Несмотря на некоторую разрядку в российско-грузинских отношениях после смены власти в Тбилиси, антироссийский дискурс все же не исчез из грузинской политики, что вполне понятно, поскольку не исчезли фундаментальные противоречия между двумя государствами, вызванные всем известными причинами.

Флаг Грузии

Похоже, что политика балансирования между Западом и Россией времен Эдуарда Шеварднадзе, казалось бы, прочно сданная в архив, оказалась вновь востребованной после прихода к власти «Грузинской Мечты» (ГМ). Дабы сохранить некий баланс, в грузинском руководстве, по-видимому, избрали тактику своеобразного разделения труда. В то время как премьер-министр и часть членов правительства говорят о необходимости нормализовать отношения с Россией и всячески избегают антироссийской риторики, другие министры занимаются прямо противоположным.

Главную роль на этом направлении, похоже, отвели министру обороны Тинатин Хидашели, видной представительнице прозападного крыла в правящей коалиции ГМ, в которой, кстати, начались разногласия, и не в последнюю очередь, по внешнеполитическим вопросам. Недавно Хидашели сделала почти сенсационное заявление. По ее словам, на заседании в ОБСЕ постоянный представитель РФ в ОБСЕ (по всей видимости, речь идет об Александре Лукашевиче) в присутствии 56 послов сказал ей, что его беспокоят частые разговоры Хидашели о НАТО и что в результате продуманных действий России в Грузии власть скоро сменится и будет иметь ориентацию, приемлемую для Кремля. Пока МИД РФ никак не отреагировал на это заявление. Как ни странно, не последовало реакции и со стороны других членов грузинского правительства или опоозиционных партий, обычно не упускающих подобных случаев. Но как же все-таки Россия попытается повлиять на внутриполитические процессы в Грузии, дабы привести к власти угодное ей правительство?!

По мере приближения запланированных на октябрь текущего года парламентских выборов, которые обещают быть не менее напряженными, чем предыдущие, в грузинских политических и экспертных кругах активно обсуждается вопрос о возможных действиях России. За последнее время появилось несколько исследований грузинских НПО о методах, применяемых Россией в отношении Грузии. В исследовании «Гибридная война и изменение ландшафта безопасности евроатлантического пространства — политические и экономические последствия», подготовленном в рамках проекта «The Economic NATO Policy Paper Series», отмечается, что-то, чего Москва не смогла достичь в Грузии в 2008 году военным путем, она попытается достичь невоенными методами. В отчете подчеркивается, что грузинскую иммунную систему в отношении «гибридных войн» ослабляют возрастающая зависимость от российского рынка, заметное снижение доверия населения к государственным институтам и включение пророссийского нарратива в дискурс политического мейнстрима. Исследование критически оценивает избранную нынешними властями Грузии «политику перезагрузки» в отношении России, которая в значительной степени изменила региональную динамику на Южном Кавказе. Отмечается, что изменение политики не сделало Грузию более защищенной, наоборот, она стала более уязвимой к гибридным угрозам, применяемым Россией в отношении ближнего зарубежья, и эта политика «в еще большей степени подчинила Грузию влиянию России».

В исследовании выражается тревога по поводу проевропейского будущего Грузии. «Грузинская власть продолжает гнуть свою линию, несмотря на полное осознание рисков, связанных с передачей России дополнительных рычагов влияния», — отмечается в исследовании, которое обвиняет власти в том, что они вполне осознанно загоняют себя в расставленный Россией капкан.

Авторы исследования также выражают тревогу по поводу активизации в Грузии политических партий и неправительственных организации (НПО) с выраженной пророссийской ориентацией.

Этой же теме посвящено и другое исследование — «Опасности российской мягкой и жесткой силы в Грузии», которое также подспудно проводит мысль о том, что ответственность за усиление влияния российской «мягкой силы» в Грузии лежит на нынешних властях страны, недостаточно противодействующих ей и проводящих слишком мягкотелую политику в отношении России и пророссийских сил в самой Грузии. Исследование с тревогой указывает на тенденцию «понять Россию», появившуюся в грузинской политической элите и обществе, а также на определенный рост числа сторонников пророссийской ориентации. Согласно последним опросам и экспертным оценкам, соображение, что Россия, конечно же, не идеальна, но является наиболее прагматичным выбором для Грузии из существующих вариантов партнерства, стало активно насаждаться в общественной среде. Согласно проведенному в 2015 году опросу по выяснению отношения населения Грузии к Евросоюзу, примерно 45% опрошенных считают, что интеграция в Евросоюз представляет угрозу грузинским национальным традициям и устоям. В 2013 году такого мнения придерживался только 31% опрошенных. Прозападные общественные организации обвиняют ГМ в том, что из госбюджета финансируются СМИ, которые, по их мнению, проводят открытую антизападную пропаганду, и это ставит под сомнение заявленный прозападный курс властей.

В Грузии началась активная информационно-пропагандистская кампания против т.н. «пророссийских сил», чем-то напоминающая кампанию «охоты на ведьм» времен маккартизма в США.

