «Мы провели сейсмические исследования и в целом определенную работу по этому вопросу. Запасы углеводородов на этой территории есть, но они коммерчески непривлекательны. Поэтому было принято решение, и Совет директоров SOCAR Turkiye Enerji его утвердил, о том, чтобы наша компания вышла из этого бизнеса в Турции», — отметил менеджер. Впрочем, ответ главы компании можно дополнить. Коммерчески невыгодными эти запасы являются ситуативно, и среди факторов, определяющих непривлекательность, — цены на нефть, соглашение об ограничении добычи (неспроста заявление появилось только теперь, когда соглашение продлено на год), а также финансовое положение SOCAR. Действительно, глупо инвестировать в разведку, если в ближайшее время добывать разведанный ресурс будет всё равно невозможно/невыгодно. Однако если условия изменятся, SOCAR вполне может вернуться в восточную Турцию.

Вместо этого Азербайджан сосредоточится на добыче природного газа на шельфе Каспийского моря. Запасы месторождений на Азери — Чираг — Гюнешли оцениваются в 280 млрд кубометров. Промышленную добычу тут планируют наладить к 2026 году, обеспечивая 12 млрд кубометров в год.

В свою очередь в Азербайджане добычей может заняться «Узбекнефтегаз». Соответствующий меморандум был подписан председателем правления «Узбекнефтегаз» Алишером Султановым по итогам участия в конференции «Нефть и газ Каспия — 2017».

Средняя Азия

Как сообщалось ранее, Казахстан согласился поддержать соглашение об ограничении добычи ОПЕК+. При этом министр энергетики Саудовской Аравии Халед аль-Фалех в интервью ТАСС уточнил, что хотя в республике в конце 2016 года начата добыча на месторождении Кашаган, руководство Казахстана пообещало всеми силами соблюдать соглашение. В частности, это можно будет сделать за счёт консервации выработанных и аварийных скважин. По словам замруководителя областного управления природных ресурсов и регулирования природопользования Орака Бисембиева, в ближайшее время в режим консервации будут переведены 14 из 88 нефтескважин, существующих в Казахстане.

Напомним, Казахстан обязался ограничить добычу на 20 тыс. баррелей в сутки (среднесуточная добыча — 250 тыс. баррелей).

В Астане презентовали любопытный проект — единую базу солнечных ресурсов республики. Как пояснил во время презентации руководитель Департамента ПРООН Расул Рахимов, смысл проекта — давать потенциальным инвесторам информацию о инсоляции в разных регионах республики. После чего те смогут понимать, где именно им выгодно строить солнечные электростанции. Аналогичная база ветровых ресурсов республики была создана ранее.

Всемирный банк в своём экономическом обзоре обращает внимание властей Киргизии на необходимость повышения тарифов на электроэнергию. В 2016 году они покрывали затраты на её производство всего на 79%. Республику выручает лишь то, что значительная доля электроэнергии вырабатывается гидроэлектростанциями и такая недоплата не может стать причиной их остановки, а лишь усложняет накопление средств на ремонт и капитальные инвестиции. Из-за этого, в свою очередь, государство не может реализовать давно намеченную программу строительства малых ГЭС и вынуждено покрывать недостаток электроэнергии импортом.

Глава Нацэнергохолдинга (компания, управляющая энергоактивами республики) Айбек Калиев добавляет, что долговая нагрузка энергетической отрасли составляет примерно 1,5 млрд долл. — внушительная сумма по меркам республики.

И, кажется, власти Киргизии начинают следовать рекомендациям. Вскоре после опубликования отчёта председатель государственного комитета промышленности, энергетики и недропользования Дуйшенбек Зилалиев во время заседания парламентского комитета по бюджету и финансам заявил о поэтапном повышении тарифа в течение 2018−2020 гг. Начнут с 10%-ного повышения тарифа, на сколько же он поднимется в целом — не сообщается.

Совместное китайско-узбекское предприятие New Silk Road Oil & Gas Company 31 мая запустило проект по добыче газа в Узбекистане. Собственно добыча пока ещё не началась, планируется, что это произойдёт во II полугодии. Сейчас газовики бурят 15 скважин, из которых предполагается ежегодно добывать 1 млрд кубометров газа и 6,5 тыс. тонн газоконденсата.

