Читайте также: The National Interest: Приведут ли теракты в Британии к власти Корбина?

Логотип Лейбористской партии Великобритании

Никто не ожидал, что всеобщие выборы 2017 года в Великобритании приведут к нынешней ситуации. Так, в начале 2017 года Тереза Мэй и ее Консервативная партия обладали решительным, в 13 пунктов, преимуществом над лидером Лейбористской партии Соединенного Королевства Джереми Корбином. Однако вскоре после того, как 18 апреля премьер-министр страны Тераза Мэй объявила о досрочных выборах, преимущество партии достигло 21 пункта.

Тем не менее с тех пор картина радикально изменилась. Во всех опросах общественного мнения, проведенных в июне, среднее преимущество Консервативной партии сократилось до 6,4 пункта, в то время как статистическая модель социологической организации YouGov указала на то, что Великобритания может оказаться на пути к парламенту, где ни одна партия не будет обладать большинством.

В более широком смысле отставание лейбористов сократилось не из-за краха поддержки правоцентристских консерваторов, которые на протяжении всей кампании демонстрировали поддержку более чем в 40%. Более вероятно, что можно говорить об укреплении поддержки лейбористов, связанной с успехом партии среди коалиции молодых избирателей, тех, кто голосовал за лейбористов на последних выборах в 2015 году, но до сих пор не выступил за Корбина, а также тех, кто отказался идти на выборы в 2015 году, женщин и бывших либерал-демократов. По данным опросов, доля голосов в поддержку лейбористов выросла со средней отметки в 27% в январе до 36% в последние две недели мая.

Мало того, что такой сдвиг в Великобритании в значительной степени беспрецедентен, он также является непосредственным вызовом четырем неписаным законам выборов и голосований. Первым из них является то, что уже давно считается бесспорным: выборы выиграют те партии, которые считаются наиболее компетентными в экономике.

Так, после начала финансового кризиса одна из главных причин, по которой Лейбористская партия проиграла последующие всеобщие выборы, состоит в том, что ее больше не считали экономически компетентной. Актуальность этой тенденции сохраняется в значительной степени и сегодня. Когда избирателей спрашивают, какая партия лучше всего будет управлять экономикой, в пользу Терезы Мэй и Консервативной партии выступают на 16 пунктов больше, чем за Лейбористскую партию. И хотя этот отрыв сократился с 18 пунктов в январе, консерваторы по-прежнему пользуются значительным преимуществом.

Второй неписаный закон заключается в том, что лидер, обладающий самыми надежными позициями в своей партии, имеет обыкновение одерживать верх на выборах, и рейтинги лидеров оказывались надежным показателем верности этого утверждения. Когда избирателей спрашивают, кто станет лучшим премьер-министром, наблюдается значительная разница ответов в зависимости от возраста респондента. Так, Тереза Май имеет ошеломляющий отрыв в 48 пунктах среди людей пенсионного возраста, тогда как Джереми Корбин обладает преимуществом в 32 пункта среди 18−24-летних.

На общегосударственном уровне тем не менее Мэй, обладает преимуществом в 13 пунктов. И хотя эти цифры не соответствуют 33-процентному отрыву, которым она пользовалась в январе, эти показатели в целом такие же, как и преимущество в 14 пунктов, которым обладал Дэвид Кэмерон над своим соперником-лейбористом Эдом Милибэндом в 2015 году. Тогда Кэмерон одержал верх в голосовании и получил неожиданно большинство в парламенте.

Третий закон гласит, что преимущество имеет та сторона, которая «владеет» инициативой по наиболее актуальным для избирателей вопросам. Согласно опросам общественного мнения, на общих выборах 2017 года пятью вопросами в порядке убывания важности являются Brexit, здравоохранение, иммиграция, экономика и образование. Консерваторы владеют инициативой по трем из них, значительно оторвавшись от своих соперников по таким темам, как Brexit (+19), иммиграция (+11) и экономикой (+16). В то время как лейбористы занимают лидирующие позиции в вопросах здравоохранения (+16) и образования (+12) — проблемы, которые, как правило, занимают не столь передовые позиции. Этим и объясняется то, почему в последние дни Тереза Май пытается вернуть риторику в область Brexit.

Последним законом является то, что выступление партий на предшествующих местных выборах — ключевой показатель успеха на всеобщих. Так, в период с 1979 по 2015 год единственная смена правительства произошла после того, как на местных выборах оппозиции удалось добиться преимущества над действующей партией в среднем в 14 пунктов. Такая ситуация наблюдалась перед выборами 1997 и 2010 годов. Но на местных выборах в 2016 и 2017 годах консерваторы добились отрыва от лейбористов в 5 пунктов, что свидетельствует о вероятной победе партии Мэй на всеобщих выборах.

Разумеется, опросы могут быть ошибочными. Но это кажется маловероятным, учитывая, что разные опросные кампании используют разные методы, и поэтому неизбежно некоторые из них должны быть близки к фактическому результату голосования 8 июня. Кроме того, даже опросы, которые пророчат партии Терезы Мэй отрыв всего в 5 пунктов, указывают на то, что она по-прежнему возглавит большинство из примерно 20 мест в парламенте, что на три места больше, чем ее нынешнее большинство в 17 мест. Прогнозисты склонны к более громким заявлениям, оценивая численность консервативного большинства в пределах от 20 до 109.

Таким образом, Джереми Корбин и его лейбористы уже опровергли утверждение о том, что избирательные кампании не имеют никакого решающего значения. Смогут ли они доказать несостоятельность более прочных законов в политике, еще предстоит увидеть.