Набор рекомендаций авторов исследований по противодействию российской «мягкой силе» и «гибридной войне», кроме общих призывов укреплять демократические институты, реформировать органы безопасности с помощью союзников по НАТО, снизить энергозависимость от Россиии, создать эффективную сеть распространения и обмена информацией с партнерами, содержит и конкретные предложения. Они включают усиление контрдействий правохранительных органов по выявлению участников российской «гибридной войны» и ведение постоянного мониторинга для выявления пропагандистских и разведывательных действий Россий.

Появление самой необходимости проведения исследований по влиянию российской «мягкой силы» и «гибридных войн» на Грузию и тенденции роста евроскептических настроений в обществе указывают на то, что эффективного противодействия этим инструментам России найти пока не удалось.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Нарастает ли в Грузии «евроскептицизм»

Действительно, методология воздействия на Грузию со стороны России была изменена после августовской войны 2008 года, и небезуспешно. Вкратце это можно охарактеризовать как своеобразный коктейль экономического, культурно-информационного, идеологического, дипломатического и, в какой-то степени, силового давления. Ярким примером последнего является ползучее передвижение границы с непризнанной международным сообществом Южной Осетией вглубь территории Грузии.

Из общей картины, которая вырисовывается из вышеприведенных и других подобных исследований, активно распространяемых на Западе, можно сделать вывод, что с уходом из власти Михаила Саакашвили и Единого Национального Движения и приходом Бидзины Иванишвили и Грузинской Мечты в стране усилились позиции пророссийских сил. А ослабление проевропейских устремлений создает предпосылки если не смены, то как минимум пересмотра внешнеполитической ориентации.

Надо сказать, что такой подход разделяют как влиятельные круги на Западе, так и официальные структуры. Наглядным подтверждением тому стал ежегодный отчет «Оценка мировых угроз», представленный Конгрессу США главой разведывательного управления Пентагона Джеймсом Клэппером. «Грузинская политика, учитывая рост политической конкуренции, скорее всего, будет изменчивой. Экономические вызовы также могут стать главным фактором политической уязвимости для правительства перед выборами 2016 года», — заявил Клэппер. Он отметил что на фоне «роста разочарования среди элиты Грузии и общественности из-за медленных темпов западной интеграции» и нарастающей эффективной пропаганды России и ее возрастающего давления увеличивается вероятность того, что Тбилиси может замедлить или приостановить усилия к большей евроатлантической интеграции.

Дональд Дженсен — старший научный сотрудник Центра трансатлантических отношений Школы перспективных международных исследований при университете Джона Хопкинса, отмечает, что, хотя выбор направления «Запад» для Тбилиси выглядит постоянным, существуют опасения, что гибридная война России будет иметь долгосрочные последствия для динамики в сфере безопасности на Южном Кавказе, а также политического ландшафта в Грузии, где «все еще остаются старые пророссийские силы и возникают новые». По мнению Дженсена, «в грузинской политической элите есть целый ряд импульсов, которые придают России более сильную роль, чем это было бы без наличия этих импульсов». Он считает, что в Грузии есть часть грузинского политического истеблишмента и общества, «которая более открыта и восприимчива для принятия посланий из России».

Дженсен не одинок в своем мнении. Многие в Европе и США полагают, что от подлинно прозападного правительства (имеется ввиду «Грузинская Мечта») они ожидают более четкой политики и соблюдения определенных правил, в том числе «флирта» с Москвой. Они считают рискованным тезис Бидзины Иванишвили о том, что Грузия не должна более выступать яблоком раздора между Западом и Россией, полагая, что политика балансирования не сулит Грузии ничего хорошего. Как известно, такой же позиции придерживался Запад и в 2003 году, когда «политика балансирования» президента Шеварднадзе приобрела неприемлемые для Запада очертания. Это в немалой степени способствовало тому, что Шеварднадзе выпал из гнезда фаворитов Запада и в конечном итоге лишился власти.

Тот же Дженсен в интервью «Голосу Америки» отметил, что часть правящей партии Грузии, возможно, не разделяет прозападный курс, в отличие от большинства населения страны. «Приход к власти Иванишвили заставлял многих в Вашингтоне думать, что это не было очередной сменой лидера, как это случилось бы в Польше или Чехии. Это было большим изменением и своебразным посланием о том, что грузинское общество разделено по вопросу ориентации страны», — заявил он. Поэтому по мере приближения выборов на Западе в адрес властей Грузии все чаще выражается обеспокоенность замедлением или даже возможной приостановкой усилий по интеграции в евроатлантические структуры.

Учитывая вложенные Западом в Грузию политические, финансовые и иные инвестиции, его интересы в регионе, а также складывающуюся международную конъюнктуру в свете противостояния с Россией, вряд ли следует ожидать, что после этих выборов Запад захочет увидеть у власти Грузии политическую силу, сидящую на двух стулях. А именно таковым в его представлении является ГМ. Тем временем, практически все опросы и экспертные оценки указывают, что, несмотря на некоторое падение рейтинга, ГМ все же одержит победу, а политические партии, более или менее лояльно настроенные к России, получат в будущем парламенте определенное количество мест. Поэтому возникают небеспочвенные предположения, что развернутая в предвыборный период информационно-психологическая кампания против ГМ с обвинениями в мягкотелости отношения к России и отходе от прозападного курса призвана создать благодатную почву для процессов, подобных «Евромайдану».