Не только в Казахстане развивают получение энергии из альтернативных источников. В Узбекистане в конце мая утверждена программа по развитию возобновляемой энергетики на 2017−2021 годы. Предполагается нарастить долю неуглеводородной энергетики с 12,7% (сегодня) до 19,7% (к 2025 году). При этом 15,8% будет приходится на ГЭС, 2,3% — на солнечную и 1,6% — на ветровую энергетику. Всего программа предусматривает реализацию 810 проектов, которые будут стоить бюджету 5,3 млрд долл. Следует отметить, что почти 20% «зелёной» энергетики — очень амбициозная цель, не все страны Европы сегодня имеют столько.

Деньги немалые, проект крупный. Однако уже сейчас над ним нависла небольшая угроза. Дело в том, что министр энергетики Туркмении Чарымурат Пурчеков, выступая на Ашхабадском Форуме Международной энергетической хартии, заявил о намерении республики увеличить экспорт энергии в южном направлении (Афганистан, Пакистан). Для этого уже строится ЛЭП напряжением 500 Кв — со стороны Туркменистана она уже готова, Афганистан достраивает. После окончания строительства Туркменистан будет способен не только экспортировать на юг больше, чем Узбекистан (2 ЛЭП по 220 Кв), но и вдвое дальше — до 500 км. Кроме того, там готовы продавать электроэнергию дешевле. В перспективе ситуация грозит Узбекистану потерей внешнего рынка электроэнергии. Демпинговать тоже не получится — не позволят миллиардные инвестиции в ветряки, солнечные панели и ГЭС. К тому же вся эта зелёная энергетика имеет известный недостаток: высокую стоимость киловатта.

Не со всеми южными соседями у Туркмении безоблачное сотрудничество. Ашхабад и Тегеран в настоящий момент в разгаре спора, чем-то напоминающего газовую войну России и Украины. Иран требует снизить цены, Туркмения в ответ настаивает на погашении долгов за уже поставленные объёмы. В ответ директор Национальной иранской газовой компании Хамид Реза Араки грозит подать иск в Международный арбитражный суд: Туркмения с 1 января приостановила поставки газа в Иран из-за роста задолженности.

Туркмения — единственная страна региона, которая отказалась присоединиться к соглашению об ограничении добычи ОПЕК+. Причины этого традиционны — экономические проблемы республики, коренящиеся в сбыте углеводородов (Иран, как известно, далеко не единственный потребитель, с которым рассорилась республика). Отсюда и демпинговый экспорт электроэнергии Афганистану и Пакистану, отсюда и место проведения форума Энергетической хартии: нужно же, наконец, включить объёмы туркменского газа в общий энергобаланс континента. Как известно, после давней ссоры с «Газпромом», который прежде выкупал 70% добываемого в Туркмении газа, а также после падения спроса в Европе добывающие мощности оказались большей частью запертыми в границах республики. Если в середине 2000-х в Россию и дальше в Европу из Туркмении уходило в среднем 40 млрд кубометров, то к 2016 году этот объём сократился в 20 раз, а затем экспорт и вовсе прекратился.

Однако гарантированных решений пока не просматривается. Вернуться в «большую игру» Туркмения может только через газопровод Средняя Азия — Центр. Для этого снова необходимо договориться с «Газпромом» об объёмах, а главное о стоимости, по которой тот станет принимать туркменский газ.

Второй вариант (и его реализации хотели бы в ЕС — не зря одним из участников форума в Ашхабаде был вице-президент Европейской комиссии по энергосоюзу Марош Шефчович) было бы строительство транскаспийского газопровода. Шефчович даже заявил, что «…доставка каспийского газа на европейский рынок может стать реальностью». Однако пока что реальностью стала лишь декларация и создание рабочей группы, которой прекрасно известна ситуация: без согласия РФ и Ирана никакого газопровода по дну Каспия не будет и никакие рабочие группы этого не изменят. А отношения Ашхабада с обоими государствами такую возможность в ближайшее время не предполагают.